====== Глава 1. Приступы внезапного засыпания ======
Это был уже тридцатый месяц с того момента, как стена, преграда свободным людям, рухнула, и шестая зона, как район «утопии» перестал существовать.
Это был тридцатый месяц времен, которые вдохновляли жителей «Нового Мира» на преобразования из малой зоны в большой мегаполис, без ограждений и стремлений к «утопии». Все, к чему стремились они – объединение народа и обычная городская жизнь.
Это был тридцатый месяц смены формы правления, установления властей и отмены режима строгой регулировки жизни граждан и жесткого контроля населения.
Тридцатый месяц… самый невыносимый и самый затяжной для Сиона.
Ровно двадцать четыре дня назад он попал в больницу с необычными симптомами и никто не мог определить, что с ним происходит.
Ему просто внезапно стало плохо, потемнело в глазах, и он отключился. А потом его тело атаковали почти эпилептические приступы, которые даже врачи не были способны остановить.
Но и это не столь страшно. Аномалия с резким переходом в состояние сна куда более настораживала.
И вот почти целый месяц врачи потратили на исследования непослушного организма Сиона, который дал сбой и сдвинул работу всех механизмов его тела. Его сознания.
- Доброе утро, Сион.
В палату зашел пожилой мужчина, примерно пятидесяти лет, в белом халате и золотозубой улыбкой под усами. Его звали Ямасита Дзюн. Хотя в больнице его называли просто по фамилии, Ямасита-сан.
Эта улыбка изо дня в день желала Сиону «доброго» утра весь месяц, отчего губы, растущие уголками вверх, стали для Сиона до тошноты неприятными.
- Ага…
- Не в настроении? – продолжая создавать впечатление позитивного настроя, старик присел на табурет рядом с кушеткой.
«Ага. Будет тут настроение, двадцать четыре дня взаперти проведите, как за решеткой – я на Вас посмотрю» – крутилось в голове у Сиона, пока он выглядывал в окне очертания массивных кустарников, загораживающих вид во двор для первого этажа.
- Да нет… просто устал…
- Понимаю.
«Да что вы понимаете!» – так и норовили соскочить с языка пожирающие недра разума мысли, но Сион не смел огрызаться, потому и молчал.
За эти три с лихвой недели, проведенные в четырех стенах своей палаты, где его ждали сплошные неприятные процедуры, капельницы, от которых уже посинело левое запястье, аппараты, измеряющие частоту пульса, от пищащего звука которого хотелось просто-напросто выть, Сион весьма обозлился.
Не то, что бы он стал агрессивным, но бывало, что гнев накрывал его с головой. В такие моменты в ушах резко закладывало, в сознании растворялось ощущение пространства, тело ослабевало, и парень просто впадал в сон.
Вскоре такие «приступы сна» стали находить на него все чаще, неожиданней и уже беспричинно.
Мужчина быстро пролистал тонкую тетрадку в черной глянцевой обложке.
- Сион, мы провели тут кое-какие исследования…
- Сколько еще можно исследовать? – тон голоса Сиона заметно погрубел, парень продолжал окидывать безразличным взглядом кустистую растительность.
- Осталось совсем чуть-чуть, Сион. И, для того, чтобы подтвердить мои выводы, мне необходимо задать пару вопросов...
- Что, еще вопросы? Они у вас что, на автономном подогреве на дрожжах растут??? – Сион вдруг вспылил и резко обернулся, чуть не опрокинув на пол толстое одеяло, пропитанное омерзительным запахом больничных медикаментов.
Да парень и сам источал едкий запах хлора и спирта, который впитался в его тело за все время пребывания в этих белых стенах.
Несмотря на явное намерение Сиона нахамить, Ямасита-сан ввел себя абсолютно спокойно, не сводя безмятежного требовательного взгляда с переполошенной белобрысой головы.
- Всего пара вопросов, и уже завтра, а может и сегодня вечером, мы сообщим результаты.
- И это вы говорите мне уже двадцать четвертый день… – раздражение в налитых красным глазах сменилось серой грустью. Алая метка на щеке перестала изливать багровый оттенок, вслед за ее обладателем погружаясь в пучину тихого отчаяния.
- Обещаю, это последняя «пара вопросов».
