- Нет, это импровизация Германа, - уточнил Зар, перегибаясь через перилла, - это мы ее просто так прозвали: «Капель чувств». Просто под эту мелодию хочется и плакать, и смеяться. Как – то все мешается и уже непонятно, толи грустно, толи хорошо…

- Герман сам сочиняет?! – удивилась Настя еще сильнее.

Она пристальнее всмотрелась в фигуру Германа и поняла, что он сидит на полу, скрестив ноги по – турецки и закрыв глаза. Его пальцы осторожно перебирают аккорды флейты, известные только ему самому, и инструмент преобразует его чувства в музыку.

- А знаешь что, - начал вдруг тихо Зар, смотря на город, сверкавший вдали, - в последнее время Герман часто играет две вещи.

- Какие же?

- «Капель чувств» и еще одну… Я поклялся, что никому не скажу, но тебе расскажу.

- Зачем? – изумилась Настя, но в глубине души затрепетала.

Каким же нужно быть близким другом и в какое уважение надо войти, чтобы тебе доверили такую тайну? Ответ: очень хорошим и надежным, в противном же случае от тебя будут скрывать даже глупости.

- Скажем так, - Зар повернулся к ней и, смахнув со льда непослушные пряди иссиня – черных волос, улыбнулся, - мне хочется, чтобы ты не осуждала его.

- Я не судья, чтобы судить, - поправила Настя, подходя к трубе и беря лист и карандаш в руки.

- И все же… Ты к Герману относишься предвзято. Попробуй с ним подружиться.

- Чего?! Нет!

- Но…

- Зар, я тебя люблю… В смысле, как друга! – тут же поправилась Настя, но краска проступила на ее щеках, - но я не могу подружиться с таким, как Герман.

- Почему?

- Потому что он…противный! С ним нельзя найти компромисса… Он просто паяц! И я сочувствую его будущей девушке, - усмехнулась Настя напоследок, делая последнее движение карандашом.

Зар подошел к ней и, заглянув через плечо и сравнив город с изображением на бумаге, взял в руки карандаш и кое – то добавил. На человеческом силуэте появилась еле различимая одежда, позади проявилась тень, отчего силуэт сразу стал объемным и более реальным, а у городка появились еще парочка теней…

- Теперь все, - добавил он, - отдавая рисунок Насте.

Девочка была поражена. Она думала, что Зар отнимет у нее рисунок и побежит показывать ее всему кораблю и при этом смеяться над ней, нерадивой художницей… А он только помог и даже отдал.

- И ты не осуждаешь меня?

- За что? – изумился парень, убирая руки в карманы штанов.

- Ну… рисунок и все такое…

- Ты из какого мира? А? – усмехнулся Зар, но в его глазах можно было увидеть удивление. – Поверь, если у тебя есть дар или талант, то скрывать его – глупо. Я бы даже сказал, это признак дурного тона.

- Но и хвастаться тоже плохо, - заметила Настя, с замиранием сердца смотря на рисунок.

К этому рисунку и карандашу прикоснулась рука Зара, а он сам пару секунд назад бы так близко, что Настя до сих пор слышала витающий в воздухе запах его одеколона.

- А кто говорит о хвастовстве? – не понял Зар, опираясь на перилла и смотря на звезды. – Просто я хотел сказать, что коли человек имеет дар, то скрывать это не стоит и бояться своих способностей не нужно. Просто прими себя, будь собой и следуй за мечтой!

- И кто так сказал? – уточнила Настя, пораженная такой неожиданно найденной группой поддержки.

- Я! – мотнув головой и смахнув со лба непослушную челку, заявил Зар. –Ну ладно, отдыхай. А я пойду потолкую с Германом, чтобы кончал свои ночные серенады. Любовь любовью, а о людях тоже надо думать…

Он ушел, а Настя, смотря на рисунок, все думала, как она будет воевать с Полиной за Зара. Все – таки она, Настя, тут новая, никого и ничего почти не знает, а Полина – уже успела влиться в коллектив и наладить с ним связи… Бороться за такое сокровище, как Зар, будет трудно, но нужно.

