Нежные на ощупь, но в то же время преисполненные разрушительной мощи, изворотливые, толстые щупальца скользили по моей обнаженной коже. Двигаясь ловко и властно, они оплетали тело, не давая мне даже шанса пошевелиться. Я висела на них, словно марионетка на нитях, подвешенная над полом. В то время как бледные, холодные руки сжимались на моих бедрах. Каждый толчок огромного мужского естества, полностью заполнившего мое влажное лоно, вырывал из глотки крики наслаждений, смешанных со всхлипами страха. Этот мужчина… это существо… Чем оно было?

В полумраке я почти не видела того, кто так жадно владел мною. Лишь черный костюм, в вырезе пиджака которого выглядывала белая рубашка с красным галстуком. Крепкая мужская шея, лысая голова… и отсутствие лица. Ни глаз, ни носа, ни губ. Лишь смутные рельефы, обтянутые мертвенно-бледной кожей. Вот только даже без глаз он смотрел на меня! Пристально смотрел на мое тело, извивающееся под его щупальцами, и искаженное от криков наслаждения лицо. Я ощущала его взгляд физически на каждом сантиметре своей кожи. Ощущала ничуть не менее явно, чем скольжение покрытого напряженными венами члена, ритмично погружавшегося в меня раз за разом. И этот взгляд был таким чарующе жутким, что я, закричав на всю глотку!..

…Вскочила в своей постели, чувствуя стекающие по лицу капли холодного пота.

Это… был сон? Всего лишь сон?

Сердце колотилось, каждую клеточку пронизывал страх. А внизу живота ощущалось неудовлетворенное возбуждение.

Закусив губу, я легла на спину и просунула руку под белье. Наращивая темп, я воскрешала в памяти жуткий образ из своего сна, сама поражаясь тому, как сильно он меня заводил! Сейчас я не думала о том, что такие фантазии – это просто какое-то извращение, явно свидетельствующие о проблемах с психикой. Все, что сейчас нужно было моему телу – это получить разрядку. И я, не останавливаясь, ласкала себя собственными пальцами, пока тело не содрогнулось, плененное всплеском оргазма!

Лишь ощутив, как эта волна понемногу отпускает меня, я вытерла руку влажной салфеткой из прикроватной тумбочки и перевернулась на живот.

Приснится же такое.

Пытаясь восстановить дыхание, я провела рукой по подушке, и случайно бросила взгляд в окно. В тот же миг я, вздрогнув, едва не закричала! Схватив с тумбочки очки, я посмотрела сквозь стекло, но быстро вздохнула с облегчением: просто ветки дерева, росшего за окном.

Этот сон совсем выбил меня из колеи!

Тяжко вздохнув, я положила голову на подушку и закрыла глаза. Но, в конце концов не выдержав, вскочила с кровати – лишь на несколько секунд, чтобы закрыть тяжелые шторы и вернуться в постель. Какие бы там ни были у меня сны, поблажек из-за них на работе мне делать не будут. Так что я должна выспаться как следует!

Тонкие каблучки моих черных туфелек-лодочек ритмично цокали по паркету. Белая блуза, как и положено, была идеально выглажена. Так же, как черная юбка карандаш и маленький пиджачок. А из уложенных в пучок темных волос выбивалась всего одна прядь – та, что красиво обрамляла лицо, чтобы иногда быть заправленной за ушко. Довершали картину аккуратные очки в проволочной оправе. Безусловно, именно так и должен выглядеть секретарь! Хороший, ответственный секретарь директора крупного интернет-магазина, которая без сучка и задоринки выполняет свою работу несмотря ни на что.

Именно это я повторяла себе раз за разом, чтобы справиться с вечным страхом и неуверенностью. Интересно, ну почему из всех людей в этом мире именно я была такой жалкой? Я ведь хотела не этого, совершенно не этого! Не такой славы, не такой репутации… не такой жизни. Господи, как же хорошо, что мои родители жили в другом конце страны и не видели, не слышали от знакомых, как же низко пала их переехавшая в столицу дочь!

