Ветер усилился – завыл так протяжно, что похолодело внутри. Тонкой нитью сверкнула молния, и почти сразу же где-то вдалеке разразился громовой запал. На нас надвигалась гроза.

– Не похоже, – усмехнулся Ярослав. – Эй, отпустите хотя бы ее. Дайте ей уйти. А я останусь.

– Нет, нельзя! Нельзя! – подхватила женская хрупкая тень. Почему мне кажется, что и ее я когда-то слышала?..

– Вы останетесь оба, – покачала головой мужская тень. Они снова сделали шаг в нашу сторону, заставляя отступить. Я кожей чувствовала дыхание морской бездны. Она ждала нас. Она приготовила нам лучшие свои песни. И обещала бережно спрятать в самых своих глубинах.

Еще один шаг и еще… Тени взяли друг друга за руки, и искры перебегали по их запястьям, обвивали предплечья и таяли на волосах. Они шли на нас. А мы – в бездну.

– Кто же вы такие, черт подери! – выкрикнула я с отчаянием, понимая, что до края осталось несколько шагов. Ветер неистовствовал, молнии стрелами летали над нами, из-за грома сотрясалась скала. Гроза приближалась.

– Не узнала? – прошептала первая женская тень. – Мы были с тобой так долго. Ты – и я. Ты носила меня на руке, любуясь моим светом и в то же время не замечая. Ты слышала мой шепот в своих снах. Ты стала моей хозяйкой.

– Не узнала? – следом за ней спросила мужская тень. – Я и моя сестра оставались на ваших пальцах все эти дни. Я и моя сестра знаем вашу тайну. Я и моя сестра и есть ваша тайна.

– Что? – переспросила я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Я не понимала, о чем они говорят. А Ярослав, кажется, догадался.

– Браслет? – вдруг прошептал он потрясённо. – Это ты?

– Я. Мы тянем время, чтобы маги могли… – закончить тень не смогла – разразилась гроза. Она словно прорвалась из-за невидимого заслона, и ветер разметал тени в разные стороны, как перья. Только тогда я поняла, что они не наступали на нас. Они защищали. Закрывали спинами, окружив нас полукольцом, сдерживая нечто неведомое, заставляющее их отступать. Нечто могущественное и жуткое. Нечто, желающее убить нас.

Над нами разразился хохот. Женский. Довольный. Страшный.

Косые струи хлестали по лицу. Гром оглушал. Порыв яростного ветра толкнул нас в грудь, и мы оба отлетели к самому краю уступа.

– Держись за меня! – закричал Ярослав, вцепляясь в мою руку. Он до последнего верил, что защитит. Но новый порыв дьявольского ветра не оставил нам обоими шанса – мы оступились. Последним, что я видела, прежде чем упасть, была яркая длинная молния. Мощный столб ударил в скалу, осветив пространство, и вдалеке я увидела смутно знакомую женскую фигуру. А после полетела вниз, рассекая плотный соленый воздух и крича так, что разрывались легкие.

Волны приняли меня бережно – как и обещала бездна, которую они хранили под собой. Я погрузилась в ледяную воду и долго боролась, превозмогая боль и пытаясь выплыть. Но тщетно – на моей щиколотке появилась тяжелая цепь, тянущая на дно.

Ниже, ниже, ниже…

Воздуха не хватало. Мысли путались. Грудь стала каменной. Даже боль уходила – осталась одна усталость.

Я угасала.

Тьма поглощала меня. Бездна готова была принять.

Я почти потеряла сознание.

«Хозяйка, проснись, – зашептали вдруг на ухо высокие травы. – Проснись, ты должна бороться. Хозяйка!»

Правое запястье обожгло теплотой. И я вдруг увидела перед собой странные картины, быстро сменяющие друг друга. До ужаса знакомые, но забытые.

Меня несут на руках вниз по ступеням.

Кладут на холодный камень в полутёмном зале.

Четверо людей в широких мантиях стоят напротив меня и разговаривают о чем-то – я не могут разобрать ни слова. У одного из них в руках волшебный огонь. Я любуюсь им и хочу улыбаться. Со мной что-то не так.

Они режут руки – в воздухе пахнет кровью, и обмениваются клятвами.

Мою руку тоже режут, и рубиновая кровь капает на каменный пол, начиная шипеть.

Пять струек бордового дыма поднимаются вверх, причудливо переплетаясь и образовывая символ цветка. Ирис.

