========== I ==========
***
Что привело вас ко мне?
Поразительное создание – ворох неприятия и отторжения, смешение презрительности и недоверия; он взглянул на меня холодно и отстраненно, и снова отвел взгляд. С того момента, как он буквально ворвался в мой кабинет, окруженный морозной неприступностью и нетерпеливостью, он едва ли смотрел на меня, возможно – и правильно – полагая, что визуальный контакт – это первое, что дает стимул к пониманию собеседника, а, соответственно, и к сближению. Сближаться он, очевидно, не желал, как и не желал находиться здесь, а значит, это была не его собственная воля – то, что привело его ко мне.
– Один посоветовал мне прийти.
Небольшое искривление тонких губ на имени его отца, усилившееся на «посоветовал» заставило меня подбирать всевозможные вариации, гадая (впрочем, недолго) о причине его истинного визита. Зная царя, советы его могли приобретать весьма давящий характер, граничащий едва ли не с обязательностью или принуждением. Про себя отмечая, что Локи предпочел употребить имя, нежели обыкновенное и вполне разумное в его ситуации «отец», я решил вернуться к этому немного позже.
– Вы же понимаете, ничего не выйдет, если вас заставляют.
Принуждение никогда не способствовало сколько бы нибудь приемлемому результату, и я посчитал своей обязанностью предупредить его об этом. Впрочем, по тому, как он раздраженно отмахнулся, по-прежнему храня на лице то самое нейтрально-непроницаемое выражение, было ясно, что он не то чтобы стремился в целом хоть к какому-нибудь результату.
– Меня никто не заставляет, – произнес он бесстрастно настолько, насколько это возможно, что, однако, не укрыло от меня острые выступы назревающего неудовольствия в его голосе. – Это была вынужденная необходимость. Но, поверьте мне, если бы я не был в ней заинтересован – я бы не находился сейчас с вами.
Предельно вежливый и учтивый, он выделил последнее так, чтобы мне не оставалось ничего другого, кроме как осознать – несмотря на всю разницу в нашем возрасте, что исчислялась не столетиями, но тысячелетиями, несмотря на длину наших жизненных путей и величину опыта, огромной пропастью легшей между нами, он едва ли был склонен уважать меня. В наших разговорах Один редко упоминал своего младшего сына, отдавая предпочтение старшему, тем самым вызывая во мне подозрение о неравенстве отношений в их семье и недоумение о причинах подобного, но теперь та самая причина проступала более отчетливо.
– В чем же проявляется данная необходимость?
Он раздраженно выдохнул, что могло указывать как на его нежелание говорить о данной теме, так и о негодовании, что вызывала сама эта необходимость. Принц предсказуемо промолчал, позволяя мне размышлять над этим вопросом самостоятельно, что, конечно же, никуда не годилось.
– Насколько мне известно, последнее время вы пребывали в темнице Асгарда по обвинению за нападение на один из миров и попытку уничтожить другой. Недавно вы сбежали, а затем что-то произошло, и это заставило вас вернуться домой.
Его глаза – отражение пустоты – сузились, пока он слушал меня; он склонился немного вперед в своем широком кресле, что не в полной мере соответствовало ему по размеру; его руки были плотно, слишком плотно сцеплены, а его взгляд был – не отрываясь – прикован ко мне.
– Это уже не ваше дело, – его голос был не больше и не меньше, чем шипение дюжины ядовитых змей. – Один пытается забраться ко мне в голову, переделать меня, но мое согласие на присутствие здесь не дает вам разрешения копаться в моих поступках.
Я отклонился на спинку своего кресла, чувствуя – непонятное и ничем не объяснимое для своего собеседника – удовольствие от его ответа. Его ответ позволил – самую малость, но все же – приблизиться к его мотивам и его истинному отношению к происходящему. Я также вспомнил о стражниках, карауливших за дверью моего кабинета, ожидавших, когда закончится наш сеанс, что позволит им наконец отвести Локи обратно, во дворец, домой.
– Так значит, у вас с Одином что-то вроде соглашения?
