Глава 1

– А хочешь, Жень, слетать со мной в командировку? – обнимая, спросил меня муж.

– Да еще как хочу. – внутренне запрыгала и положила телефон на стол я. – Мог бы и не спрашивать. Мне очень хочется съездить с тобой в командировку. Мы и так не часто видимся, а так я тебя буду видеть каждый день. Я согласна.

– Летишь в качестве жены, а не сыскачки. – сел на стул Антон.

– Я попробую. – плюхнулась на стул я. – И когда ты успел приготовить ужин?

– А у тебя заботливый, вот и успел. – подмигнул мне он.

– Всегда был бы такой. – взяла руки вилку я.

Супруг с улыбкой на лице говорил:

– А я всегда такой, только ты меня не видишь. Я решил исправить ситуацию и взять тебя с собой. Не обещаю, что буду с тобой, Жень, регулярно, но вечерами ты меня точно увидишь. Это я тебе обещаю.

– Это лучше, чем сидеть вечерами в квартире с котом. – А где мой кот? Я его что – то не вижу. Он же только крутился возле моих ног. Куда убежал Васька?

– А я его усыпил. – засмеялся муж.

– Как усыпил? – дернулась моя нижняя губа и из рук выпала на пол вилка. – Где Васька?

– Жень, да чего ты вся испереживалась? Кот наелся и спит блаженным сном, а во сне он видит тридевятое государство, в котором нежится на царской кровати, а ему подносят коктейльчики и мясо, которое он обожает. Я его перед тем как тебе придти домой Ваську накормил, чтобы он не отвлекал твое внимание. – ласково проговорил Антон. – Пусть спит. Он немного занят во сне. – усмехнулся муж.

Я подняла вилку с пола и достала чистую.

– Женька, да садись уже, а то вся еда остынет. А я старался приготовить ужин.

– Да сажусь я. – обратно села на стул и посмотрела на курицу с негодованием я. – Это что за курица на столе? А где крылья? Почему с двух сторон у запеченной курицы отсутствуют крылья? Разве продается цельная курица без крыльев?

– Курица в духовке крыльями махала и махала, вот они отпали. Отмахались. – засмеялся муж.

Я натянула улыбку:

– А кто их всего лишь на всего съел, и крылья отломлены после приготовления курицы. Небольшие кусочки мяса свисают со сторон, где находились когда – то крылья.

– Это не я.

– Что не ты?

– Не я ел. – хихикая, помотал головой Антон. – Это все он! Он! Он! Это не я.

– Кто съел? Васька?

– Да, он попросил.

– Как попросил? – отрезала кусочки курицы себе и мужу и разложила на тарелки, туда же положила гарнир с овощами я.

– Подошел ко мне, когда я вытаскивал курицу из духовки. Стал ко мне подлизываться и кричаще мяукать. Я и дал. Он поел мясо и довольный побежал спать.

– Как вкусно у тебя получилось. – откусила кусок курицы я. – Сочная и поджаристая. Как я люблю.

– А я же знаю, как ты любишь, Евгеш. – поднес вилку ко рту с овощами супруг. – А теперь ешь.

Поужинав, я помыла посуду и на телефоне заиграла музыка. Я подошла к столу, взяла в руки телефон. Мне позвонила Таня. Это моя подруга.

– Женька, ты где? – вопила на весь голос подруга. – Это курица мне надоела. Каждый день эту курицу вижу. Как она меня достала. Да сколько можно видеть эту курицу? Да глаза бы мои эту курицу не выдели. Видеть курицу нет желания. Да устала я от курицы. Она что сама не понимает, что я от нее устала. Женька, ты бы понимала, как видеть курицу. Да меня от нее при виде нее тошнит. Каждый день находится со мной в палате. Выбросить бы её с окошка.

– Кого выбросить? – испугалась, присаживаясь на стул я. – Не надо никого выбрасывать с окошка. Не важно с какой курицей ты в одной палате лежишь, но выбрасывать не стоит. Потерпи как – нибудь.

– Да как терпеть, да когда не могу терпеть!

– Танюш, ну, потерпи как – нибудь. Тебя скоро выпишут домой.

– Скоро? – хмыкнула в трубку Таня. – Меня выпишут только через неделю. Я спросила у врача и то это в лучшем случае, если со мной все будет хорошо. А как со мной может быть хорошо, когда я постоянно вижу эту надоедливую курицу! Раздражает она меня! С ней одни нервы. Меня не выпишут, а из – за нее слягу. – хныкая, говорила подруга. – И буду тут вечно в больничной палате лежать и превращусь в больничную мумию.

