Осокин опять проверил мягкость кровати. Посмотрел еще раз на висевший халат. Заметил влажные пятна на рукавах.

– Арина! – позвал он экономку. – Вы не подскажете, чьи это вещи? – спросил у нее, когда она вместе с капитаном появилась в дверях.

– Эдуарда Николаевича, – Шуваева напряглась. – Только что он тут делает, комната ведь не его.

Осокин прилег на пол и заглянул под кровать. Только пыль и ничего другого. Поднялся и подошел к столу, открыл ящик. Там валялась пара медицинских перчаток.

– Опля! – сказал Осокин.

– Шо там? – спросил капитан.

– Перчатки, Антоль Варламыч, – ответил лейтенант. – И, похоже, они мокрые… У нас есть главный подозреваемый. Что ж, парня берем и везем в участок.

– Он сейчас нам вряд ли шо-нибудь скажет, – начал капитан. – У него такое состояние…

– Разберемся, Антоль Варламыч, – сказал Осокин. – Дожидаемся криминалистов и везем их в участок. Вам тоже придется с нами проехать, – добавил он, глядя на Шуваеву.

– А как же дом? – спросила она.

– Есть еще люди, кто тут работает? Электрик или сторож…

– Есть. Позвоню Боре, он – водитель, – сказала Арина.

Осокин с капитаном переглянулись. Что ж, может и водитель что-то прояснит.

Остались ждать, пока приедут криминалисты. Дымов тем временем уселся за стол и начал заполнять бумаги. И надо ему это все? Ведь уже в возрасте, скоро пора на пенсию идти по выслуге лет, а он все катается по всяким особнякам, изучает трупы молоденьких девиц, и занимается бумажной волокитой. Заставил бы это делать Осокина, да у того просто ужасный почерк. И как он сочинения по русскому языку сдавал?

Боря появился в доме в одно время с криминалистами.

Осокин повел экспертов на второй этаж. Показал им, где лежит труп, указал на мокрый халат.

Капитан тем временем допрашивал Борю, перебравшись из гостевой спальни за кухонный стол.

– Матвеев моя фамилия. Меня шеф вызвал в начале восьмого, – говорил Боря. – Пока он собрался, пока заехали за его другом Ильей. Примерно, часов в одиннадцать мы в клубе появились.

Потом стал рассказывать, что делали в клубе. Упомянул, что он работает еще в качестве охранника Эдика. Отец, Николай Федорков, сильно переживает за свое чадо, и рядом с ним должен находиться нормальный адекватный человек.

– Да, немного не доглядели, товарищ Матвеев. Дальше что было? – спросил Анатолий.

Боря рассказал, как подошли к девушкам, пригласили их в vip-комнату. Немного посидели там, выпили, поговорили. Две подружки тихо ушли, никого не предупредив.

– Я их не видел, – отвечал Боря. – Меня в это время шеф попросил поторопить организаторов шоу.

Эдик и его друг были поглощены девушками. Свету Матвеев запомнил, а вот со второй неувязка вышла.

– То ли ее Настя звали, то ли Аля, – говорил он. – Как-то так.

Посмотрели они шоу. Илья со своей подругой убежали, Эдик и Света остались в клубе.

– Не похоже было, что они поругались, – сказал Боря. – Света всю дорогу до дому хохотала. Они в машине умудрились… – Матвеев замялся. Потом показал, как указательный палец ходит туда-сюда в букве «О».

Дымов хмыкнул:

– Дальше.

Они еще покатались по городу. Эдик и Света допили шампанское и потом поехали домой. По приезду Федорков отпустил Матвеева.

– На служебной машине, – добавил водитель.

– Домой во сколько пришли?

– В четыре сорок пять, – ответил Боря. – У меня часы на входе стоят. Всегда смотрю на них, когда ухожу или прихожу домой.

Подтвердить слова Матвеева никто не мог. Он живет один. Вернулся под утро, что никто из соседей его не видел.

Капитан покачал головой. В кухню вошел Осокин.

– Можем ехать, – сказал он.

– Подождите, – начал Боря. – Так это шеф Свету убил?

– Пока не знаем, – ответил капитан. – Забираем этих двоих и экономку. Потом вас вызовем, – он поднялся с места.

– Хорошо, – Боря встал следом и протянул ему руку.

Дымов только посмотрел на нее, жать не стал.

Вышли с кухни.

– Мы повезем их? – спросил Осокин, кивком показав на мать и сына.

– Наряд их привезет, – ответил капитан.

Полицейские вышли из дому.

