Ночь. Лишь блеклый свет фонарей, оставляющий отражение на влажном асфальте, освещает темные улицы. На небе одиноко сверкает полная луна. Ветер колышет весеннюю листву, пока городские жители мирно спят в своих постелях. Только этот отрывистый шелест нарушает безлюдную тишину. Изредка, на проезжей части беззвучно проплывают одиночные автомобили. В домах, над которыми властвует бессонница, все еще горят окна.

Яркие искры осветили мрачный переулок. Словно мечом, пространство рассекли на две части, а из пореза мощным потоком полилось голубое свечение. Через мгновение, по другую сторону магического портала, стал виден едва различимый силуэт, пробиравшийся в наш мир. Лишь в тот миг, когда потрепанный мужчина с переноской в руках ступил на проложенную камнем дорогу, свет за его спиной рассеялся, уступив место унылому городскому пейзажу. Лицо человека сложно было разглядеть – покрытое пеплом и кровавыми подтеками, оно вряд ли сейчас хоть слегка напоминало то, каким было прежде. Переноска в руках мужчины тоже пережила свои лучшие времена, но крупный малыш двух лет, сидящий в ней, выглядел на удивление опрятно. Большими серыми глазами, излучающими неподдельное детское любопытство, он осматривал улицу, посасывая синюю пустышку. Его взрослый спутник тут же принялся украдкой расхаживать по переулкам, в поисках подходящего убежища. Через некоторое время он приметил дом – один из тех немногих, из окон которого еще виднелся свет ночника. Быстро прошагав к входной двери, мужчина поставил переноску подле нее, а сам принялся выводить пальцами затейливые узоры в воздухе, прямо над головой ребенка. Когда обряд был закончен, несколько искр образовали едва заметную сетку вокруг всей переноски, но тотчас исчезли. Детские глазки заворожено наблюдали за всем действием, а маленькая ручка сжимала теплый белый плед, на котором голубыми блестящими нитями было вышито имя «Натаниэль», а также дата рождения «15.01.1999». Мужчина аккуратно прильнул губами ко лбу мальчика, боясь испачкать его, и тихо прошептал: «Мне так жаль… Когда-нибудь ты вернешься, и поможешь спасти наш мир. Мы будем ждать». Поднявшись, он нажал на дверной звонок и мгновенно скрылся в переулке, где тут же постарался отдышаться. Ребенок смотрел ему вслед, а после стал громко всхлипывать. Дверь открыла красивая женщина с длинными каштановыми волосами. От вида плачущего малыша на лице ее тут же отразилась неподдельная тревога, и, обернувшись, она стала звать мужа: «Олли! Оливер, скорее иди сюда!».

Пройдя несколько кварталов, гость из другого мира уже с трудом двигал ногами, не переставая при этом прижимать руку к ребрам – в этом месте через рубашку уже сочилась кровь. Время от времени он пытался открыть магический портал, но, сил, по всей видимости, не хватало. Он поздно заметил, как рядом с ним, будто из воздуха, материализовались двое колдунов. Один из них в мгновение ока оказался за спиной потрепанного мужчины, не позволяя тому сдвинуться с места. Второй, сотворив в руке полупрозрачный кинжал, который оставлял за собой такой же дымчатый след, приставил его к горлу их жертвы:

– Где… Где мальчишка?! – прошипел он сквозь зубы.

– Мы потеряли его из поля зрения, лишь до тебя смогли добраться, Маркус. Хотя теперь тебя сложно узнать, – заговорческим тоном добавил другой колдун, посматривая на заплывший глаз пленника через его плечо.

– Вам, – смеясь, промолвил мужчина, – вам теперь не найти его. Не под защитным заклинанием.

– Да? – ехидно проговорил человек позади него. – Мы с тобой оба знаем, кто сможет извлечь из тебя нужную информацию.

– А еще мы все знаем, что я могу противостоять этому, – почти шепотом ответил Маркус.

На мгновение на лицах нападавших проявилась сильная нервозность, но позже ее сменил гнев. «Передай привет женушке» – сказал мужчина с кинжалом, шокировав этой новостью пленника. Маркус тут же изо всех попытался дернуться, но был слишком слаб для реального сопротивления. Сердце его болезненно содрогнулось от осознания только что произнесенной фразы, буквально ломая его и без того поврежденные ребра. Ему удалось лишь немного оттолкнуть державшего его неприятеля, после чего стоящий спереди противник безжалостно перерезал ему горло.