Мужчина дождался, пока Сион смиренно выдохнув, кивнет.
- Отлично. Как я понял из нашего прошлого разговора, во время приступа ты не просто теряешь сознание, ты еще и видишь сны.
- Да.
- И по твоим словам сны… ммм, слишком «живые»?
- Да.
- То есть во сне ты не только видишь все в красках, чувствуешь прикосновения, боль, прохладу ветра, но и даже отчетливо слышишь все звуки, как наяву, и ощущаешь все запахи?
- Да.
Сион еле сдержался, чтобы не сорваться на крик.
Доктор хмыкнул и что-то быстро записал в тетрадке.
- Я просил тебя восстановить в памяти все сны, которые ты видел. Готов рассказать?
Сион напряженно сглотнул, сжимая в кулаках кусок оставшегося на кушетке одеяла. Не очень-то он хотел говорить об этом, но другого выхода нет.
- Да, готов.
- Начинай. Я буду записывать по ходу рассказа.
Ямасита-сан нацелил ручку на чистый лист бумаги в той самой тетрадке.
- Действия всех моих последних снов происходят в одном и том же неизменимом месте.
- Опиши его.
- Трава. Высокая, по колено где-то, насыщенно-зеленая. Небо, по глади которого мчатся облака. Они часто меняют цвет, но я не знаю, от чего это зависит. Кругом богатые листвой деревья. Кажется ,что во сне вечный жаркий июнь. А еще ветер. Прохладный и мирный. Он приводит всю природу вокруг в движение, а движение образует необычную приятную слуху мелодию…
- На что похожа мелодия? Ассоциации есть?
- Я почти уверен, что это одно из произведений Бетховена.
- Это все?
Мужчина остановил ручку, дописав предложение.
- Не совсем. – Сион сделал тяжелый выпад в выдохе, ему нужно было собраться с силами, чтобы сказать это. – В первом своем сне, когда меня сюда привезли, я разговаривал с одним дорогим мне человеком, которого давно не видел…
- Это Нэдзуми?
Сиона как током ударило от такой точной догадки. Он застыл, ошарашенным взглядом вцепившись в доктора.
- Откуда.. вы…?
- Ты часто повторял это имя в бреду, когда просыпался. Этот человек тебе дорог?
- Не представляете даже насколько…
Сион опустил голову, жмурясь, чтобы не нахлынул новый мучительный поток слез. А Ямасита-сан продолжал делать отметки в тетради.
- Вас что-то разделило в этой жизни?
- Ему пришлось уйти…
- Как давно?
- Тридцать месяцев назад…
- Скучаешь по нему?...
«Не плачь, идиот, не плачь!» – убеждал себя парень, чувствуя, как мысли постепенно нагнетают.
- Да..
- О чем вы с ним говорили в твоем сне?
- Это.. ну… как бы…
- Личное?
- Ага…
- Потом он являлся тебе во снах?
- Нет. Больше не приходил..
- Ты звал его?
- Звал…
- То есть, ты ищешь его?
«Дыши… дыши глубже!»
Сион понимал, что сдерживать слезы уже физически невозможно, потому отвернул голову, уставившись на смятый край одеяла, лежащий на пыльном полу, и позволил горячим каплям душевных страданий чертить неровные линии на лице.
- Ищу. Наяву ищу. Он мне нужен здесь, а не там.
- Но во сне же ты тоже его ищешь?
Парень сжался, стиснув в руках ткань одеяла, боясь признаться в первую очередь самому себе, что он действительно ждет встречи с Нэдзуми во сне.
- Не мучайте меня… пожалуйста… – хриплый усталый шепот.
- Хорошо, – Ямасита-сан закрыл свою тетрадку, наспех закинул ручку в карман белого больничного халата и поднялся на ноги, – сегодня вечером сообщу результат.
Он уже развернулся спиной к Сиону, направился к выходу, открыл дверь, как вдруг…
- Сион?
- Что?
- Ты говорил, что перед тем, как впал в это состояние, получил от друга записку… Это было от Нэдзуми?
Сиона скрутило зверской болью в районе легких. Слышать это имя уже не хватало сил.
- От него…
- Ясно.
Наконец дверь закрылась, и в палате воцарилась оглушающая мертвая тишина.
