Получив инструктаж и другие ценные указания, я ответил 'Есть' и приступил к ремонту автомобиля. Дождавшись, когда взводный уйдет, первым делом попытался завести свою колымагу. Двигатель, после долгих, натуженных хрипов, все-таки завелся. Немного послушав его работу, и определив на что нужно обратить внимание в первую очередь, я открыл ворота гаража и переехал на мойку. Там я довольно долго отмывал все, до чего смог добраться. К обеду, машина выглядела как новенькая, если не считать ее разболтанности. Вновь загнав ее в гараж и переодевшись, пошел на обед. После обеда взялся за двигатель. Нужно было провести хотя бы косметический ремонт и отрегулировать его. Времени, на что-то большее, просто не было. Решив исправить основное, а остальным заняться в процессе эксплуатации, я приступил к ремонту.
Начиная со следующего дня, и до самого конца недели, меня никто не трогал, и даже иногда старались помочь. В чем была причина такой заботы, я узнал немного позже. Пока же я радовался, занимаясь можно сказать любимым делом.
С мотором особых вопросов не было и отрегулировал его я за пару дней, заодно заменив все фильтры и кое-какие прокладки. С ходовой, тоже было в общем все нормально, так небольшие регулировки, ну и замена смазки. Немного дольше пришлось повозиться с кузовом и кабиной. Проблемой было то, что в гараже не было мелких электродов, а мне нужны были сварочные работы. Мой командир отделения, узнав о моей проблеме, решил ее в полчаса, заодно приказав, в следующий раз, сразу же докладывать о какой-либо нужде. Оказалось, что на наших складах есть буквально все. Даже то, что к армии не имеет никакого отношения. Поэтому, достать какой-либо дефицит, не составляло никаких проблем, только пожелай. Почти все едущие в отпуск, всегда затариваются подарками на складах, конечно те, кто мог найти подход к ним. У нас, в нашем взводе имели доступ почти все, и я как ни странно уже входил в их число, правда только косвенно. Но тем не менее, для моей машины, тут же находились любые запчасти, фильтры и даже когда мне пришла в голову идея подновить внешний вид, тут же приволокли две банки краски, и даже пригнали из комендантской роты, пару молодых, моего призыва в помощь.
В общем, к концу недели, грузовик выглядел так, будто только сошел с конвейера. Время до срока, установленного взводным еще оставалось, и я занялся 'москвичом' комбата из офицерского взвода, который просил, именно просил, а не приказывал, посмотреть его двигатель. За этим делом меня и застал мой взводный в субботу.
Вначале как мне после рассказали, он несколько минут смотрел то на меня, копающегося в моторном отсеке машины, то на мой грузовик, стоящий в углу гаража. Чтобы не было ко мне вопросов, почему я провожу большую часть времени здесь, а не в казарме, у грузовика был откинут капот, в живописном порядке разложены инструменты, короче сделано все, чтобы придать вид активного ремонта. А то что меня нет на месте, так это тоже вполне объяснимо. Я мог отойти в 'курилку', например, ну не буду же я курить в гараже, где все пропитано горючими материалами. Сейчас же, я явно занимался, совершенно ни тем, чем положено.
Видя такое безобразие, взводный набрал в грудь воздуха, чтобы излить на меня весь свой гнев, и в этот момент, я, заметив его вытянулся по стойке смирно и гаркнул:
— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. Ваше приказание выполнено, ремонт грузовика завершен, и готов к выезду в любое время.
От неожиданности взводный слегка сдулся, но тем не менее подозрительно взглянув на меня спросил.
— А это ты чем занимаешься?
В этот момент в гараже появился майор, хозяин 'москвича':
— Не ругай его Серег, это я попросил. Парень специалист, каких мало, а у меня движок застучал. Думал, все, конец фильма! Оказалось, всего лишь клапана.
И взяв его под локоток, быстренько вывел из гаража, подмигнув мне и показав знаком продолжать работу.
В понедельник, в назначенное время машина стояла возле КПП в ожидании рейса. Путевка на него пока была открыта и лежала у дежурного. Вскоре появился заказчик, и мы выехали с территории городка.
