Я напряглась, а Джесси тут же выпрямился и нахмурил брови.

– Все хорошо?

– Просто…

Я перевела взгляд на лестницу. И тут же осознала: в любой момент кто-нибудь из родителей Джесси может спуститься сюда. Не уверена, что смогла бы пережить встречу с Фостерами, если бы они увидели, как я полуголая целуюсь на диване с их сыном – они знали меня с пяти лет.

– А… твои родители дома?

– Они спят наверху, – уверенно сказал Джесси, но его взгляд тоже метнулся к лестнице.

Я привстала на руках, а потом села, чувствуя, как все происходящее между нами ускользает сквозь пальцы. Я знала наверняка, что не смогу наслаждаться поцелуями с Джесси, когда все мои мысли занимала картина спускающихся сюда родителей.

– Послушай… – сказал он, прежде чем я придумала ответ. Он склонился ко мне, а на его лице появилась улыбка. – Я знаю, куда мы можем пойти. – Он кивнул в сторону двери, а я затаила дыхание в надежде, что он не предложит отправиться в его машину. – В гостевой домик, – закончил он.

Я никогда не бывала в их гостевом домике, но не раз о нем слышала – именно благодаря нему Джесси постоянно выигрывал в прятки, когда они с Майком играли в них в начальной школе, пока брат не раскусил его.

Дождавшись моего кивка, Джесси подал мне руку и помог встать с дивана. Я потянулась к свитеру, но он уже подхватил свой и помог мне его натянуть. Пока Джесси расправлял на мне свитер, я наслаждалась его запахом – казалось, тот пропитал мягкий серый кашемир, – и надеясь, что Джесси этого не заметил.

– Ты не замерзнешь? – спросила я, приглаживая свои наэлектризовавшиеся волосы.

На Джесси остались лишь белая футболка и джинсы, а две последние ночи было очень холодно.

– Нет, не переживай.

Он потянул меня за руку – отчего мир слегка завертелся вокруг своей оси – и остановился у двери, которая вела на задний двор Фостеров. Но как только Джесси открыл ее, я отступила на шаг. Дождь усилился, и стало прохладнее. По телу побежали мурашки, и я поняла, что уже поздний вечер и что мои туфли без каблуков остались лежать у дивана.

– Готова немного пробежаться? – спросил Джесси, сжимая мою руку.

– Подожди, – делая шаг в сторону дивана, попросила я. – Дай заберу свои туфли.

– Не надо, – сказал Джесси и потянул меня назад, поближе к себе.

Он наклонился поцеловать меня, а через секунду поднял на руки.

– Я донесу тебя.

С моих губ сорвался то ли вскрик, то ли смешок, но еще до того, как я успела смутиться, Джесси открыл дверь и вынес меня на улицу, под дождь.

Я обхватила его ногами за талию, а он поцеловал меня на ходу. На мгновение он остановился, крепко прижал меня к себе обеими руками, и мы слились в поцелуе под проливным дождем. Кажется, я даже почувствовала, как его сердце будто бьется о мое. Затем Джесси подхватил меня под коленями. И когда это он стал таким сильным? Он нес меня так, словно я ничего не весила, быстрым шагом направляясь к гостевому домику.

Это была миниатюрная версия дома Фостеров – остроконечная деревянная крыша и огромные окна, которые тянулись во всю стену, а на втором этаже виднелся балкон. Я решила, что Джесси войдет через главную дверь, но он понес меня к лестнице, ведущей сразу на второй этаж. Он медленно, не резко, поставил меня на нижнюю ступеньку, скользя руками по моим ногам до талии, и затем сказал:

– После тебя.

Я слышала, как стучали его зубы. И теперь, когда мы не целовались, тоже почувствовала холод, от которого даже немели ноги. Я поспешила вверх по лестнице, Джесси последовал за мной, а затем пересек балкон и открыл незапертую дверь второго этажа.

Он не включил ни одной лампы, и мне пришлось пару раз моргнуть, пока глаза не привыкли к темноте. Мы оказались в большой комнате, возможно, на чердаке. Кухня и гостиная располагались внизу, а здесь стояла лишь огромная двуспальная кровать посредине да тумбочки по обеим сторонам от нее. В дальнем углу виднелась приоткрытая дверь в ванную. Прежде чем я осознала, к чему это ведет – ведь кровать, настоящая кровать разительно отличалась от дивана, – Джесси закрыл дверь за моей спиной и снова оказался передо мной. Он поцеловал меня – все-таки я никогда не смогу привыкнуть к этому необыкновенному ощущению, – но я чувствовала, как холодны его губы и как стучат зубы.

