Литмир - Электронная Библиотека

Пролог

Мне пять лет я уже живу у бабушки, она слишком много и часто ругается. Я ещё маленькая и ничего не понимаю в жизни, и пока люблю бабушку, а ещё люблю сладкое, вторую бабушку, родителей. Родителей я редко вижу, отец военный, а у мамы новая семья в Испании, она обещает забрать меня, но почему-то не забирает. Сегодня у бабушки день рождения и я решила сделать подарок, убраться. Поставила табурет к мойке и начала мыть посуду, вот вернётся она из магазина, а на кухне чистота. Так думала я, несмышленая малявка, в голубом ситцевом платье и с вечно растрепанной косой.

Бабушка вернулась раньше и именно в тот момент, когда я ставила тяжелую эмалированную кастрюлю, именуемую жаровней, на сушилку.

– Что там льётся вода? – заорала она в своей манере.

От неожиданности я оступилась на стуле, кастрюля ударилась о кран, тот оторвался, на кухне забил фонтан, вода била в потолок и затем словно дождь лилась на пол.

Я упала на пол, тут же была отлуплена и поставлена в угол.

Как же Бабушка орала, что я испортила ей день порождения и скоро придут гости, и я дрянь, никогда не думаю своей головой.

– Госпади, за что это наказание? – шепчет она, вытирая воду с пола.

Моя бабушка из тех, кто в молодости, словно одержимые, строили коммунизм и путь в светлое будущее, а потом побежала в церковь, толи грехи замаливать, толи новый путь в светлое будущее искать.

Я тоже верующая, но мне достаточно своей веры в душе.

Я стою в углу и мечтаю, чтобы приехал папа или мама.

И так часто, стоит мне, что-то начать делать, бабушка кричит, не туда поставила, не так взяла, что ты там копаешься.

Когда мы идём вместе, она тащит за руку, что я не поспеваю за ней, спотыкаюсь и падаю, разбиваю коленки и рву колготки, или врезаюсь в косяки. И видимо у меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова, я все вечно роняю, ломаю и разбиваю.

Любимое занята бабушки, жаловаться, на всех и вся, на маленькую пенсию, врачей, дворников, воспитателю в садике, что ничему меня не учат, всем, конечно, на меня. Она плачется своим подругам, представителям опеки, воспитателю в садике, как ей тяжело со мной и отцу по телефону.

На отца она не жалуется никогда, он «святой», папа строит карьеру, его волновать нельзя, поэтом Бабушка только передаёт ему приветы от меня, и я уже не помню, как звучит его голос.

У меня есть вторая бабушка, Поля, я ее очень люблю, но бываю редко в гостях. Она мама моей настоящей мамы, которой нет. Мама, что живет в Испании, жена папы, а на родной маме он не был женат. Да, тут очень все сложно.

Это моя неприятная тайна, я этого стесняюсь и никому не говорю.

Бабушка Поля добрая и не орет на меня, даже когда я что-то ломаю, однажды я разбила коробку с новогодними игрушками, она ничего не сказала. Мы достали все, что уцелело, а битые размололи в песочек и посыпали им самодельные снежинки, помазанные клеем. Получились новые игрушки, тоже очень красивые.

Бабушка Поля, хотела меня забрать к себе, но ей не позволила опека, она пила несколько лет, когда мамы не стало.

Да и меня теперь первая Бабушка не отдаст, она мой опекун и получает за это деньги. Так сказала учительница в школе, когда я училась в первом классе.

Когда пути наши неисповедимы

Я просыпаюсь под трель будильника, перевожу его и засыпаю, перевожу снова и вновь засыпаю, на третий раз все же выключаю его и иду в душ. Вернулась с работы в четыре часа утра, а в восемь нужно вставать, чтобы успеть на электричку. Мы всей нашей дружной компанией решили провести несколько дней за городом на базе отдыха у озера. И зная свои умения попадать, в различного рода, непредсказуемые ситуации, я подстраховалась в этот день,  решив выйти из дома на час раньше, чтобы точно успеть. Хотя стоя в душе, чувствовала, как мой мозг на мгновения отключается и просит немного поспать ещё. Пока сушила волосы, успела вскипятить чайник и залила в термокружку растворимой «баланды», именуемой в народе кофе. С тех пор, как начала работать в баре, обхожу его за километр, но держу для друзей банку, данного продукта. А мыслями покупаю чашку, свежесваренного капучино, пусть и в привокзальной кафешке, но до неё нужно ещё добраться. Буду пить это, чтобы не заснуть в маршрутке.