Передо мной лицо дяди Тима. Он склонился ко мне так близко, что я могу разглядеть каждую морщинку, и говорит тихо и серьезно:

«Эти слова ты должна хранить так же, как и браслет. Поняла меня, Настя? Запомни их. Запомни. Зная эти слова, ты сможешь управлять этим браслетом».

«Я запомню, – послушно говорю я. – Я буду помнить их и никому не скажу».

«Даже если это будет стоить тебе жизни, Настя».

«Даже если так».

Отчего-то мне хочется заплакать, уткнувшись ему в плечо, но Тимофей отходит. Его взгляд суров. А я не понимаю, почему он так со мной.

«Передача священного артефакта другому хранителю свершилась, – объявляет один из магов, белокурый. – Приветствуем тебя, Анастасия, не как человека, а как равную нам. Ты стала новым хранителем браслета Славянской тройки…»

И тогда я все вспомнила – когда бездна уже готова была забрать меня.

Я распахнула глаза, не желая сдаваться.

Тяжелая цепь на ноге пропала. Откуда-то появились новые силы. И я поплыла наверх, отчаянно борясь за свою жизнь.

«Белые искры снега».

Эти воспоминания больше никто не сможет стереть.

Никто не имеет права распоряжаться моей памятью.

Никому не подвластно играть со мной.

Темная вода отступила. И я вновь открыла глаза, хватая воздух пересохшими губами, но уже находясь на кровати в собственной комнате, освещенной пламенем свечей – за окном все еще было темно. Меня трясло от ужаса и боли – все мышцы ныли, в голове бил тяжелый набат, и казалось, будто каждая вена охвачена жидким огнем. Правда, огонь этот становился все слабее и слабее, и я постепенно приходила в себя. Кое-как выровняла дыхание и даже попыталась сесть, но узкие твердые ладони человека, которого я сначала не замечала, не дали мне этого сделать. Меркурий мягко заставил меня лечь обратно и заботливо укрыл одеялом.

Он тоже все знал. Все это время.

– Отдохни немного, Настя. У тебя был сильный жар, температура начала спадать, – тихо сказал Мерк. В его голосе были усталость и облегчение. Наверное, он думал, что я с благодарностью вниму его совету, но я ударила его по плечу – слабо, но ударила.

– Не трогай меня, – прошипела я, пытаясь унять страх. И снова села. Голова кружилась, и сердцебиение все еще было учащенным, но с каждой секундой мне становилось все лучше и лучше.

Это был просто сон. Реалистичный и жуткий сон. Сон, вернувший мне память. Теперь все хорошо.

Но кто же он, этот Меркурий? Человек ли? Что он от меня хотел? Зачем ворвался в мою жизнь? И что его связывало с моим дядей?

Мысли путались, ярость и обида обжигали душу, а страх дикой кошкой царапал сердце. Меркурий в моих потерянных воспоминаниях владел особенной силой. Магией.

А может быть, я просто сошла с ума.

Но жар и правда был.

– Что случилось? Тебе все еще нехорошо? – неправильно понял Меркурий и вновь попытался успокоить, дотронувшись до плеча. Меня передернуло. Я отбросила его руку.

– Не смей меня касаться, – отчеканила я, глядя на него злыми глазами. – Или ты не понял?

– Настя, все позади, – с тревогой ответил он. – Тебе просто приснился кошмар. Ты кричала во сне.

Мерк думал, что я до сих пор ничего не помню. Что я забыла о таинственном ритуале, в котором он участвовал вместе с моим дядей. Что все так же верю, что этот придурок – парень моей лучшей подруги.

И что он сможет играть со мной дальше.

Не позволю.

– Кошмар, значит? – сощурилась я и, не сдержавшись, выкрикнула: – Что тебе от меня нужно, черт подери?!

Меркурий молчал. Я видела удивление на его бледном лице, освещенном лишь пламенем свечи.

– Кто ты такой? – глухо продолжала я.

– Ты не помнишь меня, Настя? – спокойно спросил он. – Я Меркурий. Парень Алены, твоей подруги.

Он не сознается.

– Как ты попал в мой дом? – процедила я сквозь зубы.

– Алена звонила тебе весь вечер, но ты не брала трубку. Она начала беспокоиться, и мы решили заехать к тебе. Дверь оказалась открытой. А ты лежала без сознания. Мы вызвали «скорую» – у тебя была высокая температура, и ты бредила. Алена попросила меня остаться с тобой до утра, пока не вернется Дан.