Помещение самого кафе было огромным, но все занимали столики, гарнитура, барные стойки и детский уголок, предназначенный для веселого времяпровождения детей за рисунками и красками. Гудели кофе-машины, открывались и закрывались холодильники. Краски стен и полов дополняли атмосферу заведения каким-то снежным и сказочным приключением: голубые обои вперемешку с темным мрамором, наклейки в детском уголке и плакаты, в которых отражалась информация. Шум и гул был вокруг нас, кто-то умудрялся нас задеть, проталкиваясь через столики, чуть ли не плотно стоящие друг другу, но это не мешало наслаждаться нашим общением и комфортом друг с другом.

Было здесь тепло и иногда жарко, так как углекислый газ повышался, только развеивался, когда дверь открывалась, и маленький холод проникал вглубь. Мы сидели практически у дверей.

— Еще мне предстояло слушать ее рассказы о принцессах, которых спасают принцы из снежного заточения. — Сердце подпрыгнуло, стоило ему посмотреть на меня безмятежно и заботливо. — Знаешь, никогда не представлял себя рядом с девушкой, в которую влюблюсь так сильно, что отпустить не смогу. У тебя нет такого ощущения?

Сглотнула ком в горле.

— У меня постоянно такое ощущение, — ответила застенчиво, глядя на него исподлобья.

— Ханна, — он коснулся моей холодной руки и мягко взял в свою ладонь, поглаживая тыльную сторону. — Спасибо, что не отвергнула меня и дала шанс.

— Я и не смогла бы, — пожала плечами, чувствуя ожог в местах, где касается его палец. Бабочки внизу живота оживают и трепыхают в огне влечения. — Ты пропитался в каждой клетке моего тела, что ни одна таблетка или же медицина не поможет.

Эрик зачерпал на ложку пломбир и протянул к моему рту, выжидающе ожидая моего действия. Открыла рот и наклонилась вперед, съедая холодный пломбир, который сразу же прогнался холодом по груди и вниз.

Тут же Эрик потянулся рукой и стер с уголка рта большим пальцем оставшийся пломбир. Вдруг мир вокруг нас остановился, люди замерли по щелчку времени и перед нами стоял один миг. Глаза в глаза, ладонь в ладонь — знаки того, что темнота не смогла до конца погрузиться в нашем внутреннем мире. Мы живы, дышим, но я точно кое-как, сердце бьется в такт с сердцем парня. Ощущения превосходства и парения оживает в груди, я чувствую, как крылья за спиной вырастают и дают возможность мне взлететь в полет своего соблазна. Прошлое как бы я не старалась от него избавиться, наконец, исчезает в свете солнца и перед глазами остается образ Эрика…

И искры полетели, когда он нагнулся через стол и коснулся холодными из-за мороженого губами моих губ, запечатлев поцелуй нашего единства и множества красок, которые окрасили мир еще ярче. Прикрыла глаза, не отстраняясь от него и позволяя бережно сминать губы. Мне становится глубоко все равно на людей, видимо, наблюдавшие за нами, становится все равно, что ожидает меня в будущем… Я хочу быть сейчас с ним, чувствовать привкус сладкого мороженого, запах одеколона, видеть, какое помутнение образуется в пучине тьмы впоследствии касания к моей кожи.

Мы чертовы безумцы. И я боюсь признаваться, что чувствую что-то глубоко в сердце. Самое сильное и крепкое.

Росс отстраняется от меня неохотно и вглядывается в выражение моего лица: оно стало неподдельно пунцовым и красным от пылкости, разразившая наши души. По инерции облизываю губы, готовясь еще к одному поцелую, но разочаровано поджимаю губы. Парень садится на место и усмехается, заметив, с каким огорчением поглядываю по сторонам. Никто и не заметил нашей открытости.

— Ты такая милая, когда надуваешься, — отметил Эрик и доедает свою порцию мороженного.

— Ты не дал мне насладиться десертом до конца.

Уткнулась в мороженное, принимаясь доедать.

— Каким? — многозначно спросил он.

— Да ну тебя.

Он посмеялся и достал свой телефон, по-видимому, проверяя уведомления. Пока доедала сладкое, лицо его приобрело сосредоточенную гримасу.

— Что-то случилось?

