Беда в том, что за пределами моего королевства нельзя ходить обнаженной по улице.

  Конечно, можно, но это привлечет внимание и надолго меня задержит.

  Не желаю, но придется что-нибудь одеть. - Блондинка перебирала королевские горностаевые мантии, шикарные платья принцесс и королев. - Все тяжелое, неудобное.

  Раньше я эти платья считала роскошью, шикарными, а теперь смотрю на них с точки зрения удобства.

  Под горностаевым мехом и бархатом тело вспотеет, и появится нехороший прыщик". - Блондинка беспомощно присела на груду платьев.

  - Новости, которые приходят в твой дворец, более чем странные, - сзади неслышно подошла Poppy.

  Она опустила ладони на плечи блондинки и делала своей королеве легкий массаж. - Нет, так, вообщем, все прекрасно.

  Мужчины даже обрадовались, что ты изгнала их из города.

  Мужчин устраивает жизнь за городской стеной: они теперь могут свободно ходить на охоту, безбоязненно пьют вино, не опасаются, что женщины их осудят за беспробудную пьянку.

  И приходить к нам, прислуживать нам, приносить добычу - мужчинам тоже нравится.

  Дело не в них. - Ладони Poppy опускались.

  Poppy приобняла блондинку и разминала ей тонкие мраморные ягодицы. - Но другим королевствам не понравилось, что ты заняла место короля.

  Других королей устраивало, что прежний тиран купался в крови своих жертв девственниц.

  Нас же, мнение иных королей не интересует...

  "Poppy ты очень умная! - блондинка написала на доске. - Не осуждаю тебя.

  Я раньше тоже думала много и часто, а потом поняла, что жизнь девушки очень сложная, чтобы еще и думать".

  - Я не думаю, моя королева, - Poppy произнесла шелковым голоском.

  "Моя королева" у нее прозвучало нежно, будто бы Poppy сказала "моя любимая". - К величайшему сожалению, мой мозг от природы устроен так, чтобы все анализировал.

  Он сам по себе, а я живу отдельно от мозга.

  С детства я пытаюсь избавиться от вредной привычки думать, но она вшита в меня.

  Я даже обращалась к колдуну, хотя знаю, что магии и колдунов не существует.

  "Если бы колдуны были, то они бы вырастили мне язык", - В голосе блондинки нет боли и горечи по потерянному отрезанному пиратами языку.

  Лишь воздушная ностальгия.

  - Да, колдун оказался не настоящий, но выглядел, как живой. - Poppy сердито сдвинула бровки при воспоминании о своих страданиях. - Он ждал меня, раскачиваясь в большом черном кресле около стола.

  Столешницу заменяла надгробная плита.

  Все очень красиво и таинственно, но пока мне от этого не было пользы.

  "Я недавно сломал шейку бедра, когда пересчитал своим телом тысячу ступенек на башне дракона, - колдун лгал, но я ему верила, потому что без веры в лекаря нельзя излечиться. - Рядом со мной шла моя служанка Lillian в легком наряде амазонки.

  Lillian совершенно недоступная молодая красавица. - Колдун вздохнул, посмотрел на меня, но понял, что от меня любви не получит, поэтому продолжил рассказ.

  Зачем он рассказывал - знаю: старики не могут молчать. - На сотой ступеньке у меня закружилась голова от чрезмерных физических нагрузок.

  Сердце подало в нижние конечности излишний объем крови.

  Из мозга кровь ушла.

  Я сошел с ума временно.

  На двухсотой ступеньке я понял, что влюблен в Lillian.

  На трехсотой я решил ей сделать предложение стать моей женой.

  "Милорд, вы колдун, знатный и богатый, - Lillian не бросилась от восторга мне на шею, не зацеловала меня до смерти. - Но я девушка честная, непорочная и очень стыдливая.

  Боюсь, как бы что плохое со мной не случилось, если я приму ваше предложение.

  Мне очень стыдно!" - Lillian густо покраснела, как борщ, и закрыла лицо ладошками.

  При этом она смело и легко перескакивала со ступеньки на ступеньку.

  А я, старый колдун, - колдун закашлялся, - тащился с трудом.

  На четырехсотой ступеньке до меня дошёл смысл сказанного служанкой: она меня отвергла, не приняла мое предложение стать моей женой.

  До шестисотой ступеньки я наливался гневом, а затем закричал с розовой пеной на уголках губ.

  "Ты лжешь мне, Lillian.

  Ты не скромница, и тебе не бывает стыдно.

  Ты не носишь нижнее белье, а сюда нарочно надела короткую юбку и бежишь впереди меня, чтобы я заглядывал тебе под нее.

  Что я и делаю.

  Думаешь, что я не подглядываю за тобой через тайную щель в стене, когда ты перед сном обнаженная в своей комнате танцуешь перед зеркалом?

  Ты сейчас нарочно отказала мне, набиваешь себе цену.

  Была бы скромница, не светила бы передо мной голыми ягодицами.