– И шо ты думаешь по этому поводу? – спросил капитан Осокина. – Есть идеи?

– Есть, – ответил лейтенант. – Только, товарищ капитан, мне кажется, что Эдика подставляют.

– Излагай.

– Да все просто. Он с этой барышней полночи кутил. Вместе пили, кокаином баловались, чпокались. У него резона нет убивать ее.

– Аргументы?

– И факты, – пошутил Осокин. Они подошли к машине. – Молодой богатенький парень, нашел себе такую же молодую дурочку, которая за деньги готова все, что хочешь, делать.

Он открыл дверь и сел на пассажирское место.

Капитан сел за руль. Повернул ключ зажигания. Vesta завелась сразу.

– Ты хочешь сказать, что жертва – проститутка? – спросил Дымов.

– Вряд ли, – чуть поморщившись, ответил Данил. – Она не проститутка… охотница до богатеньких… А если и проститутка, то из элитных. Эскорт услуги там, и все такое… – машина тронулась. Данил замолчал, наблюдая за дорогой. Дымов рулил. – Сам подумай, товарищ капитан, – Осокин оживился. – Молодая девка, скорее всего студентка, встречает мажора с деньгами и личным водителем. Да любая на такого поведется. Деньги – наше все.

Они въехали в город. Капитан посмотрел на пятиэтажки.

– Матвеев сказал, шо живет тут, – начал Дымов. – И шо домой он пришел в четыре сорок пять утра. Ехали мы семь минут, – посмотрел на Осокина. Тот свел брови и наблюдал за капитаном. – Докинем еще семь минут, шобы поставить машину на стоянку и подняться домой, – прикидывал капитан.

– Ты чего сказать хочешь? – не понимал Осокин.

– А то, товарищ лейтенант, шо прибыл Эдик с жертвой около половины пятого утра. Водитель их оставил и поехал к себе домой.

– А на кой это? – удивился лейтенант.

– Эх, молодость и зелень, – вздохнул капитан. – Проверять алиби водителя будем, когда парнишка более-менее очухается и сможет нормально разговаривать.

– Капитан, ты на часы смотришь, когда пьяный и рядом с тобой красивая баба, которую ты собираешься драть? – спросил Осокин.

– Даня, я – мент. Я на все внимание обращаю, – ответил Дымов. – Поработай с мое, и тоже начнешь на всякие мелочи замечать.

– Хорошо, тогда какая твоя версия, товарищ капитан?

Машина остановилась на светофоре. Стояли на центральном перекрестке.

– Подстава, – ответил Дымов. – Это ж ясно. Причем, подставляют как-то, – капитан задумался. – Гладко все идет. В нужных местах улики есть… кокаин, шампанское, – капитан включил первую передачу. Машина тронулась и медленно покатилась на желтый сигнал светофора. – Тут выходит два варианта. Первый – кто-то еще был в доме, кто нацепил его одежду и задушил девчонку. А второй, он сам до такой степени упоролся, шо не помнит, как ее убивал.

Загорелся зеленый. Капитан добавил скорости.

– Бред какой-то, – сказал Осокин. – Как можно не помнить, что убил кого-то? Не, капитан, подожди! Я сказать хочу тебе, что даже когда нажираюсь сам, если начинается драка – всё помню. Адреналин играет, трезвеешь махом.

– С одной отравой организму проще справиться, – деловито ответил Дымов. Они подъехали к зданию прокуратуры. – А ты не забывай, что он помимо бухла еще и кокаинчиком баловался.

Вышли из машины. Капитан включил сигнализацию. Машину пикнула, моргнув фарами. Следом защелкнулись дверные замки.

– Тут его заклинило, – продолжал он, – и все, провалы в памяти.

– И все равно – бред, – сказал Осокин. Открыл перед Дымовым дверь. – Ты мне тогда объясни, почему халат мокрый и перчатки?

– Все банально, – ответил капитан. Они показали дежурному удостоверения и пошли на второй этаж. – Они выпили, полирнули коксом, переспали. Она пошла в душ, а его заклинило.

– Он пошел за халатом и перчатками, надел все это и убил ее, – добавил Осокин, остановившись возле двери кабинета.

– Все так, – согласился капитан.

Данил первым зашел в кабинет. Полупустое помещение с одиноким сейфом в одном углу и вешалкой для одежды в другом. Два старых засаленных стола напротив друг друга. Грязное деревянное окно с треснувшей форточкой и приросшими шпингалетами. На столах телефоны с круглым циферблатом. На сейфе графин с водой и два граненых стакана. На полу возле батареи две стопки папок с не разобранными делами.