Три маленькие фигурки терялись в тумане.

– Борис! – крикнул эльф испуганно обернувшемуся воину. Рослый мужчина в доспехе из дубленой кожи беспомощно мотал головой из стороны в сторону. Позади легла гигантская тень. Влажный звук, словно острые зубы впиваются в сочную мякоть яблока, пронзил Седой Лес.

    Испуганный взгляд Бориса сменился недоумением, зрачки медленно закатились вверх, под самые брови, исчезая где-то в глубине черепа. Он судорожно дернулся и повалился наземь, парализованный Туманным Прыгуном – боссом локации, за которым пришла группа.

    Охотник потянулся к колчану, согнулись плечи резного лука, скрипнула тетива, и в многоногую тварь, нависшую над Борисом, вылетела стрела . Пронзив липкий туманный воздух, она глухо отскочила от хитинового панциря, упав где-то во влажной траве. Паук размером с сарай поднял головогрудь, покрытую серебристым мехом, будто бы насмехаясь над этой бесполезной атакой, щелкнули ониксовые челюсти, с хрустом проникая все глубже в спину парализованного воина.

    Повалил густой пар – паук впрыскивал пищеварительные соки. Подернутые белесоватой дымкой, как и вся локация, глаза Туманного Прыгуна тупо смотрели на растерянных темного эльфа и человека, выражая какую-то животную, примитивную эмоцию. А чего еще ожидать от моба?

– Там, где крепятся лапы… – пробормотал эльф.

Охотник прищурился, стараясь разглядеть сквозь туман.

– Хитин только сверху. Ниже этой выступающей линии, скорее всего, можно бить, – заключил Маркус.

– Целься тщательней, – эльф обновил бафф на скорость и зашелестел по высокой траве. Лучник лишь тихо хмыкнул, доставая новую стрелу.

    Каким бы огромным и крепким ни был паук, он не смог проигнорировать эльфа с двумя длинными катанами, оббегавшего его по дуге. Монстр бросил воина, несколько струек кислоты вытекли из его пасти, прожигая траву под брюхом. Эльф на мгновение замедлился, гадая, каким именно будет ответ Прыгуна на его выпад, а после быстро метнулся к разворачивающемуся на месте пауку, не выпуская из виду передние, самые длинные лапы.

    Когда эльф оказался уже совсем рядом, паук встал на дыбы, шипя и брызжа едкой слюной; увернувшись от зеленой струи, мечник подгадал момент, рубанул по одной из фаланг, паук завизжал, опуская все лапы на землю. Как и ожидалось, хитин и тут был весьма крепок, однако лезвие все же резануло по мясу, заставив монстра поджать раненую конечность, серебристый мех которой темнел от вытекавшей наружу гемолимфы.

    Туманный Прыгун взревел, оглашая лес, прижался к земле еще ниже, задрав брюхо, и бросился на обидчика, однако сделал это неуклюже, спотыкаясь – парализованный воин с развороченной спиной, пышущей паром, крепко сжимал одну из его лап. Этого было достаточно, чтобы охотник сумел приблизиться. Просвистела заговоренная стрела, ввинтившаяся в паучье брюхо по самое оперение. Босс завизжал от боли, но в крике его появились незнакомые нотки.

    Туман наполнился пощелкиваниями и потрескиваниями – сминая влажную траву, сотрясая ветви деревьев, к игрокам бежали по земле и спускались по паутине пауки-приспешники, не уступавшие в размерах большому псу.

    Пока Прыгун отвлекался, эльф хладнокровно подскочил к нему и, извернувшись, дважды рубанул по здоровой передней лапе, отрезав ее конечный сегмент. Паук тут же выставил раненую прежде лапу, чтобы удержать равновесие, но, еще раз взвигнув от боли, окончательно сломал ее, заваливаясь вперед и вновь подставляя лучнику свое мягкое снизу тело.

    Еще две стрелы просвистели в воздухе, но чудовищу этого было мало. Из двух бугров, венчавших его серое брюхо, выстрелили белые струи, прямо в воздухе формировавшие сеть.

– Сука! – выругался Маркус, заваливаясь на спину. Быстро выхватив с бедра нож, он принялся кромсать паутину, но только больше путался в ней. Колчан больно упирался в лопатки.

