Даниэль не помнил, как покинул зал. Кажется, за дверями его трясли за плечи, усадили на скамейку, о чем-то спрашивали, отпаивали водой.

— Дани, что произошло? Ты играл ИДЕАЛЬНО! – доносилось со всех сторон.

Рядом моментально оказался Кристиан – лучший друг и второй главный талант музыкального отделения.

— Не толпитесь! Ему нужен воздух. – возвестил он, освобождая пространство рядом с Дани. В отличие от остальных, Крис не стал тормошить его и настойчиво расспрашивать о том, что случилось на экзамене. Он просто устроился рядом на скамейке и солидарно молчал, давая другу время прийти в себя.

Спустя несколько минут, когда чашка с водой опустела, Даниэль заговорил сам: — Они… осудили выбранное мной направление. Сняли баллы.

Кристиан ошеломленно выдохнул. Дани продолжил, подробно изложив диалог с Мастером Антуаном и реакцию наставников.

— Закулисные интриги. Изумрудный Лес явно освобождал место в Гранд Опере для кого-то из своих. – сделал вывод Крис и ободряюще похлопал Дани по плечу. – Эй! Все… еще будет хорошо.

Впрочем, тон его звучал вовсе не так уверенно, как хотелось бы.

Остальные одногруппники, вновь оказавшись рядом, принялись на все лады подбадривать Даниэля. Легче от этого совершенно не становилось. Впрочем, в некоторых взглядах Крис уловил скрытое злорадство: «Набегался, главная звезда отделения! Жизнь – не сплошной праздник! Будешь знать, как живется остальным!»

— А пойдем перекусим. – предложил Кристиан, желая увести друга подальше от суеты и разговоров. – Я угощаю.

— Пойдем. – согласился Дани. Пообещав скоро вернуться, они дружно припустили по пустующим коридорам, залитым цветным светом витражных окон. Этажом ниже продолжался экзамен отделения Прозы и поэзии – юные авторы-фэлэри зачитывали перед комиссией отрывки своих дипломных романов. Завидев в толпе взволнованных студиозусов давнего знакомого, Дани махнул приятелю рукой, но приближаться не стал. Говорить не хотелось…

Еще этажом ниже проходил просмотр работ отделения Изобразительного искусства. Комиссия переходила от одного полотна к другому, что-то бурно обсуждая. Большинство картин являли собой масштабные произведения, выполненные маслом в строгом классическом стиле. Из золоченых тяжелых рам на проходящих смотрели вельможи в камзолах, при орденах и шпагах, дамы в пышных платьях прошедшей эпохи. Взору открывались изящные виды природы, батальные сцены, композиции с фарфоровыми кувшинчиками, фруктами, цветами и чашечками.

Миновав галерею, юноши наконец оказались в саду. Но путь их лежал дальше, в небольшое уютное заведение через дорогу. Чайная «Серебряная ложка» была излюбленным местом студиозусов побогаче.

Дани и Крис разместились за привычным угловым столиком и заказали чайничек чая на двоих и десерты.

— Мы что-нибудь придумаем. Как бы не прошло распределение – справимся. – решительно заявил Кристиан. От кого угодно другого это «мы» звучало бы насмешкой – сам Кристиан получил максимальный балл и в его будущем можно было не сомневаться. Но… Дани знал, что друг имеет в виду именно то, что говорит – он не оставит, поможет, поддержит. Если бы не Кристиан, он чувствовал бы себя сейчас неизмеримо хуже.

— Справимся. – с трудом изобразив на лице улыбку подтвердил Дани. В чайную вошли две милые барышни-хуманки. Демонстративно не глядя на юношей-фэлэри они, тем не менее, выбрали столик поближе к ним и принялись немного демонстративно хихикать, бойко что-то обсуждая и незаметно бросая на студиозусов заинтересованные взгляды из-под полуопущенных ресниц.

В обычное время такое внимание было бы приятно, сейчас – только раздражало.

— А помнишь, как мы чуть не подрались в этой самой чайной в первый день учебы. – неожиданно припомнил Дани.

— Еще бы! – рассмеялся Кристиан. – Ты показался мне тогда невыносимым занудой.

— А ты мне – наглым пижоном!

— Ты, как оказалось, не такой уж зануда! – с улыбкой признался Крис.

