"Всё! Меня достала эта сучка", — вспылил я, выпуская мощную жажду крови, сам того не замечая.

— Ты что творишь?! Здесь есть люди с психической травмой, ты их своей жаждой убийства с ума сведёшь! — прокричала Цунаде, подскакивая ко мне и хватая меня за грудки.

Я же медленно поднял свои протезы и обхватил её изящные запястья своими железяками, начиная с силой сжимать их, при этом смотря ей в глаза активированным шаринганом, усиливая и направляя мои жажду крови и смерти прямо на неё.

Она попыталась вырваться, и у неё это вполне могло получиться, всё же она Сенджу, если бы у меня были мои настоящие руки, но мои протезы лишь механизмы, и их сила зависит только от чакры, которую я волью в них. Через пару секунд уже послышался неприятный треск, а Цунаде закусила свою нижнюю губу.

— Перестань, — попросила она меня, всё ещё не лишившись своего высокомерного взгляда.

— Никогда ты больше не поднимешь на меня голос, — холодным, низким голосом прорычал я Цунаде в лицо, одновременно используя гендзюцу Момору-сенсея, которое позволяет впечатать в память эти события. Теперь всегда, когда, эта шавка посмеет открыть на меня свою пасть, из глубин её памяти всплывут эти воспоминания и чувства, которые она испытывает сейчас. — Поняла? — одновременно с моим выкриком я выжег гендзюцу в её подсознание.

— Перестань, пожалуйста, — уже тихим, забитым голосом произнесла Сенджу.

Я медленно ослабил хватку и выпустил её руки. Отойдя пару шагов назад, я настороженно смотрел на неё. Если гендзюцу сработало, то она больше в мою сторону и не вякнет, но Цунаде же, мать их, Сенджу. У них всё, как у нелюдей. Ещё набросится на меня, желая отомстить за своё унижение.

Но нет, пронесло. Цунаде размяла свои руки и извинилась (!) предо мной.

— Извини, Изами, — сказала эта женщина. — Я погорячилась.

— Кхем, — подавился я своими словами. — Ну и ты, это, меня... ну, извини, — всё никак не мог я связанно выговорить свои мысли. Вот реально, ведёт себя как дикая кобыла. Либо обкатай, либо прикорми, и будет вести себя нормально.

— Ты это, можешь позвать Наваки? — спросил я Цунаде, когда наконец-то смог отойти от шока, которого произвело на меня её извинение.

— Он правда сейчас не может отлучиться, — сказала Цунаде, странно смотря на меня. — Но я тоже могу тебе сказать, что происходит. На наших товарищей напали шиноби Кумо. Кири и Кумо вновь заключили союз, только на этот раз против Конохи. Все наши пограничники на тридцать седьмом и сорок третьем посту были вырезаны. А эти — с других, которым повезло выжить.

— Понятно. Сколько всего мёртвых и раненых? — спросил я. Ну что, теперь я знаю, что мы в жопе. Причём большой. Да и стало понятно, почему шиноби Кири не атаковали. Ждали подмоги с Кумо.

— Всех раненых, кто выжил, отправили к нам. Их чуть больше двухсот семидесяти. Всего на границе было две тысячи шиноби Конохи, — уставшим голосом сказала Цунаде. Только сейчас я заметил, что она находится на уровне чакроистощения. Ещё чуть-чуть, и свалится. — Большинство из раненых — молодые шиноби, которых попытались спасти более опытные. Да и их травмы больше психической натуры. Первая кровь, первый мёртвый товарищ и тому подобное.

— Я могу помочь, — почему-то ляпнул я. "Какого хрена я несу? Нахер мне это?".

— Ты же не ирьёнин? — удивлённо посмотрела на меня Цунаде.

— А ирьенины не Яманака и не Учиха. Для притупления эмоций вам нужно вложить прорву чакры в ирьенинские гендзюцу, я же могу работать с сознанием людей куда как качественнее и экономнее.

— Тогда пошли! — сказала Цунаде бодро, схватив меня за руку, и быстрым шагом направилась к пациентам, взяв меня на буксир. По ней сейчас и не скажешь, что она на грани истощения.

Весь день я провёл за тем, что выжигал эмоции у пострадавших товарищей, связанные с воспоминаниями о нападении войск Кумо на наши границы.

Под конец дня моя голова трещала, и каждое движение стоило мне уймы усилий. Я ещё ни разу в жизни не использовал свой шаринган так интенсивно.