В какой-то мере, я была умна. Как-никак, мне удалось не только поступить в престижный столичный университет, но еще и с отличием его закончить. А после устроиться в серьезную компанию, да еще и секретарем самого ее директора! Безусловно, работая здесь на старте, в будущем я сумею добиться большего. И пока что моя жизнь была полна надежд.

Вот только в то же время я являлась безнадежной, никчемной дурой, безвольной и бесхарактерной. Которая методично и уверенно спускала свою жизнь в унитаз общественного туалета.

– Марина, отксерьте эти документы, – бросил директор, Борис Александрович, привлекательный кареглазый мужчина сорока с лишним лет. – И сделайте мне кофе.

– Будет исполнено, – послушно кивнула я, торопливо хватая бумаги со стола. Вот только занервничав, уронила на пол, и пришлось быстро собирать их! Причем довольный смешок директора не оставил сомнений в том, что он в этот момент пялился на мою задницу!

Пытаясь подавить дрожь в руках, я нервно заправила за ухо падавшую на глаза прядь волос и закончила собирать документы. А потом, извинившись, быстрым шагом направилась к выходу.

– И постарайтесь выкроить в моем расписании пятнадцать минут после обеда на встречу с рекламщиками, – вдогонку сказал шеф.

– Да, конечно, как скажете, – запинаясь, ответила я. И, закрыв за собой дверь, страдальчески оперлась на нее спиной, испустив тяжкий вздох. Проклятье, вечно у меня что-нибудь, да наперекосяк!

Продолжая ругать себя последними словами, я решила действовать по порядку и сначала открыла органайзер с расписанием начальника. Где, черт возьми, как обычно не было ни одной свободной минуты! Тем не менее, пришлось исхитряться. Найдя трех людей, встречи с которыми сегодня была наименее важными, я прозвонила им и сообщила о переносе и сокращении времени визита. После чего сместила остальных визитеров в расписании на выкроенное время и связалась с каждым из них, сообщив о незначительном изменении в графике. Таким образом, мне удалось выкроить заветные пятнадцать минут, так нужные начальнику. О чем я ему сразу же сообщила, принеся кофе.

Получив в ответ одобрительный кивок, я вернулась в приемную, схватила заждавшиеся на столе документы и побежала к ксероксу.

– Интересно, а она уже у него сегодня отсасывала? – внезапно долетел до моих ушей подленький смешок, из-за которого я едва не поломала аппарат!

Стервы! Они теперь даже не таятся, даже не беспокоятся о том, чтобы я не слышала, как они с издевкой шушукаются! Хотя конечно, зачем им таиться? Знают же, что я в ответ не то, что ничего не сделаю – слова не скажу. Просто потому, что кишка тонка. Да и разве у меня вообще есть право огрызаться на эти разговорчики, когда они полностью оправданы?

Я ведь… правда не никогда собиралась заниматься подобным! Даже в мыслях не было спать с начальством. Более того, до сих пор не хотела делать этого. Мой шеф не особо привлекал меня как мужчина, и продвижения по службе я тоже таким методом выбить не пыталась. Всего-навсего оказалась слишком бесхарактерна, чтобы сказать мужчине «нет». В результате за мной в компании прочно закрепилась репутация безотказной серой мышки-давалки!

Все пошло под откос практически сразу после того, как я устроилась сюда на работу. Не то, чтобы я на собеседовании не заметила, что директор фирмы смотрел на меня как мужчина. Просто лично для меня этот взгляд ничем не отличался от сотен, тысяч других мужских взглядов, которые скользили по мне в толпе, посреди магазина, в метро, или просто на улице. Смотреть на мужчин иначе я просто не могла после того, как когда-то стала жертвой педофила. Дядя Яша – близкий друг моих родителей, сосед по даче – делал это со мной больше года, пока родители не продали дачу, и мы не перестали туда ездить по выходным. Каждый раз, когда родители шли на огород, они оставляли меня на дядю Яшу, играть в его доме. Продолжая свои мерзкие занятия, он постоянно напоминал мне, что я должна молчать и делать все, что мне скажут «большие дяди». Потому что вздумай я рассказать, и тогда станет хуже мне самой.