Как оказалось, я почти единственный в части, у кого есть возможность выезжать за ее пределы. Кроме меня, такая же возможность имелась у водителя, командира части, но он в отличие от меня всегда был на виду и выезжал только с командиром, или с кем-то еще. Увольнения, у нас не практиковались, по той простой причине, что идти было просто некуда. До Кары-Агача почти сорок километров и делать по большому счету, там совершенно нечего. Другой городок, который находился немного ближе, тоже принадлежал военным, там стояла ракетная часть, которую тоже не было смысла посещать. Хотя бы потому, что по планировке он практически не отличался от нашего. К тому же был жутко секретным, и когда я туда приезжал, то дальше КПП или казармы, где иногда приходилось оставаться на ночь, ничего не видел. Примерно в двадцати километрах от городка, находилась взлетно-посадочная полоса. Что-то вроде военного аэродрома. Но фактически, там была только бетонированная 'взлетка' возле которой стояла будка диспетчера, где постоянно дежурили несколько офицеров из нашей части, сменяясь по своему графику, и небольшой гараж, где находилось несколько автопогрузчиков. Ездили они туда, на УАЗ-буханке, со своим водителем, которому кроме этого маршрута никуда не выпускали. Еще там время от времени принимали тяжелые самолеты, доставляющие грузы, в наш и соседний военный городок, туда, где стояли ракетчики. В зависимости от того, кому предназначался груз, ожидаемый со следующим самолетом, туда доставлялись солдаты, для подготовки ВПП и последующей разгрузки самолета.
Вот и получается, что вместо увольнений, в выходные дни просто организовывались походы в кинозал, или клуб имеющийся на территории военного городка. В свободное время, можно было сходить в бассейн или библиотеку, отдохнуть на спортгородке, но все это быстро приедалось, тем более что народу было немного и все друг друга знали. Правда для военнослужащих имелась возможность обучения в вечерней школе. При этом никого не интересовало, окончил ли ты десять классов или нет. Многие желая улучшить свой аттестат посещали занятия, тем более, что после окончания этой школы аттестат, как правило тянул если не на золотую медаль, то очень близко к ней. Правда не могу сказать, что знания, даваемые там были адекватны документу. Но тем не менее многие учились там. На территории городка имелось два магазина с очень хорошим снабжением. Когда я впервые зашел туда глаза просто разбежались от такого изобилия. Все, что в Ташкенте доставалось из-под полы, здесь находилось на прилавках, и купить все это можно было совершенно свободно. Единственный запрет, для переменного состава военнослужащих был на спиртное. Его начиная от пива, не продавали солдатам ни под каким предлогом. И достать его на территории городка было практически невозможно.
Я же выезжал из расположения, чуть ли не каждый день, правда, пока все это делалось с сопровождающим, но как не раз вспоминали старослужащие, скоро это прекратиться.
— Карим, — говорили они, — почти всегда ездил в одиночку. Вот как все маршруты изучишь, так и у тебя возможность появится. Пока же, все старались поддерживать со мной приятельские отношения, особо не задирая, в расчете на будущие дивиденды.
Кстати, для перевозки спиртного, на грузовике, под кузовом, был укреплен воздушный ресивер, с подведенными к нему магистралями трубок, которые хоть и не были никуда подключены, но создавали вид вполне рабочего устройства. Хотя даже в проекте никакого компрессора не было и в помине. Но сама емкость, очень органично вписывалась в прочее оборудование, и потому на нее никто не обращал внимания. О назначении этой емкости, я узнал в первый же день, когда за мной был закреплен грузовик. Чаще всего, спиртное покупалось в Кары-Агаче, у одного местного самогонщика, и заливалось в ресивер. А уже по приезду в часть, после того, как грузовик занимал свое место в гараже, к нему незаметным ручейком подкрадывались заказчики-солдатики и, с большой осторожностью горячительная влага переливалась во фляжки. Я в это время, находился или в казарме, или где-то еще, чтобы на меня подозрение не пало. Хотя кого тут подозревать, когда и так все ясно. Машина-то моя. Да и думаю, обо всех этих ухищрениях, все прекрасно знали, ну те, кому это было нужно. Просто смотрели на это снисходительно, понимая, что других развлечений в части, в общем-то, и нет. Да и пили то в основном, чуть ли не под одеялом. Другими словами, выпил и уснул, так что особого вреда такое пьянство никому в общем то не приносило, потому, наверное, и смотрели сквозь пальцы на подобные нарушения.
