Я не говорю о том, что в каких-то природных условиях люди становятся лучше, а в других – хуже. Это полная ерунда. Хороших людей везде много, а плохие… тоже встречаются, где угодно. Речь идет о темпераменте, поведении в критических ситуациях, реакции на те или иные события. В бешеном столичном ритме, который мы выбрали, трудно жить размеренно, не торопясь; большой город разгоняет кровь у всех, кто попал в его водоворот!
У нас в семье отношения всегда были довольно сдержанными. Не холодными, не отстраненными, а просто менее эмоциональными, чем те, которые я часто вижу здесь, в большом городе. Мамы, папы, бабушки и дедушки открыто демонстрируют свою любовь – носят малышей на руках, играют и шутят с детьми постарше, стараются побаловать чем-то вкусным, а то и засыпают их подарками без всякой меры. Часто можно увидеть, как родители целуют ребенка просто так, за то, что он есть на белом свете! По-моему, в этом нет ничего плохого, но такое откровенное проявление любви кажется мне избыточным, наигранным что ли… Будучи маленькой девочкой, я очень удивилась, если бы бабушка, например, подошла ко мне и – без видимой причины – обняла, поцеловала. Возможно, я бы решила, что случилось нечто нехорошее, кто-то заболел, а то и умер. У нас не было традиции вести себя таким образом. Любовь у нас считается чувством, которое следует хранить глубоко в душе, а прилюдная демонстрация «нежностей» считается неуместной.
Моя бабушка Надежда, которая родилась в последний год Великой Отечественной войны, в 1945-м, часто рассказывала о своем детстве, о юности, о том, что её беспокоило, на что она надеялась. Ее жизнь была очень непростой, хоть и по-своему счастливой. И когда я сравниваю ее отношение к нам, своим внукам, с тем, как относятся к юным поколениям бабушки и дедушки миллениалов, то ясно понимаю, насколько сильно отличалась ее жизнь от нашей. Все-таки нельзя забывать, в каком благополучном мире нам повезло жить.
Моя мама, ее сестра и брат тоже росли в соответствии с традициями прошлого, как было заведено в нашей семье долгие годы. Наверное, еще со времен Великой Отечественной войны и послевоенных лет. Тогда приходилось больше работать, а на нежности не хватало ни сил, ни эмоций. Трудности делили между взрослыми и детьми, поэтому молодежь с ранних лет выполняла разную (и тяжелую тоже) работу по дому, помогала старшим. Когда родители копали картошку, дочери и сыновья ее собирали, а еще пололи огород, носили в дом воду, помогали готовить еду, словом, вели всё домашнее хозяйство. Хвалили их редко. Если задание не сделал, то накажут, а если все выполнил, то это в порядке вещей, так и надо поступать, а нахваливать тут не за что!
И меня мама воспитывала довольно строго или лучше сказать – она была требовательной. До моей травмы, во всяком случае, у нас с ней были не совсем те отношения, что сейчас. Теперь я понимаю, что она волновалась за меня, а уделить достаточно времени моему воспитанию возможности не было. После папиного ухода ей пришлось растить меня одной. Причем это ведь я жестко сказала, как отрезала: «Он не будет жить с нами!»
Папа оказался не совсем тем мужчиной, с которым мама могла бы быть счастлива. Или даже совсем не тем. Смотреть на то, как она терпит его обращение, я не могла, поэтому стала настаивать на том, чтобы он ушел. Уверена и сейчас, и от своих слов не откажусь: развод моих родителей был правильным решением, но привел к тому, что маме приходилось больше работать, чтобы содержать нашу маленькую семью. Ласково уговаривать меня выполнять домашнюю работу или хорошо учиться ей было некогда. Мама требовала – я должна была слушаться.
Надо признаться, что в те времена я еще позволяла себе проявлять негатив в характере, что называется взбрыкивать – возражать, дерзить, оговариваться. Как и большинству подростков, мне казалось, что мама несправедливо ко мне относится. «Да как она вообще может так со мной поступать!» – возмущалась я в душе, получив наказание за какое-то лентяйство.
