Расстроенный Эрик сосредоточился на подготовке детей к первому в их жизни самостоятельному походу. Ребятам предстояло провести на месте две ночи, и чтобы не испортить себе отдых из-за какой-то позабытой мелочи, Гарри и Элин вот уже неделю жили в палатке, установленной на заднем дворе.
— Мы в общем неплохо устроились, — рассказывала Элин, пока они с Гермионой спускались по лестнице. — Сперва, конечно, бегали домой за всякими мелочами — мы забыли про фонарики, батарейки, консервный нож и еще много чего. Но сейчас все в порядке, два последних дня мы живем на полном самообеспечении. Ночью, правда, прохладно... ты не забыла теплую пижаму?
Гермиона кивнула.
— Вода у нас из садового шланга, — продолжала Элин. — Но только холодная, магический нагреватель из-за надзора мы пока не включали. Так что в ванную пока ходим в дом... Ты взяла полотенце?
— Ты стала похожа на наседку, — не выдержала Гермиона. — Не волнуйся за меня, я не сахарная и от трех ночей на природе не растаю.
— Ну извини, — Элин улыбнулась. — Это все гормоны виноваты. Пробудили, понимаешь, материнский инстинкт. Гарри, вон, тоже жалуется, что я его опекаю...
Она на некоторое время замолчала.
— Слушай, я давно хотела спросить... Ты к Гарри относишься как к другу? Или... что-то большее?
— Не знаю, — подумав, ответила Гермиона. — Правда не знаю, Эль. Вы и родители для меня самые дорогие люди, но... Я не думаю о Гарри, как о... ну, ты поняла... Мне просто хочется, чтобы все оставалось, как есть, а если будет что-то другое, то по-старому уже не будет никогда... А если мы друг другу не подойдем, то что? Это глупо, я понимаю, но...
— Не глупо, — Элин вздохнула. — Наверное, ты права... Ну и ладно! Гарри, как там наши сосиски? А, нет, можешь не говорить, я уже по запаху все поняла. Хватит их мучить, просто выброси в костер и дай им спокойно умереть. И иди, накрывай на стол, я сама все приготовлю.
Элин осеклась и виновато посмотрела на Гермиону.
— Я опять веду себя как наседка, да?
— Ведешь, — кивнула Гермиона. — Но в данном случае я не возражаю. Очень кушать хочется.
21 августа 1994 года
Добраться до места проведения матча можно было разными способами, но, посовещавшись, друзья остановили свой выбор на магическом автобусе «Ночной рыцарь». Проснувшись ни свет ни заря, они наскоро позавтракали (на этот раз Элин благоразумно взяла готовку на себя), упаковали палатку и, попрощавшись с заспанными родителями, вышли на дорогу.
Несмотря на ранний час и промозглую погоду, улицы Литтл Уингинга не были безлюдными. То тут, то там в утреннем тумане мелькали одинокие фигуры собачников, выгуливающих своих питомцев, и сторонников здорового образа жизни, решивших, что нет лучшего времени для пробежки, чем седьмой час утра в воскресенье.
— Хотя маглы и не видят «Ночной рыцарь», — процитировала Гермиона прилагавшуюся к билету брошюрку, — но тем не менее вызывать его рекомендуется в безлюдных местах подальше от посторонних глаз.
— Вон там должно быть пусто, — Гарри махнул рукой в сторону большой детской площадки, окруженной деревьями. — Детей еще нет, а из домов в таком тумане ничего не видно.
Ребята взвалили на плечи рюкзаки и направились вниз по улице.
Дойдя до детской площадки, Гермиона уже приготовилась махнуть палочкой, но в этот момент в кроне ближайшего дерева послышалась какая-то возня и приглушенная ругань. Задрав головы, ребята обнаружили сидящего на ветке маленького толстого человека в клетчатом костюме и с фотоаппаратом, чей объектив по размерам лишь немногим уступал гаубице среднего калибра.
— Доброе утро, мистер Хавкай, — улыбнулась Элин. — Извините, мы вас не разбудили?
— Утро действительно доброе! — радостно ответил толстяк. — Я не сплю, я наблюдаю за птицами.
— И как успехи?
— Потрясающе, просто потрясающе! Отойдите-ка в сторонку.
Мистер Хавкай соскользнул с ветки, на секунду повис на руках и спрыгнул на землю.