Это необходимо. А ей это жизненно важно!

ГЛАВА 2

Втихую

Утро застало Настю на открытой палубе. Солнце висело невысоко над горизонтом, однако уже было жарко. Настя сидела на полу, обдуваемая легким прохладным ветерком и рисовала. Так она успокаивалась, да и вид располагал именно к творческим начинаниями.

Роскошные леса, украшенные множеством цветов и фруктов, от которых шел чудесный аромат. Множество диковинных животных… Например, Насте удалось увидеть нечто наподобие белки, только с шестью хвостами и крыльями, словно у бабочки. Оно было красного цвета, с черным брюшком. На перилла палубы на несколько секунд села ранним утром, стоило Насте выйти на воздух, красивая птица, с длинным клювом, кончик которого блестел, словно был уклеен блестками, а на перьях был рисунок маленьких сердец.

Но Настя случайно чихнула тогда, и птица улетела, издав вой, похожий на пожарную сирену. Девочка же уселась около перилл и, наслаждаясь воздухом, начала рисовать все подряд. Любое животное на ее бумаге выходило не точной копией, но не менее интересным созданием, чем в реальности. Но как же ей не повезло, когда ее за этим занятием застала Полина.

Она вышла на ту же палубу, в надежде, что окажется первой, однако тут оказалась так неудачно Настя. Девочка не сразу заметила Полину, поэтому той хватило нескольких секунд, чтобы выхватить у нее листы из рук и пустить их по ветру.

Порыв холодного воздуха подхватил несколько белых листиков и унес их в глубь леса, откуда тут же донеслось странное рокотание, после чего Настя увидела, как одна из тех красных белок берет и поедает ее творение.

- Зачем?! – крикнула девочка, перегибаясь через перилла.

- Пошла вон отсюда, замарашка, - тут же приказала Полина. – И вообще, чтоб ты знала, художники всегда сумасшедшие. Значит, ты ко всем твоим недостаткам еще и больная… А как говорится, грех смеяться над убогими! Так что топай отсюда, юродивая, пока не отхватила!

- Это ты больная, - вдруг вырвалось у Насти и оба обернулась. – Ты совсем с ума сошла! Что, завидно, что Зар со мной, да?!

В эту секунду Полина вспыхнула, а в лицо ей бросилась краска. От гнева и злости девушка стала вся красной, а ее руки невольно потянулись к горлу Насти. Девочка же не собиралась убегать, она была готова дать бой Полине.

- Дрянь!

- От дряни слышу!

И вот они уже катаются по палубе, вцепившись друг другу в волосы и говоря такие гадости друг на друга, что у вышедших подышать свежим воздухом Зара и Антония чуть уши в трубочку не свернулись.

Они кинулись разнимать девушек, и в итоге, оттащив друг от друга, увидели, как в глазах двух леди играют огоньки ненависти и злости.

Зар, держа крепко Настю, развернул ее и тут же прижал к себе, крепко обняв. При этом он смотрел лишь на вмиг утихшую Полину и Антония, который, зная заговор ребят против Полины. Амбер отпустил Полину и девушка, видя, что Зар обнимает соперницу, а не ее, вдруг разрыдалась и убежала прочь с палубы.

Прошли долгие секунды, прежде чем Зар осторожно отпустил Настю и отошел от нее на приличное расстояние. Антоний остался стоять в паре метров от девушки, поэтому осторожно подошел к ней и сказал:

- Это все наш план.

- Я поняла, - глухо произнесла Настя.

Она быстро взглянула на стоявшего к ней спиной Зара. Парень был напряжен до предела. Его непослушные черные локоны развевались на ветру, оголяя белоснежную шею паренька, на которой Настя тут же увидела татуировку в виде перевернутого креста в паутине. Зар, словно чувствуя, что ветер показал Насте больше, чем нужно, тут же придержал волосы и пригладил их, чтобы скрыть шею. Но не обернулся. Лишь скрестил руки на груди и сделал вид, что его интересует здешняя флора и фауна.