Двери резко разошлись, и из тамбура в вагон вошёл контролёр. Мужчина с лицом по лошадиному вытянутым, флегматичным, сонным и отчасти помятым.
Контролёр, к счастью, был один. Стражи Клоадра за его спиной не маячили.
– Предъявите… билеты,.. – забубнил контролёр, равнодушно провожая взглядом исчезающую в глубине вагона тётку.
«Мы с краю… поздно скрываться» подумал Сергей.
– Предъявите… А у вас что?
– У нас танцы и развлечения! – ответил ему дух.
И, подхватив с пола пустую пивную бутылку, ударил ей с размаху контролёра по голове.
Удар был такой силы, что осколки с приглушенным звоном разлетелись далеко в стороны, колким дождём осыпав заметавшись в испуге пассажиров.
– Хулиганы! Убивают! Человека убили! Да вызовите же вы…
– Ё-ка-ле-ме,.. – озадаченно пробурчал кто-то в тамбуре и закашлялся, видимо, подавившись сигаретным дымом.
Сергей, на мгновение пригнувший было в испуге голову, смотрел исподлобья, как контролёр всё с тем же флегматичным выражением лица медленно оседает на пол, и как тёмные струйки ползут из-под околыша фуражки, исчерчивая лоб.
«Бандит какой-то…» растеряно думал Сергей, стараясь унять мелкую дрожь в руках (для чего вцепился пальцами в край сиденья и тянул этот край вверх, словно стараясь что-нибудь от него отодрать). «Подставил, как есть подставил! Какие там деньги, ноги бы унести…»
Дух, отбросив в сторону обколотое «розочкой» горлышко, радостно заявил:
– Вспомнил! Могу по-человечески объяснить! Командировочные на время пребывания не Земле не включают транспортные расходы. Так что все поездки за свой счёт! Кстати, что это за мужик пытался на нас напасть?
И он носком ботинка несильно пнул безжизненное тело контролёра, застывшее было в сидячей позе у края сиденья, но после пинка завалившееся на бок, так что пропитавшаяся кровью фуражка упала с головы и покатилась по проходу.
Откровенно циничный жест этот окончательно вывел Сергея из себя и он, забыв об обещанной щедрой оплате и всяком почтении к работодателю, вскочил с места и, надрывая связки, закричал:
– Идиот! Ты что же это творишь-то?! Ты что же наделал, гад!
Апофиус смотрел на него недоумённо.
– Но он же чего-то от нас хотел. Правда? Хотел то, чего мы, по всей видимости, не могли ему дать. Так что же было делать?
– По голове бить?! – продолжал исходить криком Сергей. – Раз нет, так и по башке – хвать?! Что это нашло на тебя? Так кто ты такой, чтобы людей вот так!..
Сергей нагнулся к пострадавшему и осторожно приложил средний и указательный палец к шее (видел такой жест в кино, в детективе каком-то). Не обнаружив пульса, передвинул пальцы немного влево. Потом, помедлив немного, вправо и вверх.
И с горечью произнёс:
– Ну точно убил, ирод! Ну ведь…
Схватил за руку, немного подняв рукав форменной куртки.
И с нервным всхлипом резюмировал:
– Нет пульса, нету! Это ты так нам помогаешь?
Дух замялся смущённо, переступил с ноги на ногу (при этом едва не потеряв равновесие, так как поезд ощутимо тряхнуло на рельсовом стыке).
– Я же ведь свои проблемы решаю, – тихо произнёс Апофиус. – Мне ведь домой надо вернуться… и там… Богу, конечно, помочь не мешало бы. Сердит он на меня.
«Вот теперь-то я Бога понимаю!» подумал Сергей. «Как на такую шпану не сердиться!»
Дух тронул помощника за рукав.
– Пошли, что ли… Пора нам.
– Не пойду! – заявил Сергей.
И сел на скамейку рядом с телом. Отряхнул пылинки с брюк (отчего, честно говоря, чище они не стали).
– Буду здесь сидеть. Полицию ждать, «скорую»… Да, ждать!
И погрозил духу туго сжатым кулаком.
– Всё про тебя на допросе скажу! Так и знай!
Лицо Апофиуса посветлело и он вдруг широко и искренне улыбнулся (так что глаза на мгновение сжались в щёлочки).
И от радости даже подпрыгнул, ладонями звучно хлопнув по ляжкам.
– Ай-люли!
Сергей скривил губы.
