Ожидание затягивалось. Вернувшись домой я сделал себе ещё один завтрак – несмотря на стресс есть всё равно хотелось. Потом перемыл всю посуду, убрал оставшийся после ночной гулянки лёгкий бардак. Загрузил стиралку, прошёл по помещениям с пылесосом. Потом махнул рукой и взялся за швабру – стоило только прекратить работу, как голова начинала пухнуть, и никакой контроль не помогал. Апофеозом вынужденного трудового энтузиазма стала вымытая с хлоркой межквартирная площадка и балкон лестницы – если соседи и затаили на меня зуб после устроенной вечеринки, то придраться им теперь было совсем уже не к чему. Ну, что теперь?

Попытка заняться учёбой не то, чтобы провалилась – но нужного удовлетворения не принесла. Конец семестра – всё, что можно, нам уже преподали, а начитывать новый материал, накладывая на уже выученный и уложенный в голове в преддверии оставшихся зачётов и грядущих экзаменов было как-то совсем уже глупо. Будто у меня и без того проблем мало... Ладно, схожу погуляю, что ли: замёрзнуть мне теперь не грозило, а погода на редкость хорошая.

Вот это была уже плохая идея. Солнце, выходной день и конец учебного полугодия – все студенты и школьники высыпали на улицы. Улыбки, смех, обжимающиеся парочки. И воспоминания. С тех пор, как к нашему с Ми кругу общения присоединилась замкнутая и серьёзная Нанао, не было недели когда бы я не выводил на “удалённую” прогулку по Москве своих подруг. Огромный город давал возможность каждый раз посетить какое-нибудь новое, ни разу не виденное ещё место – или вернуться в полюбившиеся, типа конюшен или кафе с кошками. Лучше посыпать себе соли на душевные раны я просто не мог.

Наверное, ещё несколько дней назад я бы просто позвонил кому-нибудь из одногруппников – вышибить, так сказать, клин клином. Но не после ночных “приключений” и откровений на дне рождения. Уже довышибался… Но и смотреть на счастливых ровесников мне хотелось в самую последнюю очередь. Чёрт бы побрал эти каникулы и новогодние праздники. И в квартиру воротит возвращаться. Только запереться в четырех стенах и остаться наедине со своими страхами и ожиданиями мне не хватало для полного счастья. Может, к родителям рвануть? Мать, конечно, весь мозг вынесет своими вопросами, с чего это нелюдимое чадо само притащилось в отчий дом.

Родители. Каникулы. День рождения. Я замер на месте – на меня немедленно кто-то наткнулся, но я даже не почувствовал толчка. Каникулы в японских школах с двадцать пятого декабря, с католического Рождества. Конец второго триместра. В прошлый конец триместра в “Карасу Тенгу” открыли ворота и пускали всех желающих – не дальше площадки перед входом, но мне и этого будет довольно. Назваться другом Куроцуки Нанао – и попросить позвать. Причем никакого особого подозрения вызвать не должно: в отличии от вынужденной домоседки Ми начинающего киллера родичи по клану могли успеть познакомить с кем угодно. И ведь сработает же! Если я доберусь до школы, конечно.

Добраться в срок и самостоятельно я могу только при помощи транспортной системы магического мира – иначе никак. Даже если бы смог лететь самолётом – всё равно опоздал бы. А так, несколько часов – и я на месте. Мне, конечно, нет восемнадцати, и меня вроде как просто не повезут, даже если я попаду на автобусную остановку. Но. До собственного дня рождения, до совершеннолетия по российским законам, мне осталось меньше двух месяцев. А в человеческом организме, какая жалость, как-то не предусмотрено цифрового таймера, отмечающего время жизни с точностью до секунды. Если я угадал, и Перевозчики определяют возраст тела пассажира как криминалисты, по состоянию костей – точность методы имеет погрешность больше одного месяца. Полезно тщательно изучать то, что преподают в ВУЗе. Вполне может сработать – особенно если у меня хватит мозгов не тащить за собой в холд паспорт. Хм, пожалуй, именную студенческую пластиковую карточку с фотографией, да и любые другие документы тоже.

