— Наверное? — Её ответ звучит неубедительно даже для её собственных ушей. — Иногда.
Он наклоняется ближе, почти нависает над ней, вжимая её в кровать, за которую она так отчаянно цепляется.
— Секс должен звучать так, Рей. — мурлычет Бен ей на ухо. — Он должен звучать именно так, потому что в процессе ты получаешь наслаждение. И делают это не только парни. Девчонки, как Шерри, голосят так постоянно, потому что им нравится трахаться.
Как по команде, Шерри испускает пронзительный вопль. Её мольбы снова наполняют квартиру. «Пожалуйста!» слетает с её губ, словно непристойная молитва. Она едва ли не рыдает от удовольствия.
— Она не занимается сексом, Рей. Ну, не так, как привыкла ты, по всей видимости. Её там въёбывают прямо в койку. Тот парень, с которым она сейчас, трахает её глубоко и жёстко, а так её, видимо, не ебали ещё ни разу в жизни. Слышишь её? Слышишь, как ей это нравится? — Рука Бена такая большая и тёплая на её животе, а на своей шее Рей чувствует его горячее, призрачное дыхание. Она намокает ещё сильнее, не совсем понимая, почему.
— А знаешь, откуда я знаю? Что ей это нравится, а, Рей? — Она закусывает губу и качает головой, не позволяя взгляду упасть к его губам. — Потому что она умоляет его об этом. Умоляет его трахнуть её сильнее. Ей хочется, чтобы он двигался быстрее. Она уже успела кончить и теперь отчаянно желает, чтобы он вынудил её кончить ещё раз.
Рей судорожно выдыхает, плотно прижав ноги к груди, из-за чего его рука сильнее вжимается в живот. Трение пижамных штанов между ног слишком сильно, но в то же время его недостаточно.
— Твои парни когда-нибудь доводили тебя до оргазма, Рей? — Его голос такой глубокий, хриплый и возбуждающий. Она закусывает губу и качает головой, не в состоянии выдавить из себя и слова. — Ты когда-нибудь кончала, Рей?
— Я… Эм… Не знаю. Может быть?
— О, Рей. Если ты не уверена, то определенно не кончала. — Тёмное веселье, которым окрашены его слова, должно застыдить её, но всё, о чём может думать Рей — на чём может сосредоточиться — это его пальцы, медленно рисующие круги на её животе, и скользящие ближе и ближе к поясу пижамных штанов. Она качает бёдрами навстречу, отчаянно нуждаясь хоть в чем-нибудь, что сможет унять эту жгучую потребность внутри неё. Рей не в силах продолжать игнорировать это. Ей знакомо возбуждение, она даже намокала достаточно, чтобы наслаждаться сексом. Но никогда прежде она не чувствовала ничего подобного.
— Хочешь, Рей? — шепчет он ей на ухо; жар дыхания и мягкость губ, прижавшихся к ушной раковине, скручивают внутри неё невообразимые узлы. — Хочешь кончить? Я чувствую, как сильно тебе хочется. Я могу помочь, Рей. Ты позволишь мне помочь?
— Да! — задыхается она; собственный голос, обернувшийся задушенным стоном, она едва узнает. Он не похож на те звуки, которые она издавала прежде, с парнями или наедине с самой собой.
— Шшшш, — успокаивающе шепчет Бен, зарываясь носом в выемку на её шее. — Мы же не хотим, чтобы твоя соседка нас услышала?
Он медленно запускает пальцы за пояс пижамных штанов, и Рей хватает ртом воздух, чувствуя тёплые кончики пальцев, скользящих по её телу в поисках пылающего центра.
— Ты так напряжена, милая, — шепчет он, целуя её в шею. — Расслабься. Позволь мне позаботиться о тебе.
Рей ахает и кивает, пытаясь расправить конечности, расслабить мышцы. Она вытягивается рядом с ним, под ним, поскуливая от ощущения длинных пальцев, задевающих лобок. Не в силах ничего с собой поделать, Рей сжимает бёдра в попытке уменьшить ужасное давление, возросшее до несоизмеримых масштабов.
— Когда-нибудь прежде ты прикасалась к себе вот так, пока твоя соседка трахалась за стенкой? — спрашивает он, проводя толстым средним пальцем по стыку губ. В ответ Рей отчаянно качает головой. — Ни разу? Я бы не стал осуждать тебя, милая, — со смешком замечает он. — Её мольбы очень заводят. Разве ты ни разу не задумывалась? — мурлычет Бен, медленно касаясь, едва надавливая между губ, лишь слегка окунаясь во влажность. — Не задумывалась о том, каково это? Насколько хорошо ей должно быть, раз она умоляет об этом?
