Сборник Литературная республика, № 2 / 2018 © Московская городская организация Союза писателей России, 2018 © НП «Литературная Республика», 2018 © Авторы, 2018 Поэзия Татьяна Аксёнова Москва Рязанская сага В Рязани резные и разные ставни, Дома без гвоздя, что спички… Батыевы орды, конечно же, станут Огнём городище пичкать! Горазды хазары крушить базары, Суть половца – в ловчей неге, Послушны охотничьему азарту, След в след пришли печенеги… Дружинам – дружить! Но у русских княжеств Одним другого – не жалко. Кто сам за себя – Чингисхан повяжет, Утопит в прохладной Калке… А внук его у реки Воронеж (Когда подрос – не спросили!) Потребовал дани с Рязани, вроде ж, А с Фёдора – Евпраксии… В Рязани разини резонов не знали, Но княжеский сын – не робок: «Коль нас одолеешь, Батый, вначале — Насытишь свою утробу!» У морды орды налились кроваво Белки щелевых отверстий… Послов убивать кто давал им право? Да страх – посильнее смерти… В Рязани – разруха, плач по Евпраксии, А в воздухе – запах гари… Пусть лучше погибнет моя Россия, Чем топчет её татарин! Пусть лучше – о камни! Всё сами, да сами, Лишь с Мурома шла подмога… В Рязани, известно, грибы с глазами, Да скажут они немного. Зелёная ветка Вокруг пространство намахорено, А поезда, как поезда: Опять не все идут до Ховрино, Идут неведомо – куда? И снова снег, и снова лужи, но Какой-то голос мне сказал Из узнаваемо-заслуженных: «Конечная – Речной вокзал!» Зачем же на Речной, помилуйте? Я в поезде, как в корабле, Сквозь воды Леты – в Nautiluse, Полна фольклором, как Рабле, Его гротеском нашпигована… Я выйду раньше, вот же чёрт! Хоть в Ховрино сейчас фигово нам, Но есть метро «Аэропорт». Куда взлетаю – непонятно мне! Вернусь, быть может, на кольцо? От взглядов-комплиментов пятнами Зардеется моё лицо… Я путешествую во времени, А это, вобщем-то, хитро! Моя Москва опять беременна Конечной станцией метро… Дар Афродиты Каплей крови Урана, а, быть может, моей Мироточила рана средиземных морей. Волны сливками взбиты, взбудоражен прибой… Если есть Афродита – существует любовь! Эти камни, что скалы, где явилась она, И меня там ласкала, баловала волна: На поверхности море, словно злато, блестит… Нет печальней историй про земных Афродит! Я в сверкающих водах всё за сказкой плыла, Вижу, красное что-то: кровь ли в море ала? Нет садов тут, поодаль, жриц заботливых нет, Чтобы кто-то вдруг отдал Афродиты привет! И не мячик маячит предо мной наяву, Что-то круглое… Значит, разберусь – доплыву. Это – яблоко? Что же, принимаю дары, Быть такого не может вне условий игры!.. Где оно раздобыто неуёмной волной? Неужель, Афродита поделилась со мной Этим красным, прекрасным, полноценным на вкус, Атрибутом опасным для вкушающих уст? Я отдам тебе розы, сладкой негой звуча, Пусть на жертвенник слёзный ляжет страсти свеча Пусть она разгорится затаённой мольбой — Мне богиня-сестрица посылает любовь! Можно верить – не верить, и дышать – не дышать. Мной ракушки, как двери, подносимы к ушам… Створки в них приоткрыты, голоса, точно зов: «Если есть Афродита – существует любовь!» Виолетта Баркова Москва Жертва непонимания Порвал художник холст любимый свой. Порвал, но не отдал невежде. Художник рисовал без устали, в надежде, Что дух его картин прорвётся в мир иной… Но жесткий слог газетного листа Вещал о субъективности творца: «Идея где? Конкретность? Форс-мелизм Не соответствует понятью реализм». Порвал художник холст любимый свой В момент один – неистово, спонтанно… Смахнул слезу… смеялся над собой…, А Бог над жертвою рыдает неустанно: «Я сотворил Момент. Ты в красках перелил Моё Творение в свои переживанья: Себя Я преподал, а ты Меня убил, И жертву преподнёс Творцу Непонимания!» Ильин день Похоже – в Небе – Чёрный Конь Сердит на Седока. Ретивый Конь! Стальная бронь Взрывает облака! Коль кто-то – Свыше – подтолкнёт — Столкнутся Небеса! Тогда – разверзнется гроза, И сбросит Седока. А Конь тот Чёрный – без удил — Промчится над Землёй, И Громовержец возопит Архангельской Трубой! 2 августа 2017 года |
