Встревоженно посмотрев вслед неторопливо шагавшей девушке, Кэрол глянула перед собой. Идёт Эми из жилого квартала, дом Дейла дальше, потому делать ей здесь вроде бы ничего. Разве что она была у Мэрла? Неужели примирение с ним сделало её такой счастливой?

И может быть, раз уж Мэрл дома и даже впускает гостей, то дома и Дэрил?

Ускорив шаг, Кэрол почти подбежала к дому Диксонов и настойчиво постучала. Открыл ей Мэрл, который в сравнении с лучащейся счастьем Эми выглядел воплощением вселенского горя.

— Чего тебе?

— Дэрила.

— В лесу ищи.

Мэрл попытался закрыть перед её носом дверь, но она успела вставить в щель ботинок и кивнула на его протез.

— Как рука? Я от Калеба, принесла ещё лекарство. Учти, это тебе на месяц, так что больше таблетки в день, лучше на ночь, пить не советую. Останешься вообще без них. Но сначала мне надо осмотреть твою руку.

Пробормотав сквозь зубы какие-то ругательства, Мэрл впустил её в дом, который казался ещё более запущенным и грязным, чем обычно. Оба брата явно были не в настроении придать своему жилищу более приличный вид.

Осматривая руку Мэрла, Кэрол прислушивалась к звукам из дома. Точно ли Дэрил ушёл на охоту? Или прячется где-то здесь? Но зачем бы ему прятаться? Нет, глупости.

— Я видела Эми. Вы помирились? — фальшивым голосом, уже отлично видя по Мэрлу, что никакого примирения не состоялось, спросила она, чтобы завести хоть какой-то разговор.

А потом его можно будет плавно или не очень перевести на более интересную ей тему.

— Мы, блин, и не ругались.

— Ладно, переформулирую: вы снова вместе?

— У неё теперь новая цацка есть, нахрена ей я? — хмыкнул он и, снова натягивая протез на руку, заговорил деланно писклявым голосом, копируя Эми: — У меня будет малыш! А ты нам нахрен не нужен, сделал дело и вали! Мы и сами справимся! Нефиг моей деточке знать, какой папашка у неё урод! Сю-сю-сю, блин! Сука!..

Терпеливо выслушав злую речь Мэрла, Кэрол приподняла бровь.

— Не верю. Прости, Мэрл, но в то, что все было именно так, я не верю. Эми, конечно, могла сказать, что справится с ребёнком и сама, но я уверена, что она сделала это или потому что ты сказал что-то нелицеприятное, узнав о её положении, — она метнула взгляд в угрюмо катающего по столу большую крошку Мэрла, — или потому что боялась, что ты плохо воспримешь эту новость, и поспешила убедить тебя, что она не требует ничего и готова сама решать все проблемы, раз уж так у вас случилось. Хотя ответственны за случившееся вы оба, Мэрл, я бы советовала тебе об этом задуматься. Ребёнок — это не так страшно, как кажется. Пусть сейчас и не лучшие времена. Но знаешь, они могут и не стать лучше. У нас есть город, мы ведем почти прежнюю жизнь, и естественно, что женщины начнут беременеть и рожать. У тебя есть шанс продолжить свой род, неужели это плохо?

— Хреново это, — внимательно отнёсся к её словам Мэрл и, кажется, даже задуматься о чем-то успел. — Это хреново так, что, блин, даже у меня слов не хватит. В нашем роду никого приличного днём с огнём не сыщешь: все или наркоши, или алкаши. Братишка один нормальный. Но, блин, лучше уж на колёсах сидеть, как я, чем таким подмазывающимся к вам мямлей быть! Толку ему с того, что он пытается быть не как я и не как батя? Только, блин, к лишнему соплежуйству и приводит.

— Он хороший человек. И ты тоже. И твой ребёнок, я уверена, тоже будет хорошим человеком, все зависит от вас с Эми.

— А нахрена быть хорошим человеком? Чтоб потом всякие вертихвостки типа тебя подзуживали такого хорошего сделать за них всю чёрную работу по избавлению от надоевшего муженька? Чтоб, замочив этого придурка, потом всю жизнь совестью какой-то там мучиться? Да ну его нахрен! Мне такой хорошести не надо. И сыну моему тоже!

— А вдруг дочка будет? — машинально, уже мало интересуясь ребёнком Мэрла, переспросила Кэрол, в голове которой бились слова о Дэриле.