"Уфф, всё. Это последняя", — устало подумал я, смотря на девчонку лет четырнадцати, которой уже рассказали, что я буду делать и как я буду это делать. Мне всё же куда легче работать с сознанием человека, если тот не сопротивляется.

Я посмотрел ей в глаза, внедряясь в её подсознание и начал выжигать эмоции из её воспоминаний о той бойне, что устроили Кумовцы нашим бойцам.

За весь этот день, после более двух сотен людей, чьи воспоминания я посмотрел, а эмоции почувствовал, я начал испытывать безграничную ненависть к шиноби облака. Мне хотелось прямо сейчас бросить всё и помчаться на фронт, найти этих мразей и устроить им пир Джашина. Только стена в моём внутреннем мире и мой голос разума останавливали меня от этого. Но всё моё естество хотело крови уже МОИХ врагов. Именно так я начал воспринимать Кумовцев.

— Всё, — выдохнул я, падая на свою пятую точку. У меня не осталось даже сил стоять на ногах.

— Вот, выпей эту настойку, — сказала подошедшая ко мне Цунаде, подавая странную розовую хрень в прозрачном флаконе. — Это снимет на время усталость, — пояснила она на мой вопросительный взгляд.

— Спасибо, — устало протянул я, выпивая настойку.

— Это тебе спасибо. Без тебя мы не смогли бы помочь столь многим. Не хватило бы сил.

— Ёй, Изами, ты что, в ирьенины заделался? — с лёгкой насмешкой в голосе спросил появившийся из-за спины Цунаде Наваки. — Если хочешь, могу показать мастер-класс, — подмигнул мне Наваки.

— Да пошло оно. Замучаюсь. Нет, моё место в бою, на передовой, — сказал я, усмехнувшись, вставая на ноги. Из-за резкого поднятия у меня пред глазами помутнилось, и я начал заваливаться вперёд. Услышав одновременный выкрик Наваки и Цунаде, я почувствовал, как две пары рук подхватили меня и не дали мне упасть. — Спасибо, — прохрипел я.

Бросив взгляд на Наваки, я увидел широко расширенные в удивлении глаза моего друга.

— Круто, что вы подружились! — с широкой улыбкой чуть ли не пропел наследник Сенджу.

— Ага, вообще, круть, — просипел я, прикидывая, как среагирует Наваки, когда узнает, КАК именно мы подружились...

— Изами-кун, тебе нужен отдых, — нетерпящим возражения голосом сказала Цунаде.

— Да, ты вообще никакой! Пошли, я отведу тебя в твою "полировочную" палатку, — ехидно сказал Наваки.

— Ты обещал, — тихим голосом напомнил я Наваки о его обещании оставить свои шуточки.

— Ой, забыл совсем, извини, — скорчил извиняющуюся мордашку Наваки. Ага, ага... так я тебе и поверил. Этот дебил просто обожает подкалывать меня.

— Наваки, я сама отведу его, — подала голос Цунаде.

— Да ладно, мне не трудно, — сказал, улыбнувшись, наследник клана Сенджу.

— Я его сама отведу, — сказав это, Цунаде подхватила меня и, не слушая аргументов своего братца о том, что она не знает, где моя палатка, выпрыгнула прямо из окна.

Пару раз заблудившись и сказав мне, что я никчёмно описываю путь, она всё же дотащила меня до моей палатки. Поставив на землю, Цунаде развернула меня к себе лицом и сказала:

— Ещё раз спасибо за то, что помог нам. Одни мы бы не справились за один день. А вот это за то, что ты применил ко мне гендзюцу, — только она договорила последнюю фразу, как я почувствовал удар в челюсть, обладающий просто огромнейшей силой, которым меня откинуло на несколько десятков метров от Цунаде и моей палатки.

"Ксооо, всё! Я прирежу эту суку! — подумал я, смотря на Цунаде, которая за один рывок оказалась подле меня. Тварь, убью!" — ярость заполнила моё сознание, и я, собрав последние силы, активировал свой вечный мангекью шаринган. Но следующая фраза Цунаде заставила меня остыть.

— Извини ещё раз. Я неправильно вела себя с тобой. Но этот удар ты заслужил! — выпалила эта, эта... блондинистая особа.

Взвесив все за и против, я решил всё же не убивать Цунаде, хотя и очень сильно хотелось.