Я засмеялась.

– Тань, какая из тебя больничная мумия? Больничных мумий не бывает.

– Не бывает, значит будет!

– Танечка, успокойся. – теребила салфетку из салфетницы я. – Подумаешь, что ты видишь какую – то курицу. Может она вовсе не курица, а нормальная. Да и не заморачивайся ты. Отмахнись.

– Отмахнись? – пискнула она. – Да я эту курицу больше вижу, чем собственного мужа.

– А Ваня не у тебя?

– Нет. Какой – то важный проект делает. Ему важнее проект, чем мои нервы. – буркнула Таня. – Мог бы придти и убрать эту курицу куда подальше и поднять настроение жене, а он нет. Весь в проекте. Весь в делах. Он везде, но не с женой. Ваня не сможет ко мне сегодня приехать. А тебя муж часто в командировках, да ты его чаще видишь, чем я своего супруга, который находится дома.

– Таня, ты немного преувеличиваешь. Взъелась из – за какой – то курицы. Приляг и отдохни. Поспи.

– Как я могу спать? Когда эта курица на меня смотрит! И ведь взгляда не оторвет. Все смотрит и смотрит. Чего на меня смотреть, смотри на других. Так нет же! Смотрит именно на меня. А я не могу на нее смотреть. – жалостливо выговаривалась Таня. – Сил моих нет на нее смотреть.

– А ты на нее не смотри. Глаза закрой. Отвернись к стене и не смотри.

– Да я эту курицу за тысячу километров чувствую. – шмыгала носом подруга. – Даже сейчас она меня раздражает. Я отвернулась к стенке, не помогает. Курица есть курица. Не помогает твой совет. Я отвернулась и не могу уснуть.

– Танюш, да как же ты уснешь, когда ты со мной по телефону разговариваешь? – ухмыльнулась и вытащила порванную белую салфетку из салфетницы я.

– Да как тут уснешь, когда я есть хочу. А эта курица мне надоела. Тошнит от нее. – недовольно буркнула она.

– Таня, постой. – вспомнила я. – Ты же одна в палате лежишь, ты про какую курицу говоришь?

– Женя, про обычную курицу говорю, – раздраженно говорила Таня, – а ты что не знаешь, что такое курица?

– Да как бы знаю. – промямлила и стукнула себя по лбу я. – Аааа! Поняла. Ты про обычную курицу говоришь.

– Конечно про обычную, а ты про какую курицу говоришь?

– Тоже про обычную. – улыбаясь, от смеха наклонила голову на стол я.

– Каждый день дают курицу. Лежит на тарелке и смотрит на меня, а я на нее смотреть не могу. Не лезет каждый день есть курицу. Могли бы в больнице разнообразить блюда, а не пичкать ею ежедневно. Да еще и муж утром курицу принес. Положил пластиковый контейнер. Я развернула, когда он ушел на работу, а там курица. Да сколько можно одну курицу есть? Да я что хорек, чтобы постоянно нападать на курицу?

Я хихикнула, а подруга продолжала распылятся:

– Я ей имя дала.

– Кому?

– Курице.

– Зачем?

– Надо же себя чем – то занят, когда есть хочешь. Я и дала имя курочке. – огорошила меня этим она. – Назвала её противная Рыжуля.

– Кто? – все больше и больше удивлялась от Тани я.

– Большой кусок курицы положили и ведь не пожалели. Что обычно попросишь, то не дают, а тут кусище. – фыркала она. – Курица она же поджаристая. Вот я и прозвала Рыжулей, но она для меня противная. Я столько курицы съела в больнице, как никогда не ела. Это же кошмар какой – то! Мне муж позвонил в обед, а ему сказала, что меня достала его противная Рыжуля и видеть её не желаю. Он мне сказал, что у него нет никакой Рыжули и пошел работать. Я ему вечером позвонила и попросила покушать, а Ваня ответил, чтобы я себе купила булочку, так как он на работе и освободится поздно. А мне что булочка? Я не есть хочу, а хочу наесться до отвала. Да так, чтобы живот выпирало. Давно нормально не ела. И выбросить в окошко не могу. Я же не буду мусорить под окном. Женька, знаешь что?

– Что?

– Привези мне поесть. Очень хочется. Я готова слопать огромного страуса.

– В тебя же не влезет страус.

– Женя, поверь, что я настолько голодна, что готова съест и страуса. Привези меня поесть.