— Пойдём в спальню, и я закончу начатое, — прошептал он.

— Опоздаешь на работу.

— Мне уже вообще не хочется работать, — вздохнул Люциус, сажая Гермиону на стол и заключая её в объятия. — Если так будет начинаться каждое наше утро, то мне придётся уволиться из Министерства раньше, чем мы с тобой запланировали.

— Тогда, мне стоит, пожалуй, начинать надевать по утрам трусики, — игриво заметила Гермиона.

— Лучше сразу космический скафандр, хотя думаю, что меня не остановит даже он, — улыбнулся Люциус.

Пока они были в Австралии, Гермиона показывала ему некоторые достижения маггловского кинематографа, к чему он сперва отнёсся без энтузиазма, однако, вскоре Люциусу пришлось признать, что некоторые из этих фильмов были весьма любопытными. К удивлению Гермионы, особенно ему пришлась по душе космическая научная фантастика.

Утреннее августовское солнце тем временем залило уже всю комнату.

— Тебе пора, — Гермиона похлопала Люциуса по плечу.

— Совсем забыл спросить, чем собираешься заняться сегодня ты? — Скрывшись в прилегавшей к столовой туалетной комнате, он достал из кармана палочку и начал приводить себя в порядок, не без довольства рассматривая в зеркале собственное, весьма посвежевшее за последнее время лицо.

— Хотела прогуляться по городу, зайти в магазины, — послышался голос Гермионы из-за двери. — Миссис Малфой нужно много новой одежды!

— И белья! — хмыкнул Люциус. — Купи что-нибудь чёрное с золотом!

— А как на счёт зелёного с серебром?

Люциус снова вошёл в столовую.

— Встретишь меня в этом вечером, — заключил он, приманивая Гермиону к себе и целуя её в губы. — Я люблю тебя.

— И я тебя, — шепнула она.

Наконец Люциус покинул дом и, выйдя за границы антитрансгрессионного барьера, перенесся в свой кабинет в министерстве.

***

Утро Гермиона провела в центре Лондона. Она медленно прохаживалась по магазинам, покупая всё, что только душе было угодно. С Люциусом, она как никогда ощутила себя женщиной. Раньше её почти не заботили все эти девичьи штучки. Выбирая одежду, она обычно руководствовалась практическими соображениями, но теперь, ей очень хотелось соответствовать своему славящемуся отменным вкусом мужу. Люциус был, вне всяких сомнений, эстетом. Внешняя красота значила для него немало. Гермиона видела это в его обращённых на неё, полных восхищения глазах, когда она надевала красивые платья или бельё. Конечно, ещё каких-то полгода назад, когда он только обратил на её скромную персону внимание, Гермиона, сказать по правде, не слишком заботилась о своём внешнем виде, но, как говорил сам Люциус, он воспринимал её в тот период, как неогранённый алмаз, которому впоследствии с радостью предоставил все возможности для огранки.

Теперь, прохаживаясь вдоль рядов красивых кружевных платьев, Гермиона уже не думала о том, достаточно ли ей будет в них тепло или удобно. Обводя их придирчивым взглядом, она размышляла теперь лишь о том, как в них на неё будет смотреть её муж и приятно ли ему будет касаться этого кружева пальцами? В примерочной она и сама старалась представить себя на его месте, ласкала себя, с наслаждением проводя пальцами по своей шее, груди, животу.

До свадьбы Гермиона была несколько обеспокоена тем, что роль миссис Малфой — богатой, томной дамы, в шелках, — окажется ей не по плечу, но на деле всё оказалось совсем не так страшно. То ли шкура эта, внезапно оказалась по ней, то ли Гермиона ещё пребывала в эйфории, после медового месяца… В любом случае, она решила, что должна этим наслаждаться, до тех пор, пока её неугомонная всезнайская сущность не пробудится от летаргического сна, и не возьмёт верх, приказав ей заняться чем-нибудь общественно более полезным, чем хождение по магазинам и неустанное ублажение супруга.

