Сизая дымка всё ещё мерцала в воздухе, распространяя сладковатый запах. Грэгор лениво помахал рукой, помогая её клочкам уплыть в сторону. Он сидел на высокой кровати с резной спинкой, в которой угадывались очертания могучего дерева. Затылок мужчины удобно покоился между его ветвей. Вестник появился, когда принц уже собирался ложиться спать, и прогнал дремотный покой, царивший в его душе.

Послание было вновь от Трора. Побратим уже сообщал о странных вещах, которые происходят в Грандире. О Ракхах, которые разорвали перемирие после своего нападения на Нерумат, о том, как Сибел выбивался из сил, пытаясь сохранить мир в стране, не уронив честь Гардаров, и о том, как набеги старых врагов неожиданно прекратились. Однако, на сей раз, подобное затишье никого обмануть уже не могло.

Грэгор задумчиво дунул на последние завитки тумана и, вздохнув, поднялся со своего ложа. Просторная, светлая комната, в которой он находился, на первый взгляд была обставлена весьма бесхитростно. И всё же, знающий глаз без труда понимал, какую ценность имеет каждый предмет в гостевых покоях дома Илдариона.

Обогнув кровать, принц подошёл к большому стрельчатому окну, занимавшему всё восточную стену. Он распахнул изящные створки, и в лицо ему дунул прохладный, ночной ветер. «Пора бы и честь знать, – мужчина сделал шаг, ступая на миниатюрную террасу, откуда живописная долина, где дремала столица криеллов, была видна почти целиком, и облокотился на ограждающие её перила, – Иомир прав, я немного загостился тут».

Грэгор усмехнулся про себя. Перед его глазами проплыли воспоминания о прошедших месяцах. После осады города магов, они с другом остались помогать Кирделу. Отлавливали небольшие группы нечисти в Нерумате и соседних землях, делали вылазки в Ужас. Пару раз к перевалу подходили небольшие отряды ракхов, но ни один из них так и не осмелился напасть. Потом принц всё же решился отправить весть Каяне, и Высшая прислала помощника, чтобы переправить их с Иомиром в Сивунгард. Примирение с Илдарионом было ярым, они долго кричали друг на друга, выпуская накопившуюся горечь, и никто не решался помешать такому невиданному «разговору» смертного с владыкой пятого рода. Когда же оба истощили запас эмоций, Высший предложил гостям приют, чтобы вместе найти ответы на вопросы, которые словно грозовая туча висели над их головами с момента окончания ритуала. Принц не мог отказаться от подобной чести. Не мог и беглый. Однако спустя месяц бесплодного поиска намёков на обещанную драконом угрозу, Иомир вернулся в Нерумат. Он приглашал Грэгора с собой, и когда тот сказал, что остаётся, с ухмылкой предположил, что друг «подсел на Великий лес». Тогда мужчина сделал вид, что не понимает, о чём идёт речь, однако, это было притворство. Город словно приглушал его мысли, успокаивал сердце, заставляя забыть всё дурное…

Грэгор запрокинул голову, наслаждаясь тем, как она наполняется прозрачностью и чистотой осени. Вестник. Было в нём ещё кое-что, что делало послание непохожим на остальные. « Трор говорит об извержении вулкана, которое грядёт на юго-востоке Земель вольных¹. Это более чем странно, учитывая, что именно там находится один из величайших храмов Создателя и то, что именно туда отправили окаменевшее тело Роноста после ритуала, – на запястье мужчины упала большая, холодная капля, некоторое время он наблюдал за тем, как волнуются серебристые травы Сивунгарда, а его белокаменные мостовые темнеют от влаги, – похоже на тропу из крошек, что мы искали».

Вернувшись в свои покои, Грэгор плотно закрыл окно и повалился на кровать, закинув руки за голову. Чем дольше он думал о вестнике, тем отчётливей чувствовал, как через плотный слой «ваты», поглотившей остроту его жизни в последнее время, просачивается нечто до боли знакомое – жажда действия, новизны, радости. Он больше не хотел покоя и неожиданно осознал, что мысль о том, чтобы покинуть Сивунгард не вызывает у него прежней тоски. Теперь мужчину постепенно наполняла энергия, по которой он успел соскучиться. «Странные вещи подымают мне настроение, однако, – Грэгор приподнялся, устраиваясь поудобнее, – осталось только понять, как теперь заснуть».