– И фокусы твои экспертиза разъяснит, – заявил он.
И добавил:
– Судебная.
– Да кто тебя слушать будет, дурилка ты картонная! – с прорывающимся сквозь слова ехидным хихиканьем воскликнул Апофиус. – Это стражи безмозглые будут твои рассказы про духа слушать? Да у них свои дела: сокровища Клоадра охранять! Да ты и представить себе не можешь, насколько им на тебя наплевать. Сгноят они тебя в узилище или на запчасти пустят, и все дела!
Сергей погрустнел.
«А что же тогда…»
– А что же тогда делать?
Он показал на пострадавшего.
– Человек невинный. И семья, может, у него есть. Дети там. Мальчик, девочка…
Восклицания духа неожиданно прервались.
– Человек? Невинный?
Он опустился на колени перед контролёром.
– Что же ты сразу не сказал, что это человек, да ещё и невинный?
– А ты меня спрашивал? – огрызнулся Сергей. – Сразу хвать по башке! Без вопросов!
– Вот заладил: «хвать» да «хвать», – смущённо пробубнил дух, склонившись над истекающим кровью человеком. – И сам хорош… Пульс пощупал и сел рядом. Помощь, дескать, оказал… Сердобольный ты наш!
«Я же не врач» подумал Сергей.
Это оправдание показалось ему неубедительным. И вообще, ему-то очевидна была истинная причина, по которой он не стал оказывать действенную помощь пострадавшему.
Уж очень он крови… Ну да, боялся!
А её много было, очень много. Весь воротник рубашки залила. Сколько же натекло её!
– Хорошо, – сказал дух и достал из кармана джинсов бордовый носовой платок.
По блеснувшей ткани догадался Сергей, что сделан платок из шёлка. Или, может, из какой синтетики, но уж точно – под шёлк.
А дух так ловко искру пальцами из платка высек, что решил Сергей, что точно – шёлк.
И удивился невольно тому обстоятельству, что дорогая вещь в карман затрёпанных джинсов попала.
А потом удивился ещё больше, потому что Апофиус…
– Этериус-монго! Келладо! Сатор Арепо Тенет Опера Ротас! Вернись в тело, бессмертная!
Глаза контролёра открылись быстро и внезапно. Словно он разом, одним мощным рывком, вынырнул из небытия.
Смотрел он прямо перед собой, взглядом упёршись в стенку вагона. Смотрел спокойно и безо всякого удивления, вполне приличествующего подобной ситуации.
Смотрел он так секунд пять. Потом заморгал.
Вздохнул глубоко. И застонал, схватившись за голову.
– Это ничего, – успокоил его (а заодно и заёрзавшего нервно Сергея) дух Апофиус. – Восстановление тканей человеческого тела происходит довольно медленно. Спрутоподобные лиловики Прозрачного мира на Одиннадцатом уровне проявления бытия восстанавливаются, к примеру, очень быстро. Секунды за две по земному времени. У них-то, понятное дело, время медленнее течёт. Там почти одна сто вторая стандартного отрезка линии Экири проходит. Но если с земным временем сопоставить да сделать скидку на обычный при таких обстоятельствах приблизительный характер подсчёта, то с уверенностью могу сказать…
Пострадавший перестал стонать. Поднял голов и как-то очень вдумчиво и печально посмотрел на Апофиуса.
– …Что никак не более двух секунд, – закончил тот.
И, подав руку несчастному, поднял того на ноги.
– Голова прошла? – участливо спросил Сергей (на всякий случай, как бы невзначай, прикрыв ладонью лицо).
Контролёр кивнул в ответ.
И произнёс хрипло:
– Чего это я? Отключился вроде… От жары, наверное, духота… А вот…
Он склонил голову и с удивлением посмотрел на покрытую бурыми пятнами рубашку.
Ладонью как-то неуверенно и осторожно похлопал по люб.
– Ударился… А фуражка где?
– Ничего не помнит, болезный! – и Апофиус хлопнул в ладоши.
Платок в руках его тут же исчез, оставив после себя лишь лёгкий синий дымок.
– Это ерунда. Лёгкая амнезия. Пройдёт минут через пять. По земному времени. А фуражка…
Апофиус протянул пострадавшему роскошную, с золотым шитьём, генеральскую фуражку, неведомо как оказавшуюся в его руках.
– Вот тебе головной убор. И ещё…
Откуда-то из-под подкладки фуражки дух извлёк золотую цепочку.