    Тем временем одна из катан по рукоять вошла в белизну паучьего глаза; эльф отступил и ударом ноги полностью вогнал оружие в лопнувший студень зрительного органа Прыгуна. Паук рыгнул на мечника кислотой и затих.

    “Поздравляем! +2 новых уровня! Ты стал сильнее, юный герой!” – возникло перед внутренним зрением у обоих игроков.

    Морщась от разъедающей кожу кислоты, эльф бросил свое оружие и в несколько быстрых движений перемахнул через паучью тушу, в воздухе распределяя статы. Приземлившись, он был на 8 пунктов сильней и на 2 ловчей.

    Рядом с бешено копошащимся в паутине Маркусом ухнул наземь клубок членистых лап. Эльф решил проверить первую же свою теорию, и, подбежав к пауку, со всей силы пнул его ногой. Взвизгнув, монстр отлетел примерно на метр, он оказался гораздо легче, чем выглядел. Длинные лапы переломились от удара и сейчас он беспомощно топтался на одном месте.

– Всего-то… – тихо заметил длинноухий.

    Лучник кое-как встал во весь рост и сгреб в охапку несколько паутин, натянув их в толстый пучок.

– Руби!

Взмах катаны, и Маркус выбирается в образовавшееся отверстие, чертыхаясь и вырывая лоскуты волос, прилипших к паутине. Прибывающие монстры вынудили охотника так и остаться стоять с юбкой из паутины, отстреливаясь, пока эльф носился вокруг него, орудуя катаной – все же пинать твердые хитиновые панцири существ весом под тридцать килограмм оказалось больновато, особенно через мягкие кожаные сапоги.

    Предпоследний паук с хрипом осел на траву. Из его спины выглядывал наконечник стрелы, блестящей от прозрачной крови. Последний же, оторвавшись от паутины, спикировал на эльфа, однако лишь нанизался на тонкое лезвие катаны, доехав пушистым брюхом до крепко сжатых на рукояти пальцев. Взмах руки – и туша покатилась по траве. Маркус, выпутываясь из последних липких ошметков, про себя отметил, что два уровня назад эльф ни за что бы не смог с такой легкостью удерживать и швырять подобные веса.

    Эльф медленно подошел к ближайшему трупу, лежащему на спине с согнутыми лапами, и медленно погрузил в него клинок. Затем с тем же наслаждением вытащил его. Снова погрузил. И опять. И опять.

– Ноэль! – окликнул его лучник, – ничего не поделать. Кто мог подумать, что такая громадина может висеть наверху?

– Мы должны были подумать, Маркус. Мы. Мы должны были смотреть в оба, мы же идем позади, черт побери.

Охотник устало смотрел на беснующегося товарища, каждое слово которого камнем ложилось на душу.

    На его спину они старались не смотреть, слишком ужасное зрелище она собой представляла. Рука воина по-прежнему крепко сжимала огромную волосатую лапу, увенчанную двумя серповидными когтями. Зрачки Бориса опустились и теперь он просто смотрел перед собой остекленевшими глазами.

    Они забрали его меч, сняли нагрудник и зелья. Ноэль вытащил из превратившегося в ослизнелую дыру паучьего глаза вторую катану, оторвал массивные паучьи челюсти, называвшиеся, конечно, “паучьими клыками”.

– Закапывать все равно… – начал было Маркус, но мечник дал понять, что и не собирался хоронить товарища. Ночные падальщики все равно выкопают.

    Тихо. Как только они вошли в туман Седого Леса, их сразу поразила царящая здесь тишина. Они продвинулись в него не более чем на километр, а по информации НИПов он простирался на десятки. И чем дальше, тем гуще… Маркус нес вещи Бориса, а Ноэль взвалил на себя мешок с челюстями.

– Зачем ты вкачал силу? – Спросил охотник, когда они вышли из леса на земляную дорогу, освещаемые розовыми лучами заката.

– Для новых мечей. Хочу продать катаны. Слишком уж они легкие, я еле-еле смог двумя ударами отрубить этому ублюдку фалангу, а ведь она была концевая, самая тонкая. Борис бы от него мокрого места не оставил.

– Ну, не сравнивай себя с воинами. Тебе не повезло, выбрал, считай, саппорта. Сейчас-то еще ладно, на седьмом уровне кое-как справляешься, а вот потом разница станет колоссальной.