— Все в порядке, — выдавил он из себя подобие улыбки и отложил телефон в сторону. — Кстати, Ханна, у тебя есть Instagram?

Тихонько прокашлялась.

— Есть…

— Не даешь мне его?

Он разблокировал телефон и протянул его мне. Я несколько минут всматривалась в черный айфон, взвешивая свои доводы. Не знаю, мне не было приятно, что кто-то увидит мою страничку либо из школы, либо из университета, и потом будет обсуждать. Это нечто второстепенное для меня. Но Эрик…стал мне родным человеком.

— Хорошо.

Взяла в руки телефон и нажала на окошко социальной сети. В ленте Instagram высветилась публикация неизвестного пользователя, который рассекал бассейн на каком-то курорте. Перешла в поисковую часть и нажала на поиск, вбивая в строку свой никнейм. Страничка высветилась моментально среди множества других, и мне хотелось уже нажать на нее, как грубый и низкий мужской голос прервал:

— Здравствуй, сын.

Собственной персоной перед нами вырос знаменитый мистер Росс в деловом костюме и с демонстративным видов, будто это заведение не считается с его вкусом. Проморгала несколько раз, не веря тому, что впервые увидела отца Эрика. По правде говоря был на взгляд весьма строгим: уложенные седые волосы вызывающе показывали, что он глава, ухоженный и без капельки грязи костюм до жути выражался дерзостью. Выражение лица мистера было ядовитым, морщины добавляли перчинку в виде надменности и нахальства. Только глаза были схоже с парнем: раскосые и темные.

В нос ударил терпкий аромат парфюма мужчины, что я чуть не закашлялась.

— Отец? — подорвался с места, яростно глядя на своего отца. Они были одного роста, с разницей около одного или двух сантиметра. Кулаки парня сжались в рискованном нападении. — Что ты тут делаешь?

Он оценивающе посмотрел на Эрика, про себя фыркая над видом сына, и перевел интерес на меня. Пальчики на ногах поджались, когда убийственные граниты начали таранить мое тело, он впрыскивал в меня яд.

— Захотел устроить Салли подарок, — без эмоций выдал он, не открываясь от подробного изучения — его взгляд проникал под одежду. — Эрик, не представишь.

Эрик обреченно выдохнул и расставил руки по бокам, поза так и кричала о том, что помешавшему посетителю тут не рады.

— Ханна, это мой отец — Ричард Росс. Папа, это Ханна — моя…подруга.

— Здравствуйте, мистер Росс, — подала признаки жизни, кивнув головой.

— Да? — изумленно воскликнул, игнорируя мое уважение, что я одеревенела. Во взгляде мужчины мелькнули подозрительные огоньки. Он не поверил Эрику. — С каких пор у тебя появилась подруга?

— С этого, — сквозь зубы выжал парень, испепеляя всей душой образ статного отца. Но потом смягчился и потер переносицу. — Что ты хочешь?

Ричард Росс хищно прищурился, не сводя с меня глаз. Откуда-то из-за спины выросло неизвестное существо и вонзил свои коготки между лопаток, пробираясь к моему сердцу. Мне в этот момент стало не по себе: напор взгляда мужчины давил на голову, тело отзывалось чувством страха, гусиная кожа покрылась по рукам. Ричард Росс — не только всемирный миллионер, за ним скрывается зловещая и гнилая усмешка, готовая растоптать тебя на ровном месте.

Сглотнула, когда опасный огонек сверкнул в глазах — отражении его души.

— Подошел поздороваться и поинтересоваться, что за милая дама в твоей компании сидит, — поправив свое пальто, глухо выдал. — Сын, а что случилось между тобой и Лизи?

— Мы с ней расстались, папа. — Беря себя в руки, он старался сохранять равновесие между своими чертями и спокойствием. Я видела, что творилось у него внутри, пока отец находился рядом. Это совсем не тот Эрик Росс, с которым мне фантастично хорошо. Что же между ними произошло? — Наши отношения так таковыми и не были. Встретиться, развлечься и переспать друг с другом: наше ежедневное занятие. Было. Почему ты спрашиваешь?

— Мы с тобой не видимся достаточно долго, но видеть твое вранье — я не унял в своей специфике. Скажи честно, ведь девушка, Ханна, вовсе не подруга?