Могла ли Гермиона Грейнджер, будучи ещё ученицей Хогвартса подумать о том, что когда-нибудь станет женой Люциуса Малфоя — Пожирателя Смерти, человека, для которого чистота крови, казалось, была превыше всего? Могла ли восемнадцатилетняя Гермиона Грейнджер, находясь под пытками Беллатрисы Лестрейндж представить, хотя бы на минуту, что, спустя каких-то семь лет, она со слезами счастья на глазах перевезёт свои вещи в Малфой-мэнор, став его полноправной хозяйкой? Пожалуй, что нет. Однако так произошло, и Гермиона ни капли об этом не жалела.

Совершив покупки, Гермиона проследовала в возмутительно дорогой ресторан и, с удовольствием отобедав там свежим омаром, решила отправиться в магическую часть города. На Косой Аллее она не была уже добрых полтора месяца. В последний раз у неё случилась там малоприятная встреча с Молли Уизли. Гермиона знала, что женщина так и не смогла простить её за то, что семь лет назад, она бросила Рона. И теперь, спустя столько времени, узнав от Джинни о помолвке Гермионы с Люциусом, Молли даже не посмотрела в её сторону, случайно столкнувшись с ней в магазине Флориш и Блоттс. Когда же Гермиона подошла к женщине для того чтобы поздороваться, Молли, ничего не ответив, только прошла мимо, больно толкнув её плечом.

— Миссис Уизли, в чём я провинилась перед вами? — спросила тогда Гермиона. Позже она поняла, что это было ошибкой, но в тот момент горькая обида затопила собой всё её сознание. — Вы до сих пор не можете простить мне то, что я оставила Рона? Но неужели вы бы хотели, чтобы он страдал в браке с женщиной, которая не любила его в той степени в которой он того заслуживал?

— Ой, прекрати! — воскликнула Молли. — Ты совсем в тот момент не думала о Роне и уж точно не о том, чего он заслуживает! Ты трахалась со Снейпом, и тебе было плевать на чувства других людей. А когда стала ему не нужна, и он выкинул тебя, спустя шесть лет, оставив ни с чем, ты стала трахаться с Малфоем, гадким ублюдком, который виновен в смерти стольких близких нам всем людей, и точно также больше ни о ком не думаешь! Мы потеряли Фреда. Тедди остался сиротой. А ты стала подстилкой Пожирателя, вот, что я тебе скажу!

Подбородок у Гермионы тогда задрожал, слова Молли, да ещё и громко сказанные на весь магазин, задели её за живое.

— Вы не имеете права, так со мной разговаривать, Молли, — произнесла Гермиона. — Я помню всех и каждого, кого мы потеряли, но прошло уже семь лет. Жизнь идёт дальше! Мои отношения с Северусом, вас не касались, а Люциус, если хотите знать, изменился. Ко всему прочему, он не убивал ни Фреда, ни кого бы то ни было ещё в той битве.

— Конечно! Он как крыса поджал хвост и вовремя сбежал с тонущего корабля, осознав своим крысиным чутьём, что его хозяину не одержать победу. Ты полная дурочка, если искренне веришь в то, что Малфой изменился. Знаешь, Гермиона, мне даже жаль тебя. Война видать повлияла на тебя куда сильнее, чем на всех нас. У тебя крыша, видно, совсем поехала, раз ты решила стать любовницей человека, который всю свою жизнь не называл тебя иначе, как грязнокровкой!

Гермиона застыла в оцепенении, не имея возможности произнести больше ни слова. Молли засмеялась болезненным злым смехом и, покачав головой, направилась к выходу из магазина. Вывел Гермиону из ступора только несмелый голос кассира. Молодой человек прокашлялся и тихо попросил её покинуть книжный, если она не собирается ничего брать. Выйдя на улицу, Гермиона посмотрела в окна магазина и увидела, как все ещё находившиеся там люди сбились в кучу, принимаясь что-то ожесточённо обсуждать. В следующую секунду один из них заметил её взгляд, и все они мгновенно расступились, делая вид, что ничего не произошло.