По сути, тоэны не были феодалами в привычном европейском виде, скорее это был вариант управляющего сбором налогов и смотрящим за соблюдением права. Взять и переложить на аркаимскую действительность османскую систему невозможно, просто по причине отсутствия бюрократии как класса, поэтому пришлось выдумывать, а скорее модернизировать, систему отношений сложившуюся в местном обществе. Может это и покажется странным, но все тоэны, чифы и прочие вожди с полуслова уловили суть системы, приняли её и весьма успешно внедряли. Пока же удручало только одно — дороги, а если вернее, то дорога до озера Эри, которая не просто отсутствовала, но до туда даже никто и не доходил. Что ждёт нас там и как будем строить отношения с местными пока было непонятно. Те наши разведчики, которые ходили на Восток, насколько я понял, были в районе озера Верхнего. Учитывая вечную миграцию народов, бегать и искать тех, с кем провели лишь разовую сделку — бессмысленно, была маленькая надежда, что Анахуц наладит более качественные взаимоотношения. Но даже и в этом случае, нужно было идти с запада, а потом искать наилучший путь с востока. Хуже всего, что экономического обоснования под взаимоотношения с восточным побережьем не было — от слова совсем. Плюнув на тяжёлые думы о будущем, пошёл разбавлять их радостью семейных отношений!
Семейная жизнь заиграла новыми красками, после появления Амалии. Я, как и положено султану гарема, решил не вмешиваться в их разборки, которые должны были случится и они таки случились. Гордая дочь благородного маркиза поначалу сделала попытку показать себя, как единственно годную королеву бала, но очень, настолько очень, что даже я охренел, быстро была поставлена на место номер два.
Вспоминая тот весёлый день свадьбы, который как и положено, закончился на брачном ложе, не могу не отметить, достойное поведение Амалии, действительно приличное, а может её успели просветить, что такое, на самом деле благородное поведение — не знаю, но факт был. И насколько же скромным её поведение стало к вечеру, когда я вернулся с продолжающегося веселья, свадьба плавно перетекла в потлач, как всегда.
— Маша, как вы тут — познакомились?
— Да, Игорь, Амалия весьма приличная и скромная женщина, мы обязательно подружимся с ней, верно, жена моего мужа? — Ласково улыбнулась Маша, да чёрт побери, действительно ласково, совсем не наиграно.
— Как тебе наш замок, понравился? — Обратился уже ко второй жене.
— Здесь всё такое необычное, зеркала везде, такие невозможно даже вообразить, ретрете совсем не отхожее место, там запах леса, а свет из лампочек — это же чудо, я ещё каталась на железной дороге, интересно! — Защебетала королева.
А вот лампочки мы смогли сделать только недавно, да и то спираль была не вольфрамовая, а молибденовая, эти камни нам привозили с побережья напротив Тасу. Сначала мы долго ломали голову, но потом по описанию, да и по свойствам догадались, что это молибден, ну а дальше, как говорится, за неимением вольфрама светим молибденом. Да и то, как лампочки делать мы не знали, один ртутный насос сооружали год, поэтому лампочки делали только для себя и как опытное производство. Да и извлечение молибдена весьма трудоёмкая и затратная морока, возможности нашей научной подготовки пока оставляют желать лучшего, вот и этот нужный металл извлекали по наитию, методом научного тыка.
— Это хорошо, помощницу по хозяйству тебе, Маша подберёт отдельно, она лучше ориентируется кого можно, сделаешь Маш? — Посмотрел на первую жену, ожидая реакции.
— Конечно, Игорь, у меня даже есть женщина хорошая на примете, только недавно замуж отдали. — С гордостью в голосе, ответила — да уж, не много женщине надо для счастья. В количественном выражении, конечно, много, но всегда удивлялся, что они так радуются мелким приобретениям, жалким подобиям победы над товарками, прочей дешёвой ерунде.
— Скоро я опять уеду, в этот раз вероятно надолго, поэтому вы должны не просто подружиться, но и поддерживать друг друга, за воспитанием Добрыни и Ставра присмотрит Олег, он остаётся. Впрочем, об этом мы ещё поговорим, время пока есть.
— А шоколад привезёшь? — Вспомнила Маша.
— В этот раз обязательно, только я передам какао-бобы Олегу, а сам поеду дальше, так что когда приеду, то вы уже научитесь делать сами вкусные шоколадные конфеты, торты и прочие вкусности.