Она снова качает головой; поднеся большой палец к губам, кусает ноготь, сгорая от нетерпения. Он наконец — наконец-то! — скользит между складок, и Рей не может справиться с собой, не может держать рот закрытым. Когда кончики его пальцев мягко касаются клитора, с губ Рей слетает самый гортанный стон из всех когда-либо слышанных ею. Сначала она даже не понимает, что этот звук принадлежит ей. Затем она чувствует, как Бен ухмыляется, и жмурится, пытаясь побороть жаркий стыд.
— А я думал, ты не издаешь таких звуков, Рей.
— Я… Я и не издаю. О, Боже! — Она шумно втягивает воздух через рот, чувствуя, как он начинает выводить маленькие круги вокруг пылающего узелка нервов. Рей снова стонет, крепче сжимая бёдра вокруг его руки. Прикосновение настолько приятное! Она никогда прежде не чувствовала ничего подобного. — Ты просто… Ты меня удивил.. — Невнятно мямлит она.
— Расслабься, Рей, — выдыхает Бен в её плечо, после чего оставляет на голой коже влажный поцелуй. — Тебе будет очень хорошо, малышка. Обещаю. Но ты должна вести себя тихо.
Она кусает губу и кивает. Бен неловко тянется свободной рукой, поднимает повыше её ногу, отводит назад и закидывает к себе на колено. Теперь она раскрыта для его прикосновений, и Бен запускает руку поглубже в штаны. Рей хнычет от удовольствия, до крови кусая нижнюю губу.
Позади неё Бен смещается, снова ложится на бок и просовывает левую руку под неё, обнимает крепче, прижимает к себе ещё ближе. Добавив второй палец, он медленно поглаживает клитор, и Рей едва ли не в голос стонет, двигая бёдрами ему навстречу. Бен скользит дальше по скользким складочкам и сгибает запястье, чтобы проникнуть глубже внутрь неё. Рей снова стонет, когда свободной рукой он пробирается под футболку и грубо мнёт грудь.
— Какая же ты мокрая, Рей. — Его голос тоже звучит рвано. Мягкие губы касаются её затылка, пока он задыхается, медленно трахая её пальцами. Свободной рукой он тянет её на себя, сильнее вжимаясь в неё бёдрами. Рей тут же трётся об него и чувствует большую выпуклость, очень надеясь на то, что это его член.
Когда она снова не сдерживается и стонет, Бен отстраняется. Рей жалобно хнычет и дёргает его за руку, пытаясь вынудить его продолжить начатое, ведь она так в нём нуждается!
— Что я говорил насчёт тишины, Рей? Ты должна быть хорошей девочкой.
— Пожалуйста! Пожалуйста, Бен! Прости. Пожалуйста. Я не буду шуметь. Я буду очень, очень хорошей. Только, пожалуйста, не останавливайся!
Он снова жёстко сминает её грудь, и ей требуется вся сила воли, чтобы не заголосить от удовольствия. Толкнувшись бёдрами назад, Рей более чем счастлива облегчить этот ужасный зуд, притираясь задницей к члену сквозь слои одежды.
— Я держу тебя, малышка, — урчит Бен ей на ухо, взяв за бедро и прижав ещё ближе к себе. После чего скользит за пояс штанов и продолжает с того, на чём остановился: два пальца глубоко внутри неё, а основание ладони касается клитора с каждым толчком.
Пальцы свободной руки начинают поглаживать и пощипывать сосок, попадая в ритм, с которым двигается вторая рука, медленно трахающая её, и Рей не в силах сдержать скулёж. Выгнув спину, она задыхается его именем.
Медленно скользнув по груди, рука Бена поднимается выше, вверх по тонкой шее, и, миновав ворот футболки, зажимает ей рот ладонью. Рей глухо стонет — рука прижимается к губам ещё крепче — и нервно оглядывается на него через плечо.
— Рей. — Недовольно цокает Бен, и голос его, ставший более глубоким и даже ворчливым, обращает её внутренности в желе. — Малышка, ты же обещала не шуметь. — Длинные пальцы двигаются всё быстрее, а основание ладони ударяет по клитору всё сильнее. Рей стонет в его руку, вытягиваясь по струнке смирно. — Если продолжишь в том же духе, нас услышат.
Она сжимается вокруг его пальцев, в миг намокая ещё больше. Рей изо всех сил старается дышать ровнее, старается не задыхаться и не стонать в его ладонь, но как же тяжело оставаться спокойной! Никогда прежде она не чувствовала ничего подобного. Никто ещё не возбуждал её до такой степени, ни разу в жизни она не намокала так сильно, ни один парень не доводил её до такого отчаяния.
