— Тамплиер… — вполголоса повторил тан, — откинуть мост! Приём окончен! — он поднял руку в предупреждающем жесте. — Все жалобы потом!

Несмотря на неприступный и воинственный вид снаружи, замок Уик оказался довольно изысканным внутри — обитель удовольствий, достойная самого короля. В башнях, нависавшими над стенами, по которым проходили караульные, были обустроены просторные восьмиугольные залы, освещенные лучами солнца, падавшими из стрельчатых окон. В этом же замке нашлось место и для богатого собрания книг, слухи о котором доходили даже до Франции. Немало ценных миниатюр хранилось здесь.

Тан Магнус Локхарт, граф Оркни, тан Кейтнесса и ярл семи островов принимал в помещении библиотеки важных гостей, а порой и любовниц — но никоим образом не обходил стороной и законную жену, невозмутимую Керстин, родившую ему шестерых сыновей и двух дочерей.

Троих из сыновей тана Леннар знал… И сейчас, стоя среди полок, уставленных книгами, напротив дубового стола одного из двенадцати танов, державших Шотландию в руках, он мысленно представлял себе, как скажет о том, что дети его не вернутся назад.

Святая земля была потеряна — и все, кто отправился на освобождение гроба Господня, ведомые убеждениями ли, или в поисках наживы, уже не вернутся назад.

18 мая 1291 года под натиском сарацин пала Акра — последний оплот рыцарей Креста на библейской земле. Иерусалимского королевства, возникшего за двести лет до этого и ставшего символом первых побед христиан на востоке, больше не было. Мечты церковников о властвовании христианства в землях востока развеялись как дым. Все те места, за которые долгие века походов лилась кровь рыцарей и простых мечтателей, снова оказались в полной власти мусульман.

Этот удар оказался жестоким поражением для рыцарей Храма — они остались без очень важного для них места, где приобретали военное мастерство и воевали во славу Господню, но вместе с тем потеряли и саму идею, с которой был образован орден. Необходимость содержания отрядов сильных и обученных воинов теперь не имела под собой основы.

А 13 октября 1307 года Филипп IV подписал указ, согласно которому надлежало схватить всех рыцарей Храма в пределах земель, принадлежащих ему. На всем континенте тамплиеров сажали в застенки, допрашивали, пытали и сжигали на кострах.

В те же дни, когда Леннар де Труа проезжал по мосту замка Уик, в семистах милях от него, в подвалах замка Тампль, великий магистр, Жак де Моле, молил Господа своего о помощи и оправдании невиновных, оклеветанных злой людской молвой — но осознавал, что еще пройдет немало времени, прежде чем он обретет покой. Двадцать второй магистр Ордена Бедных Братьев, рыцарей Христа и Храма Соломона — религиозного ордена, в последние две сотни лет ставшим едва ли не самой влиятельной организацией в Европе, вместе с пятью тысячами братьев находился в заключении у Филиппа IV, короля Франции.

В Шотландии всё обстояло иначе.

Роберт Брюс, уже более десяти лет как получивший титул графа Карика, собирал вокруг себя всё больше соратников. Он уже был отлучён от церкви и потому не опасался её кары. Не признававший Брюса Авиньон¹ не мог заключать с ним договоры и не имел никакого влияния в его землях. Папские указы не обладали законной силой в Шотландии, а потому не действовал здесь и указ, призывающий способствовать закрытию всех миссий ордена и возбраняющий само существование ордена Храма по всей Европе.

И рыцарь, стремящийся укрыться от гонителей во всех странах Европы, мог надеяться не только найти здесь убежище, но и рассчитывать на покровительство Брюса.

— Я всё знаю, можешь ничего не говорить, — произнёс тан и, минуя Леннара, присел у окна на каменную скамью. — Все мысли написаны у тебя на лице.

На тане Локхарте была надета длинная, отороченная мехом роба. На голове его был красиво драпированный шаперон*.

Леннар вскинулся и посмотрел на него.

— Разве все?

Тан устроился поудобнее. Достав из складок одеяния батистовый платок, он высморкался в него и вытер нос.

— Ты ищешь кров, Леннар де Труа, младший сын брата моего шурина и правнук моей бабки, что родом из Труа. И я рад, что ты обратился ко мне. Теперь настали нелёгкие времена. И каждому достойному шотландцу пригодится верная рука, которая в силах удержать меч.

Леннар невольно коснулся рукояти меча.

— Это так, — сказал он, — в трудные времена верные Господу нашему должны стоять на одной стороне.

Тан Локхарт чуть поморщился. Здесь, в Шотландии, кельтские традиции — языческие или христианские — были сильны, как нигде. Непринятые католической церковью ирландские монахи выстроили в Шотландской земле немало монастырей.

Он сам, потомок одного из древнейших кельтских родов, никогда не забывал о своих корнях.

— Добрые люди всегда должны стоять на одной стороне, — ответил он.

— И потому, — продолжил Леннар, сделав вид, что не заметил маленькой поправки в его словах, — те, кому я служу, хотели бы говорить с теми, кому служишь ты.

Тан свёл брови к переносице.

— Я не служу никому! — резко ответил он.

— Прости, мой господин, — ничуть не смущённый, Леннар отвесил поклон, — но те, кому не служу я, всё же хотели бы видеть их.

Тан побарабанил пальцами по каменному подлокотнику.

— Это не такой простой вопрос, — сказал он. — Я впустил тебя в дом, потому что меч тамплиера ценится высоко, как никакой другой. Но боюсь, как бы теперь моё великодушие не обратилось против меня.

— Не обратится, тан Локхарт, — Леннар улыбнулся едва заметно, и тан невольно отметил, что улыбка его не походила на улыбки вельмож — через неё на мир как будто бы проливался небесный свет. — Каждый получит по заслугам. Так решено на небесах давным-давно.

Тан причмокнул губами, выдавая недовольство тем, во что желает впутать его тамплиер.