— А я ела какао-бобы, ещё и напиток из них пила, мне не очень понравилось. — Вставила реплику Амалия.
— Просто вы не умеете их готовить. Наверно поэтому я и не нашёл в Лиме ни одного зёрнышка.
— В Панаме этих плодов всюду полно. Можно там их купить. — На слове «купить» меня бросило в гомерический хохот.
— Вот как раз в Панаме и «купим»! — Отсмеявшись, произнёс с акцентом, имитируя испанский второй жены.
— У тебя столько необычных вещей, что нет даже у богатейших королей просвещённого мира! Значит, ты самый богатый монарх мира, зачем же тебе ездить самому, когда есть тысячи подданных, готовых отправиться в поход за почестями и славой? — Вполне себе резонный вопрос.
— Я бы с удовольствием сидел в столице, но увы, есть ситуации, когда моё присутствие весьма необходимо, чтобы решать вопросы по возникающим обстоятельствам. Но я рассчитываю после этого похода, долго сидеть в столице, не выезжая дольше чем на неделю-другую. Ну а пока, этот поход очень важен для государства, да и для меня лично.
— А зато у вас нет светских собраний и других развлечений для женщин. Даже на ваши потлачи не пускают женщин, вот ты уедешь — чем мне заниматься, я же сойду с ума со скуки. — Жалобно-просительное выражение на лице. Так умиляла простота игры местных людей, особенно в сравнении с тем лицемерным гадюшником, в котором я работал последние годы перед попаданием сюда. И если поначалу мы думали, что это индейцы такие, то после столкновения с испанцами мы удивились и весьма. Если индейцы не жульничали, то эти хоть и пытались, но настолько примитивно, что я научился читать мысли, как экстрасенс. Почему-то сразу вспомнилась мегера из департамента тезнадзора по СВАО, вот у кого местным учиться и учиться — циничная мразь возведённая в абсолют.
— Всё будет — как только вернусь, сразу займусь борьбой со скукой и созданием увеселительных мероприятий. — И даже не лукавлю, действительно важное в обществе дело. Не хлебом единым… — Пока можете посовещаться с Олегом — он подскажет, что можно сделать, пока меня не будет в столице.
— Я же тебе говорила, что у нас весело и без твоих дворянских собраний и балов, мы всегда собираемся с жёнами наших тоэнов и… — Осеклась Маша, подбирая слово, которое наиболее выгодно могло отразить веселье их посиделок, но не найдя, просто продолжила. — Ты младшая жена, когда родишь, тогда и ты будешь с нами сидеть.
— Ну не будь слишком строга, я же скоро уезжаю, вдруг не получится Амалии забеременеть, неужели ты дашь ей засохнуть от тоски? — Я поднял руки в примирительном жесте. — А пока будем стараться, раз уж старшая жена требует!
— Да! — Ещё бы чуть-чуть, и вторая жена показала первой язык, но довольная была, как кот, обожравшийся сметаны.
— Тогда беги в душ! Знаешь как пользоваться?
— Да, я уже пробовала. — Подпрыгивая от радости на стуле, ответила Амалия, бывшая де Мендоса.
Утро красит нежным цветом…, только после столь же нежной ночи, ещё бы высыпаться не помешало, ну тут уж ничего не поделаешь, приходится успевать везде — долг руководителя любого предприятия, а тем паче державы. Душ, кофе и надо лететь в промзону, где третий день шесть десятков испанцев, отобранных для металлургического производства, вникали в поставленные задачи. Как уверял меня Кетл — это были самые толковые и, при этом, не замеченные в бунтарских разговорах. Однако после его описания поведения еврородственничков, я предпочитал дуть на воду. А производство было достаточно опасным и ответственным: помимо новой вагранки построили печь по перегреву чугуна, гигантская дура, почти как старые мартены, но без нее никак не получалось растворять лантан в расплаве, чтобы получить нормальный лантановый чугун. Попытки устроить конвейерное производство, где каждый будет отвечать только за отдельный участок работы, разбивались о скалы невежества и косности. Но основная причина — всё-таки недостаток квалифицированных работников. С поднятием на начальственный уровень наших лучших учеников и подключения к работе русских стрельцов дело вроде сдвинулось с мёртвой точки, но потом развитие застопорилось без нашего личного участия. А это навевало на печальные мысли, что станет с Аркаимом, исключи нас с Олегом на данном этапе от контроля над отраслями промышленности, городского хозяйства и управления общественной жизнью.