– Может, пора избавиться от этой мокрой одежды? – спросил он, отлепляя от своего тела футболку, которая промокла и потому просвечивала.

Говоря это, Джесси так забавно приподнял бровь – я не удержалась и засмеялась, при этом думая, что это не такая уж и плохая идея с практической точки зрения. А еще я прекрасно понимала: моя одежда тоже промокла, отяжелела, и с нее на бежевый ковер капала вода.

Джесси посмотрел на меня с высоты своего роста, а затем, не отводя взгляда, потянулся назад и стянул футболку через голову. Я прикрыла глаза на секунду, стараясь сдержаться и не прикоснуться к его обнаженной груди, а затем провести пальцами по кубикам пресса. Что-то промелькнуло на его лице – не вызов, но очень близкая к нему эмоция. Но я все так же стояла, с моих волос капала вода, я вся дрожала под свитером, а в голове кружились мысли о дальнейшем.

Я оказалась в комнате, большую часть которой занимала кровать, с парнем-второкурсником, которого любила практически всю свою жизнь. Но у него наверняка много опыта и вряд ли ему понадобится неделя, чтобы просто взять кого-то за руку. Он уже целовал меня. И нес на руках под дождем. Я знала: я могу развернуться и уйти – произошедшее уже превзошло все мои ожидания и надежды относительно сегодняшнего вечера, – вернуться домой, и меня еще на протяжении нескольких месяцев будет переполнять от счастья.

Или могу остаться.

Я стояла и молилась, чтобы мне не пришлось принимать решение прямо сейчас, чтобы можно было взять тайм-аут, хорошенько подумать и вернуться в этот момент через неделю. Неожиданно мне вспомнился сегодняшний разговор с соседом Джесси о параллельных вселенных. Может, где-то события этого вечера развернулись совсем по-другому: Джесси, сидя на диване, помахал мне на прощание, а я надела пальто и отправилась домой, как всегда думая о нем и даже не смея представить ситуацию, в которой оказалась сейчас. Интересно, какие слова сказала бы прямо сейчас та Чарли мне – застывшей в нерешительности из-за того, что вот-вот может исполниться то, о чем я могла только мечтать?

Я сделала вдох и сказала себе: я могу передумать в любой момент, я просто избавляюсь от мокрой одежды. Хотя я прекрасно знала, что собираюсь идти до конца. А затем сняла свитер с Джесси. Он встретился со мной взглядом, и я кивнула.

Джесси подошел к термостату и повернул его, после чего мы нырнули под одеяло, и он помог мне избавиться от джинсов, а затем скинул их на пол. Мы оба дрожали от холода. Я прижала свою замерзшую ногу к его икре, отчего он вскрикнул, а затем провел рукой по моей ключице, вынуждая визжать меня. Но вскоре, как только мы вновь начали целоваться, наши ноги и ступни переплелись, мои руки гладили его шею, грудь, ногу, то позабыли о холоде. Да и происходящее больше не казалось забавным.

И хотя я могла думать лишь о его губах, руках и местечке на его левом боку, которое стоило только задеть, как Джесси начинал хихикать, в голове мелькнула мысль: «Майк бы этого не одобрил».

Но уже через секунду я от нее отмахнулась. Меня совсем не волновало, что там подумает брат. Как и его не волновало мое мнение. Майк не хочет быть частью нашей семьи – он ясно дал это понять, за целый год так и не найдя времени, чтобы приехать домой. Но Джесси был лучшим другом Майка, и я понимала: Майк отнесется к этому не так, как другие наши братья и сестра.

Мы с Майком в детстве часто наблюдали за мыльной оперой под названием «Эй, твой друг с кем-то встречается?» с Дэнни, Линни и Джей Джеем в главных ролях, в которой те встречались с друзьями друг друга, и это приводило к катастрофическим последствиям. Поэтому я и скрывала от Майка свою влюбленность в Джесси и никогда не рассказывала о ней другим братьям или сестре, потому что знала: рано или поздно эта тайна станет слишком ценна. Мы впятером обменивались секретами так же неохотно, как бейсбольными карточками, – это была самая высокая валюта, которая у нас имелась. И я знала, что этот секрет – полураздетая я в обнимку с лучшим другом Майка – имел невероятную цену.