Особое, увеселительное заведение, недалеко от центра города Москвы, было наполнено людьми разных возрастов. Осенняя слякоть пятничного вечера звала на комфортные приключения, как устоявшиеся пары, так и голодных одиночек, собирая всех в хорошо знакомом клубе «Серсея», где перед выходными предпочитали проводить своё время представители самых разных сексуальных предпочтений.

Клуб выглядел совсем не так, как его представлял бы обычный обыватель. Он не являлся ярко выраженным гнездом разврата, но, наоборот, в основном зале, был словно специально замаскирован под типовое заведение, чтобы отвести все подозрения случайного гостя от того, что здесь на самом деле происходит. Единственное что его отличало от других клубов – это то, что женская часть публики здесь вела себя чуть более раскованно и дружелюбно, предпочитая одеваться, подчёркнуто открыто.

В тёмном зале мужская часть зрительно преобладала. Оно и понятно – женщинам нужно больше внимания. Случайных ловеласов сюда не пускала большая цена. Одиночка должен был заплатить существенную сумму за вход, что автоматически становилось неприемлемым для искателей быстрого и низкокачественного секса. Но те мужчины, что сознательно шли в это заведение, чаще всего обладали существенным достатком и всегда знали, что хотели найти для себя здесь – секс с парой или чужой женой. Одинокие мужчины знали, за что были готовы платить – такая ночь любви значительно превышала по эмоциональному накалу стандартный акт соития. От этого, пары иногда было трудно различить – за некоторыми столиками, рядом с одной женщиной сидело сразу несколько мужчин.

Под спокойную музыку на танцполе – единственном месте, которое было хорошо освещено, медленно кружились несколько пар. Руки мужчин неторопливо гуляли по телам партнёрш, иногда, словно случайно забредая в самые пикантные места. Это фривольное брожение не вызывало отторжения ни у дам, ни у публики – картина была столь привычной, что на танцующих людей уже давно никто не обращал внимания. Иногда музыка прерывалась и из соседних помещений, словно далёкое эхо, доносились тихие стоны тех гостей, чей танец уже перешёл в горизонтальное положение. Вход в эту часть клуба, перекрытый массивными, синими шторами, подразумевал уже совершенно другой дресс-код – либо красивое бельё, либо полное отсутствие оного. Всё лишнее отметалось в гардероб до самого выхода из привата.

Широкоплечий, одинокий мужчина, одетый в чёрную рубашку и строгие брюки, облокотившись о барную стойку, задумчиво покручивал в руках дымящуюся чашку кофе. Галстук, за ненадобностью, был, небрежно откинут на соседний, круглый и высокий табурет. Мужчина то и дело поглядывал на часы, после чего нервно потирал, толстые, сильные запястья и снова принимался длинными пальцами мучить фарфор изящной посуды.

Причёска его являла собой высший пример рациональности – короткостриженый, чёрный волос кое-где являл бы стороннему наблюдателю большие проблески седины. Лёгкая щетина – признак загруженного работой человека, нисколько не портила его худое, слегка вытянутое лицо, с красивыми серыми глазами пожившего, опытного человека. Ни грамма жира не наблюдалось под чёрной рубашкой, позволяя предположить, что незнакомец регулярно посещает спортзал. Мужчина явно вкалывал над телом по полной программе, чтобы не дать солидному возрасту раньше времени сломить себя. Приглушённый, синий свет, исходящий от барной стойки, выгодно падал на него, подчёркивая достоинства фигуры и скрывая возможные недостатки.

Через три пустых табурета справа от одиночки, у самого края барной стойки, расположилась юная пара, распивающая вино. Место с краю было выбрано не случайно – пара явно хотела, чтобы свет бара почти не касался их. Разговоры молодых людей были отрывистыми, резкими и короткими. Скорее всего, юноша и девушка недавно хорошо поругались, отчего находились в стадии вынужденного терпения друг друга, боясь усугубить ситуацию.