Неужели Мэрл наговорил этого всего и брату? И тот поверил, что она, Кэрол, просто пользовалась им? Или и говорить не нужно было, он и сам так думал?

— И дочке нехрен быть типа тебя мышью. Чтоб её какой-то урод годами мутузил, блин?

Мэрл вдруг нахмурился и уставился в стену.

— Я её на аборт отправил. Сказал, пусть чистится и тогда приходит дальше кувыркаться. И нахрен мне никакие сыновья и дочки не нужны. — Он взглянул на Кэрол, словно впервые увидел её. — А ты вообще чего расселась тут? Давай колёса и вали. Хватит уже со своими душеспасительными разговорами…

Положив на стол таблетки, Кэрол встала и, не прощаясь, вышла. По дороге она продолжала думать об одном, пытаясь найти слова, которые смогут переубедить Дэрила. Максимально короткие, доступные и правильные слова. Чтобы он понял. Чтобы поверил.

***

Забрав Софию у Лори, Кэрол не могла не отметить то, с какой радостью дочка теперь заходит в дом. Не шарит взглядом по вешалке в страхе, что отцова куртка там висит, не прислушивается к звукам из дома, пытаясь определить, в каком он настроении, не опускает глаза, чтобы даже взглядом его не разозлить.

Наконец София могла быть самой собой. Обычным ребёнком, уже даже подростком, не боящимся проявлять свои чувства. Сейчас, глядя на дочку, Кэрол не могла ежечасно не винить себя в том, что украла у неё лучшие годы детства, не уйдя вовремя от Эда. Теперь она была уверена, что они бы справились. Да, может быть, им было бы непросто. Может быть, пришлось бы ютиться в крохотной квартирке в неблагополучном квартале. Может быть, поначалу приходилось бы экономить на всем, но рано или поздно они бы поднялись на ноги и вели бы пусть не слишком богатую, но счастливую жизнь. Ведь что им было от богатства Эда, даже если отнять все то плохое, что он делал? Только сытость и крепкая крыша над головой. На всем остальном, касающемся их двоих, он экономил.

После ужина в дверь постучали, и Кэрол поспешила открыть, надеясь, что это Дэрил. Ведь кто ещё к ней может прийти в такое время? Все друзья ещё обходили её дом стороной, не успев привыкнуть к новым обстоятельствам и тому, что она будет рада каждому. Возможно, собрание это изменит. Или его уже не будет, раз место и время определено?

Открыв дверь, Кэрол удивилась, увидев мнущегося на пороге Мартинеса.

— Добрый вечер. Я могу войти? — спросил он.

— Да. Да, конечно, проходи. Кофе?

Кофе было не много, но Кэрол успела от него отвыкнуть, оставляя все лучшее Эду и теперь предлагая напиток редким гостям.

— Не откажусь. — Он прошёл за ней в комнату и неуверенно улыбнулся Софии. — Привет, малышка!

— Здрасте! — настороженно взглянула на него неумело орудующая спицами дочка, даже язык высунувшая от напряжения.

Поколебавшись, Кэрол оставила их, выйдя на кухню сварить кофе. Но внимательно прислушивалась к раздающимся из гостиной голосам, пытаясь понять по тону Софии, все ли в порядке. Не стоит ли бежать к ней. Но все было вполне мирно, Мартинес задавал вопросы о школе и никаких предосудительных тем не затрагивал. А вот София не была столь идеальной.

Заходя в комнату с подносом, на котором стояли две чашки и тарелочка с печеньем ее собственного приготовления, Кэрол услышала:

— А вы же с папой вместе были, да? Ну, когда его… когда он умер? Расскажите!

— Прости, я лично не присутствовал, — к счастью, не стал он говорить ничего лишнего.

— София, иди к себе. Нам нужно поговорить, — понимая, что, несмотря на отсутствие Цезаря рядом в момент убийства, поговорить он пришел скорее всего об этом, отослала Кэрол дочку.

Та нехотя подчинилась, не решившись спорить при госте. И пришлось даже за дверь выглянуть, чтоб убедиться, что она действительно ушла.

— Хоть в момент смерти твоего мужа я не присутствовал, как я уже сказал, я был рядом, когда происходило кое-что другое. Я никому не говорил, — Цезарь покосился на руки Кэрол, хранящие шрамы от недавних ожогов. — Думаю, тебе нужно об этом знать.

Кэрол была уверена, что нужно. Она хотела знать об этой вылазке все. До последнего слова.