Так, остаётся только попасть в холд. Причем мне, спасибо Мирен, известен примерный принцип прохождения искажающего купола вокруг места Силы! Другое дело, что в прошлый раз не получилось, но ведь мы даже не пытались попробовать разные варианты. Может не сработать? Да, может. И надо быть к этому готовым. Но если не попробую – не узнаю, и, в случае чего, буду всю оставшуюся жизнь себя винить. А если Ми успеет со мной связаться до попытки – будет вообще замечательно. Заодно увидит, что я искренне пытался загладить свою вину… Последнюю подленькую мысль я придавил и постарался поскорее выкинуть из головы. Я – не такой! Хотя, если честно, именно после неё выматывающее нервное напряжение стало, наконец, отпускать.

В битком набитой пригородной электричке я опять задумался над тем, что творю. Эйфория от принятого решения сошла на нет, сожаления и страхи больше не терзали – а вот сомнения в адекватности собственных действий появились. Ведь вломившись в холд Перевозчиков тем или иным способом я могу нарваться на патруль, охрану или там “таможню”. А ведь у меня сейчас нет шарма – только относительно слабая способность охлаждать, ещё и урезанная по сравнению с тем, что может сама юки-онна. Но отступить? Нет и нет. Риск великоват, но если подумать – сколько раз я рисковал в детстве? Пусть неосознанно. Но получил бы я то, что получил, без этих рисков? Нет. Другое дело, что сознательно идя на риск, нужно загодя озаботится минимизацией возможного ущерба в случае неудачи. Да и в случае, гм, удачи – тоже.

- Папа, привет! – я постарался говорить самым беззаботным голосом, на который был способен. – Я тут еду с подр… с друзьями из универа на дачу на выходные!

Вранье, но… сказать правду точно не стоит и пытаться. С другой стороны, то, на что я сделал намёк, все равно уже случилось… блин.

- Рад за тебя, – с отчетливым смешком ответил мне отец. – Но ты знаешь, мама будет не в восторге от того, что ты её не предупредил заранее. Она, знаешь ли, надеялась тебя завтра увидеть…

- Вот потому я и звоню тебе. – голосом выделил последнее слово я.

- То есть ты хочешь, чтобы я вместо тебя принял штормовой шквал? – совсем уже развеселился батя. – Но твой план содержит существенный изъян – позвонить ей никто тебе не мешает.

- Ну видишь ли, пап, дача под Загорском, – я специально ввернул старое название города, под которым его должен был помнить родившийся и проживший детство в СССР родитель. А то начнёт напрягаться – Сергиев Посад какой-то… – Там сотовые, бывает, плохо ловят…

- Ну конечно, я так и думал, – хихикнул собеседник, но потом, видимо, решил выдать Совет Настоящего Отца молодому отпрыску. – Смотри, сам не поймай... что-нибудь... на свою удочку.

- Пап, я медик, если что, – напомнил я. – Практические работы всегда в перчатках… резиновых.

- Ну тогда я за тебя совершенно спокоен, – с хохотом уверили меня с того конца линии.

Ладно, здесь соломки подстелил, теперь второй стог.

- Да? – голос с того конца трубки был таким хриплым, что я вздрогнул и вместо заготовленного приветствия с внутренним содроганием спросил “ты как?”

- Живая… вроде, – Инга прокашлялась.

- Вроде?!

- Ну, кажется без синяков обошлось, – ещё более неуверенно призналась девушка.

- Тебя надо спасать? – без обиняков поинтересовался я. Если что – запас по времени у меня ещё есть – в конце концов “день открытых дверей” в Карасу Тенгу именно что “день”.

- Что? А, нет. Я дома. Всё в порядке. Просто подралась.

- С Настей? – я припомнил, что девушки уезжали вместе.

- С Настей, – подтвердила мои худшие опасения одногруппница.

- Б…! – проклятье, надо было самому рассадить их по разным такси!

- А, не. Ты не так понял, – поняла мои мысли по одному экспрессивному слову девушка. – Мы вместе подрались. Отп… побили охранника из ночного клуба.

- Что?! – мне показалось, что я ослышался.

- А чё он такой? Ну, в плохом смысле слова.