— Целых два года безуспешной охоты, и вот сегодня мне наконец-то удалось ее заснять! — объявил он. — Теперь-то этот дурень Блиндфолд из Общества любителей птиц заткнется...
Он потряс своим монструозным фотоаппаратом.
— Новый вид сов! Они не верили, они говорили, что в Англии уже давно все изучено... Ну ничего, я им всем покажу! Среднеанглийская неясыть Хавкая, как вам такое название?
— Сова? — Элин переглянулась с братом. — Простите, мистер Хавкай, а она случайно не похожа на пятнистую неясыть?
— О, вы тоже ее видели?! — расцвел любитель птиц. — Отлично, будете свидетелями! Да, она выглядит почти как пятнистая неясыть... Очень похожа, с первого раза и не отличишь. Если бы этот вид не обитал в Мексике и на западе США, можно было бы подумать, что это она и есть. Но это, конечно, просто совпадение, совы ведь не летают через океан. Я думаю, сходство внешнего вида либо случайность, либо вызвано похожим образом жизни. Хотя у нас тут, конечно, нет гор, и леса не такие густые, но...
— Эм-м-м... Видите ли, мистер Хавкай, — осторожно сказала Элин, — эта птица выглядит как пятнистая неясыть, потому что и является пятнистой неясытью. Это наша домашняя сова, мы купили ее три года назад в зоомагазине. Она очень умная и часто летает на воле, но всегда возвращается.
— Нам очень-очень жаль, — добавил Гарри.
Круглое лицо Хавкая вытянулось и приняло по-детски обиженный вид. Он перевел взгляд с Элин на Гарри, затем посмотрел на свой фотоаппарат, тяжело вздохнул, развернулся и, не прощаясь, побрел по улице в сторону дома.
— Нам правда жаль, — повторила Элин ему вслед. — Если бы мы знали, что вы за ней охотитесь, мы бы сказали намного раньше.
Мистер Хавкай лишь неопределенно махнул рукой.
— Бедолага, — заметила Гермиона, — всего десять минут назад он был по-настоящему счастлив...
Гарри понимающе вздохнул. Мистер Хавкай напомнил ему о той злосчастной минуте, когда он сам неожиданно выяснил, что Чжоу Чанг, оказывается, весь год встречалась не с ним, а с Седриком Диггори.
— Давайте уже отправляться, — сказал он.
Еще раз сверившись с брошюрой, Гермиона встала у края дороги и подняла руку с палочкой.
Ничего не произошло.
— И долго мне так сто...
Закончить Гермиона не успела. Трехэтажный фиолетовый автобус, мчащийся с огромной скоростью, выскочил из воздуха в паре десятков метров от ребят. Гермиона отшатнулась в сторону, но автобус, не доезжая до нее всего несколько сантиметров, со страшным скрипом встал, как вкопанный. Слово «инерция» его создателям было явно незнакомо.
— Извините за задержку, полно заказов, — произнес вышедший из дверей долговязый прыщавый парень. — Компания «Ночной рыцарь», официальный спонсор чемпионата мира по квиддичу, приветствует вас! Меня зовут Стэн Шанпайк, я ваш кондуктор на эту поездку. Если едете на чемпионат, с вас пятьдесят галлеонов...
— Дерут с трудящихся втридорога, — проворчала Элин, запуская руку в кошелек.
— ...с каждого.
Рука Элин замерла на полпути.
— Скока-скока?! Да за такие деньги весь автобус купить можно!
— Можно, — кивнул Шанпайк. — Только не во время чемпионата мира. Не нравится цена — ищите другой транспорт.
Друзья переглянулись.
— Я на всякий случай посмотрела расписание, — задумчиво сказала Гермиона. — В полдень с Паддингтонского вокзала идет поезд на Плимут, если мы на него успеем, то вечером будем в Эксмуте, а там, наверное, можно найти такси...
— Пошли! — Гарри решительно подхватил рюкзак. — Электричка в Лондон через пятнадцать минут.
— Эй, погодите, — всполошился Шанпайк, — вы что, магловским поездом умеете пользоваться? Так чего ж вы мне голову морочите? Девять галлеонов с ка... ладно, ладно, со всех. Меньше не могу, правда, меня компания взгреет.
— Договорились, — Элин отсчитала девять монет и вручила их кондуктору.
«Интересно, — подумала она, — а не может ли одной из причин нелюбви к избранным магией быть банальная зависть к тому, что у нас есть выбор, которого нет у чистокровных? Надо будет обсудить это с Драко...»