Сейчас очень стыдно за такие мысли…
Все изменилось, когда я оказалась в инвалидной коляске. Тогда-то и проявилась вся безграничная, всепрощающая любовь мамы, которую она не показывала мне раньше. Но это уже совсем другой разговор. Он не о воспитании, а о том, как все мы меняемся под давлением обстоятельств.
С другой стороны, в нашей семье никогда не было грубости, оскорблений. Иногда я слышу, как современные родители, особенно папы, спокойно могут произнести нехорошее, а то и матерное слово при своем сыне или дочке. Ну, в каждой семье своя манера общения. Это отвратительно!
Сначала обругать последним словом, а потом сюсюкать?! Мат, звучащий просто так, в обычном разговоре, да ещё в присутствии ребенка, по моему мнению, недопустим.
Читая мой рассказ о том, как скупы на ласки были мои родители, вы, наверное, думаете, что мне не хватало любви, заботы, внимания со стороны близких? Что мое детство было недостаточно счастливым или что-то в этом духе?.. Ерунда. Все не так драматично. Внешние проявления чувств никогда не казались мне такими уж необходимыми, я знала, как сильно любят меня мама, бабушка и дедушка без всех этих поцелуев и подарков. Не надо было спрашивать их: «А вы меня любите?», чтобы чувствовать их доброе отношение и поддержку всей душой. Любовь проявлялась именно так, как мне это было нужно, и в той форме, как я бы и хотела – в делах.
Помню такой случай. Мы с подружками однажды пошли в гости к малознакомому парню. Он предложил нам посмотреть какой-то страшно модный тогда фильм, и мы – вот тупицы! – повелись. Было нам, наверное, лет по четырнадцать, мы чувствовали себя взрослыми и самостоятельными. О плохом не думали – нас, девчонок, было четверо, чего нам бояться! Кстати сказать, до этого я немного поссорилась с мамой, поэтому отключила телефон, чего никогда не делала. И после того случая, кстати, больше не делаю.
Визит наш обратился в кошмар. Парень попытался нас споить, настойчиво предлагал алкоголь, хоть мы и сразу сказали, что угощаться не намерены. Фильм, как мы потом поняли, был лишь предлогом, чтобы заманить нас в квартиру. Слава богу, мы сообразили, что надо спасаться, и убежали из его берлоги. А потом на обратном пути еще умудрились заблудиться – стемнело, и мы свернули не на ту улицу, зашли в тупик, где на нас напала бродячая собака. Как мы бежали от неё, падая, сдирая коленки!.. Куча приключений и все в высшей мере неприятные. Словом, до дома бабушки – а я должна была ночевать у нее – добралась чуть ли не к полуночи. Смотрю, а на пороге стоит моя бабуля, видно, не могла спокойно ждать меня дома – почувствовала неладное. Где было моё благоразумие? Куда делась рассудительность? Ведь бабушка с малых лет приучала меня приходить домой до десяти вечера, и я впервые в жизни нарушила установленное для моего же блага правило.
Честно говоря, до этого момента я как-то не задумывалась о том, что творю. Подружки, гости, вся эта беготня по поселку и ссора с мамой занимали все мои мысли, а о бабушке и ее переживаниях я просто забыла. Да что там забыла – и думать не думала! Увидев бабулю, я сообразила, что крепко получу на орехи! А еще – она расскажет всё маме, и после ссоры эта выходка выйдет мне боком. Ну, точно, теперь меня на улицу или вечеринки отпускать вообще не будут!
В общем, подхожу я к дому, представляя, как сейчас выгляжу – растрепанная, взмыленная, в грязных туфлях. Что обо мне можно подумать?! А бабушка смотрит на меня и молчит. Я робко поднимаю глаза, а у нее на лице написано такое облегчение, такая радость оттого, что со мной все хорошо! На мгновение я оторопела.
Бабушка глянула на мою замызганную обувь, горько вздохнула.
– Еще раз так задержишься, я тебя накажу! – и ушла в дом.
Я еще несколько секунд топталась на пороге, не решаясь за ней последовать. Я поняла, что заставила ее пережить самые долгие два часа в жизни! И осознала – спасибо тебе, бабуля! – что она не злится. Она любит меня и волнуется!