Выхожу из квартиры и иду пешком. Распахиваю двери подъезда и вдыхаю неимоверно волшебный воздух, влажный и свежий послегрозовой пропитанный озоном, а ещё так пахнет отпуск.

Иду по двору, потягиваю не такой, уж, и противный кофе.

А потом как во сне, звук приближающегося автомобиля и содержимое соседней лужи оказывается на мне.

Ездок остановился через пару метров и прокричал мне, что все равно не успел бы затормозить.

– Извини, подруга! Я не хотел, так получилось.

Его физиономию и номера машины я хорошо запомнила.

Пришлось вернуться, снять обрызганную одежду и снова вымыть голову.

Я мою волосы и говорю сама себе.

– Нельзя садиться в лифт, нельзя ходить возле луж, нельзя идти к почти пустой кассе, нельзя заходить на эскалатор не проверив шнурки!

Это лишь некоторые правила моей жизни.

На электричку я опоздала, стою и не знаю на чем мне дальше добираться. Побрела в кафешку хотя бы кофе попить и увидела ту самую машину, что испортила мое утро.

– Урод, криворукий! – буркнула себе под нос. И слышу в ответ.

– Да вроде не урод.

Неудобно получилось, оборачиваюсь вижу стоит за спиной, кофе держит.

– А это ты! Что на электричку опоздала? Ну извини, я не специально. – говорит он и улыбается во все тридцать два зуба.

– Ну, подруга, не раскисай! Поехали на свидание! – продолжает он.

Уровень  моего возмущения достигает предела и решение проблемы вспышкой озаряет сознание.

– Точно, едем!

Я бесцеремонно открываю заднюю дверь машины, бросаю сумку на сиденье и сажусь маме. Он немного в шоке, но улыбается.

– Куда вам, мисс?

– Красавчик, мы не на Титанике, к звёздам мне не надо, мне до «Озерного».

– А ты веселая! А, правда, давай к звёздам.

– Губу закатай!

Машина трогается, и срабатывают замки на дверях. Где мой инстинкт самосохранения, проносится мысль в голове.

Мы объезжаем привокзальную площадь и разворачиваемся в сторону «Озерного», но через две остановки тормозим.

– По моему, мы не доехали, – говорю я.

Он разворачивается ко мне, и указывая на остановку говорит.

–Тут пятый рейсовый останавливается, как раз до «Озерного».

– Ну и сволочь же!

Я выскакиваю из машины под его громкое ржание и иду на край остановки, а когда оборачиваюсь, его машины уже нет.

Через два часа пятый рейсовый, привозит меня в посёлок «Озёрный», жара стоит такая, что грозы не миновать. Еле передвигая ноги, наконец, добираюсь до базы, и лишь спустя ещё час, нахожу наши домики. Мой самый крайний, я буду отдыхать одна. Их и домиками сложно назвать, комната с душем и кроватью.

И тут я понимаю, сейчас это место рай для меня, банька готова, на углях доходит  мясо с овощами, уши ласкает плеск волн на озере.

За мангалом Гошан, он видит меня и его лицо озаряет улыбка.

– Лола приехала! – кричит он очень громко и машет листком бумаги.

С озера подбегает Костик и Миша, девчонки выглядывают с крыльца бани.

– Почему опоздала?– спрашивает тот с ухмылкой.

Я чувствую подвох в его вопросе.

– Переодеваться вернулась, машина из лужи окатила, – отвечаю.

– Сафроновы, с вас зуб! Она не поспала. Костик, ты угадал, вот твой выигрыш.

Гоша достаёт из кармана несколько купюр и машет ими на головой.

– Вы, что ставили на меня?! – спрашиваю я.

– Да!! – отвечают они мне хором.

– Охренеть, просто! – взываю я.

Через несколько часов, легка пьяненькие, мы с девчонками сидим в сауне. Я редко напиваюсь, но выпитая почти залпом кружка холодного пива, изрядно замутила мой рассудок. Сначала спели про ворона, затем про коня, а когда замолчали, к нам присоединилась возбужденная Сафронова. Она словно буря влетела в парилку.

1
{"b":"669049","o":1}