Новичков в данном заведении было видно сразу и дело даже было не в их молодом возрасте. Первый визит в клуб – всегда большое испытание для партнёров. И очень часто большое волнение, неопытные гости пытались компенсировать повышенными вливаниями алкоголя, что очень плохо получалось, учитывая отрезвляющий эмоциональный накал.

Одинокий мужчина молча отметил про себя, что уже вторая бутылка, выпитая на двоих рассорившейся парой, не дала ровным счётом никакого эффекта раскрепощения, равно как и чувства примирения. Наоборот, паузы между словами затягивались, всё больше превращаясь в натянутое молчание.

«Как знать, может быть это их последняя ссора», – невольно подумал одиночка, выпивая глоток живительного напитка, – «многие не выдерживают испытания ревностью, навсегда отдаляясь друг от друга. Бывало и такое»

От нечего делать, мужчина стал осторожно рассматривать соседей.

Юноша стоял, небрежно облокотившись о барную стойку, прямо и гордо держа свою большую, вдёрнутую голову. Молодой человек был высок, строен, как кипарис, подтянут юной мускулатурой и одет в лёгкую, серую футболку, которая, в сочетании с чёрными, слегка измятыми брюками и коричневыми ботинками, смотрелась весьма нелепо. Из-за полутьмы трудно было различить цвет глаз или волос юноши, и только при значительном напряжении зрения, можно было высмотреть русые оттенки аккуратной причёски и голубые проблески зрачков. Худые руки юноши были сплетены на груди и лишь иногда размыкались, чтобы небрежным, порывистым движением вновь пригубить вина из большого, почти пустого бокала, расположенного на барной стойке. С нескрываемой завистью он смотрел на игру других пар, явно разочарованный нерешительностью своей девушки.

Спутница молодого человека, задумчиво сидела на табурете между двумя столь разными мужчинами, напряжённо выпрямив рельефную, открытую спину. На данную юную особу, пусть и совсем чуть-чуть падал рассеянный свет, отчего девушка виднелась намного лучше, чем её партнёр. Совсем миниатюрная, аккуратная, рыжеволосая девчонка, которую, очевидно, часто принимали за несовершеннолетнюю, была одета в полупрозрачное, синее платье. Карие, слегка раскосые глаза подозрительно блестели плохо скрываемой обидой.

Девушка явно переоценила свои возможности, решившись прийти в столь специфический клуб впервые, да ещё и без белья, что угадывалось в изгибах небольшого тела, так как через всё платье, по левому боку, шла прозрачная вставка, оголяющая часть бедра и небольшую часть груди юной особы.

«Красивая», – подумал одиночка, осторожно разглядывая стройные бедра и рельефные икры незнакомки, – «если парень потеряет её, то будет жалеть до конца своей жизни».

К слову, незнакомая девушка вообще не была готова к визиту в подобное заведение, и буквально сгорала от стыда, мило пылая пунцовым, округлым личиком примерной гимназистки. Ей было настолько некомфортно здесь, что страдалица даже не могла оторвать свой взор от поверхности барной стойки, на которой возвышался полупустой бокал красного вина и опорожнённая бутылка.

Своей скромностью пара невольно привлекала внимание избалованной публики, однако всех желающих познакомиться, молодой парень отшивал сдержанным мотанием головы, при этом довольно глупо улыбаясь, чтобы не показаться грубым. Следуя правилам клуба, мужчины и пары, получившие от ворот поворот, чаще всего недоумённо пожимали плечами и дружелюбно попрощавшись, уходили в полутьму основного зала.

Особенно сильно девушка смущалась в момент сладострастных музыкальных пауз, доверчиво прижимаясь боком к своему спутнику, несмотря на ссору.

«Хм, значит ничего ещё не потеряно. Просто ребята переволновались. Такое бывает», – обратив внимание на этот факт, одинокий мужчина всё-таки решился завязать разговор:

– Поторопились с решением разнообразить сексуальную жизнь? – хмыкнул себе под нос незнакомец, переведя взгляд на свою чашку кофе, когда в который раз, очередной искатель приключений, удалился прочь, получив безмолвный отказ от юноши.

– Что вы сказали? – то ли из-за музыки, то ли от волнения не расслышал молодой человек слов соседа.