Когда мудрейший сказал мне о том, что ко мне придет его младший сын, я был несколько удивлен. Зная о принце чуть больше, чем достаточно, чтобы понять – он будет последним, кто заглянет ко мне на чай, я едва ли мог представить хоть одну причину, что сподвигнула бы его на это. Нашей встречи я ожидал с нетерпением и все растущим интересом – если с Тором, наследником престола, мне удалось единожды пообщаться при дворе, то с Локи дела обстояли несколько иначе; пусть всегда и находящийся в окружении асов, он напоминал изгоя в компании, и изгнание то было скорее добровольным. Да, порой он общался с друзьями Тора, но они все же были друзьями его брата, а не его собственными.
По излишне острой линии плеч и поджатости и так узких губ я осознал, насколько напряжен он был на самом деле.
– Соглашение? – произнес он, выдавая горечь в очередном искривлении рта. – Если вам так угодно.
Он взглядом обвел кабинет, прошелся по углам и выступам, по отблескам света, пробивавшемся сквозь окно, и продолжил уже тише.
– Все же я нахожу это более предпочтительным, чем сырость темниц.
Я сомневался, что в темницах Асгарда действительно присутствовала та самая сырость, о которой он упоминал – скорее, это выражение было метафоричным, выражающим его отношение к собственному заключению и стойкое нежелание возвращаться туда. Однако я все же кивнул, соглашаясь с его выбором и признавая в этом выборе определенную долю разумности.
– Прежде, чем мы приступим, я бы хотел обговорить некоторые детали, чтобы впредь больше к ним не возвращаться.
Он не смотрел на меня, но все же, спустя мгновение, кивнул, подтверждая, что он слушает, и я продолжил:
– Я знаю, кем вы являетесь на самом деле. Никого не называют богом обмана просто так. И все же, я бы попросил оставить любезно дарованный вам титул за пределами моего кабинета. Мне не нужна ваша ложь, не нужна она будет и вам. Все, о чем мы говорим здесь, не выйдет за пределы этой комнаты. Если вы не можете ответить на мои вопросы в силу некоторых причин, я бы предпочел, чтобы вы промолчали, а не обманывали меня.
Он усмехнулся – его взгляд остановился где-то рядом с моей головой, – и не сказал ровным счетом ничего.
– Я вам не враг, Локи.
Тогда он пронзительно посмотрел на меня, впервые предпринимая попытку проникнуть в мои мысли. Мне не нравилось это ощущение, тяжелое и гнетущее (как и все, связанное с ним), но если это было ему необходимо – я готов был подождать несколько секунд. Его имя, произнесенное, мной, должно было немного расслабить его, заставить чувствовать себя комфортнее – но это не принесло ожидаемого результата, скорее напротив – он будто бы сконцентрировался еще сильнее, еще сильнее собрался. Но то мгновение бесконечного ожидания минуло нас двоих; плечи Локи немного опустились, словно бы он что-то искал во мне и наконец нашел, и он кивнул, принимая мои условия.
– С чего бы вы хотели начать?
Он немного отклонился назад, будто для него все это было партией, и он позволял мне вести – впрочем, и это было видно по остроте его замершего силуэта, по интенсивности зелени в его холодных глазах – отступил он ненадолго и был начеку.
– Для начала, я бы хотел познакомиться. Не могли бы вы представить себя?
Его лицо выразило легкое недоумение, однако это было необходимо – по тому, как он сделает это, я мог бы начать составлять его образ, не говоря уже о том, что это соответствовало нормам этикета – мы так и не были представлены друг другу.
– Я – Локи, впрочем, пусть я пока и не знаю пределы ваших умственных способностей, я сомневаюсь, что вы уже успели позабыть это.
Я сцепил руки в замок – отражение его собственного жеста, пусть его руки были молодыми и гибкими, мои же покрыты глубиной морщин и минувших лет, и пропустил его насмешку мимо себя.
– Вы являетесь членом царской семьи и одним из наследников престола.
– Уже нет, – просто возразил он.