— А ты, все такой же пижон! – Дани скорчил другу моську и они заливисто рассмеялись.

Крепкий ароматный чай со сладостями помог Даниэлю успокоиться и даже немного поднял настроение. В Академию они возвращались оживленно беседуя.

Почти у самого входа их встретил еще один одногруппник – Шэлдон.

— Где вы ходите? Распределение начнется через пять минут! – взволнованно напомнил он. По лестницам они почти бежали. Откровенно говоря, спешить Даниэлю совсем не хотелось. Касательно распределения, его терзали самые мрачные предчувствия и он, как мог, старался оттянуть неприятный момент знакомства с горькой истиной.

Тем не менее, вот они в дверях аудитории. Остальные уже расселись по своим местам в тревожном ожидании. Юноши и девушки фэлэри в парадных, по случаю знаменательного дня, одеяниях. В отличие от хуманских учебных заведений, нравы Академий фэлэри отличались куда большей лояльностью – совместное обучение лиц обоих полов, куда менее строгие требования к костюмам. Что взять с тех, чей удел развлекать аристократию – книгами, картинами, танцами, пением и музыкой. Впрочем, сами феи всегда считали искусство – величайшим достижением цивилизации.

Дани и Крис привычно устроились за самой последней партой. Даниэль внимательно вглядывался в лица товарищей, осознавая, что многих из них еще долго не увидит, а может и не увидит вовсе. Все взволнованно шептались. Еще бы – распределение решит их судьбу на ближайшие пять лет. Все эти пять лет Гильдия Искусства не позволит сменить место работы. Именно первое место работы во многом определяет дальнейшую карьеру.

В аудиторию прошествовал Мастер-декан – Дэрен. Он расположился за кафедрой и, кратко поздравив юных фэлэри с завершением итоговых экзаменов, развернул свиток.

— Кристиан Мальхори – общий балл девяносто восемь из ста, первый ранг, Гранд Опера Алазары. – возвестил он.

Одногруппники зааплодировали. Огромное достижение. Большой успех. Гранд Опера являлась самой большой Оперой страны и располагалась в ее культурной столице – Алазаре. Первый ранг являлся наивысшим из четырех. Принадлежность к нему означала главные роли, личную гримерку, более высокую плату за каждое выступление. Элита оперы. То, о чем мечтает каждый студиозус Отделения. Пересдать ранг можно лишь спустя пять лет, по более жестким критериям. Мало кому это удавалось.

Кристиан принимал записки с поздравлениями и довольно улыбался, только Дани мог видеть печать волнения на его лице.

Антония де Брайант. – продолжал меж тем господин декан – общий балл шестьдесят пять из ста. Третий ранг. Опера Нарцисс в Сан-Капэнне.

Фэлэри шмыгнула носом и поспешно закрыла лицо кружевным платочком. Шанс получить второй ранг у нее был не велик, но надежда, как известно, умирает последней.

— Даниэль Верье. – неумолимо читал со свитка Мастер Дэрен – Девяносто пять баллов из ста, первый ранг…

Даниэль успел облегченно вздохнуть. Но декан продолжил.

— Опера Луна, Алазара.

Даниэль поперхнулся воздухом и судорожно схватился за край стола. По аудитории пронесся удивленный вздох. Мастер Дэрен заметно побледнел и поспешил продолжить чтение. Впрочем, Дани его уже не слышал. Юношу заметно потряхивало. Взгляд никак не хотел фокусироваться.

У большинства заведений в мире искусства прекрасная репутация – это благопристойные и даже респектабельные места, которые посещает высший свет – аристократы с женами и подрастающими детьми, чиновники, зажиточные дельцы. В подобные заведения часто наведываются наставники Академий, заграничные делегации, политики. Ярчайшим примером и эталоном такого места являлась Гранд Опера, предназначенная для самой богатой и знатной публики.

Но были и заведения иного толка. Их предпочитали не обсуждать иначе, как шепотом, наставники старательно делали вид, что их не существует и если и упоминали, то скользь. Ибо такие места предназначались для публики несколько иного рода. И отличались… куда меньшей респектабельностью и большей широтой взглядов. Одним из таких заведений была Опера Луна. И, кажется, Даниэль только что попал туда на пять долгих лет.