***

Принца разбудило пение больших птиц с длинными лиловыми перьями и бархатными рожками, обосновавшихся на перилах террасы. Криеллы звали их «Нагирельд» – вестники утра. Свет заполнял комнату подобно густому мёду, не оставляя ни единого шанса заблудшей тени. Первое время на Грэгора восход в этом доме производил сильное впечатление, но сейчас привычка взяла своё, и он лишь тряхнул головой, протирая глаза. К тому же, за ночь ощущение возврата к себе настолько усилилось и окрепло, что заместило собой любование призрачной красотой долины.

На причудливом столике в изголовье лежали два аккуратных свёртка – льняная сорочка и плотные шерстяные штаны, принесённые неуловимым опекуном, которого приставил к гостю Илдарион. В небольшой нише, напоминающей отдельную комнату, находилась каменная чаша. Над ней согнулась чайка, из клюва которой струился поток чистой холодной воды, стоило только сложить птице крылья. Приведя себя в порядок, мужчина несколько десятков раз отжался, чтобы скинуть избыток энергии и, одевшись, отправился на поиски владыки.

Полукруглая, пологая лестница, выполненная так, словно представляла собой монолитный ствол дерева со ступенями, вела в просторную переднюю, откуда можно было попасть в другие помещения через короткие стрельчатые переходы. Внизу Грэгор встретил криеллку, одетую в серебристо-зелёные цвета дома, девушку направили будить гостя, и она, сопроводив его до столовой неслышно удалилась.

С наступлением осени, небольшая, уютная зала, стены которой скрывались под лёгкими тканями бежевых оттенков и были увиты густым плющом, закрывалась от холодных ветров ставнями. Илдарион сидел в кресле поодаль от накрытого к завтраку стола и, облокотившись на подлокотник, читал толстую книгу в алом переплёте. Заметив человека, Высший поднял глаза.

– Ты выглядишь другим, – сказал он вместо приветствия, откладывая фолиант, – к тебе возвращаются силы.

– И это не укрылось от твоих глаз, – мужчина почтительно кивнул.

– Думаю, ты мог бы привыкнуть, что такие вещи для меня вполне очевидны, –Илдарион с интересом склонил голову на бок, – что произошло?

– Я получил весть от побратима. «Пророк» проснулся, – принц немного виновато пожал плечами.

– Интересно, – криелл улыбнулся дочери, которая появилась в проходе за спиной Грэгора, и жестом пригласил обоих к трапезе, – неизвестно, к чему это может привести, ибо, насколько я понимаю, храм Создателя был построен рядом с вулканом не случайно.

– О, да, – мужчина усмехнулся, – по легенде гора проснётся, когда Он будет недоволен. К тому же, именно там покоится Роност.

– Трудно представить, чтобы всё это было совпадением, – Высший откинулся на спинку, задумчиво изучая ножку бокала с разбавленным вином, – И всё же, беды в том, что ты испытываешь радость от возможности получить ответы, я не вижу.

– Быть может, – перевёл тему Грэгор, не желая копаться в себе, – стоит отправиться в Земли вольных.

– Стоит. Я подыщу тебе сопровождающего, – эхом отозвался Илдарион, – так дорога займёт куда меньше времени.

– Кхм, – Каяна отложила прибор, так и не притронувшись к еде, – отец, можно я пойду с ним?..

Выражение лица и поза владыки остались прежними, но его рука непроизвольно сжала салфетку, лежавшую рядом. Криеллу была неприятна просьба дочери, и Грэгор догадался о причине лишь после того, как холодный взгляд Илдариона скользнул по ним обоим.

За то время, пока принц гостил в Сивунгарде, Высшая часто гуляла с ним, рассказывая легенды, истории, от которых у него шла кругом голова, охотно спорила на любые темы и с неподдельным любопытством узнавала о других расах. Можно было с уверенностью назвать их друзьями. Но даже мысль о возможности «иных» отношений казалась Грэгору нелепой.