– Она будет недовольна, – проговорил колдун, опрокидывая бездыханное тело на землю.

– Она будет в бешенстве, – глаза мага бегали из стороны в сторону.

– Ладно, попробуем обыскать квартал.

– Сначала избавься от тела, – командным тоном проговорил убийца.

Мужчина фыркнул и наклонился к окровавленному покойнику. Пока он проводил ладонью вдоль всего его туловища, оно буквально рассыпалось на сверкающую пыль, которую тут же подхватил прохладный ветер.

Молодой юноша, одетый в простые темные джинсы и футболку сидел за столиком у окна, ожидая кофе. Он был хорошо сложен, а его весьма короткие темные волосы были оформлены в модельную (но совсем не вычурную) стрижку. Взор серых глаз устремился на довольных людей, гуляющих по парку. Птицы не замолкая щебетали, сидя на ветвях цветущих деревьев. Последний весенний месяц начался совсем недавно и был очень солнечным и теплым, давая надежду на такое же прекрасное лето. В воздухе витал едва уловимый аромат приближавшихся каникул и отпусков.

Почти полгода назад Натаниэлю Уорду исполнилось восемнадцать лет, но это событие не принесло ему долгожданных положительных эмоций – недавно он справил первую годовщину смерти своих родителей. Изабель и Оливер Уорд разбились в автокатастрофе двенадцать с лишним месяцев назад. Это событие оставило на сердце юноши глубокую кровоточащую рану, которая точно никогда не заживет, а также неизгладимый след на психике – слыша автомобильные тормоза, он каждый раз невольно вздрагивал. Эти люди не были его родными родителями, о чем сами рассказали ему, как только мальчику исполнилось одиннадцать лет. Это ничуть его не задело. Почему он должен расстраиваться? По всей видимости, его биологические родители были совсем никудышными, раз решили подбросить ребенка под первую попавшуюся дверь. Нейт считал, что ему очень повезло, что ею оказалась дверь семейства Уорд. Это были потрясающие люди – любящие и заботливые – вырастили парня, как родного сына, несмотря на еще одного ребенка – Бенджамина. Обоим детям всегда уделялось одинаковое количество внимания, и в семье никогда не было крупных ссор и перебранок. Изабель часто говорила, что они с мужем грезили о втором ребенке, но, к сожалению, мечта так и оставалось мечтой до неожиданного (но такого приятного) появления Нейта. Его старший брат, Бен, изо всех сил оберегал и защищал мальчика. Ребята выросли лучшими друзьями. Оба они были заводными и веселыми, пока та авария все не изменила.

Натаниэль до сих пор помнил этот день так четко и ясно, будто это случилось вчера. Такой обыденный на первый взгляд, но на самом деле из ряда вон выходящий. Перевернувший всю жизнь с ног на голову. Разделивший ее на «до» и «после».

Утро. Завтрак с семьей. Он в школе, Бен – в университете. Мама и отец на работе. Окончание занятий. Обед. Выполнение домашней работы. И вот они с братом уже сидят перед телевизором, обсуждая какую-то нелепую передачу в ожидании возвращения родителей с работы. Когда в дверь постучали, они лишь слегка удивились, думая, что у отца с матерью заняты руки множеством пакетов с продуктами. Бенджамин открыл дверь, а Нейт стоял в нескольких метрах за его спиной, пока сотрудник из полиции представлялся им. После того, как они пригласили его войти, для Натаниэля все было как в тумане. Он запомнил только то, что его родители не были виновниками происшествия, и умерли почти что мгновенно, не мучаясь. Ребята остались совсем одни, так как их отец был круглым сиротой, а мамины родители отошли в иной мир задолго до этой страшной трагедии. Бен достаточно быстро взял себя в руки, занялся похоронами и всем остальным – благо, у них на счету было приличное количество средств, на которые они жили и по сей день. Теперь, спустя столько времени, старший брат и вовсе вернул былую «зажигалку», только часто уходил с головой в учебу. Нейта, напротив, продолжало что-то тревожить. Парень решил, что горечь утраты обострилась «синдромом приемного ребенка» – он читал, что усыновленные дети могут чувствовать себя ненужными. Чувствовал ли он себя ненужным? Нет. Просто по-другому объяснить свое состояние он не мог. Одним из немногих положительных моментов в данный момент его жизни было то, что выпускные экзамены остались позади, и потому Натаниэль мог хорошенько расслабиться перед школьным балом.