В детстве Эреля коротко стригли под горшок, а Аэль заплетали тугие косы, но дети всё равно походили на двух лабораторных крысят. Им чужды были игр соседских детей. Большую часть времени близнецы проводили на чердаке, играя с пылью и старой утварью. Порой на глаза попадались старинные книги. Они ещё не умели читать, оттого просто разглядывали картинки. Как-то раз им попалась в руки Библия. Брат и сестра смотрели её с таким же праздным интересом. (Мать один раз пробовала взять их с собой в церковь, но детям сразу стало плохо. На обратном пути их рвало всю дорогу) Больше всего малышам понравился полуголый распятый Иисус.

- Он красивый, - произнёсла Аэль, - касаясь рисунка влажной рукой.

- Да, - вторил ей Эрель.

(По-правде говоря, тогда их звали совсем по-другому, но для нас это не играет большой роли).

Теперь они каждый день пробирались на чердак, чтобы полюбоваться изображением безумного мускулистого красавца, в глазах которого на век застыла жизнь и смерть. Он был прекрасен и притягателен, но в то же время, мёртв и отвратителен. Близнецы лишенные всякого религиозного трепета рассматривали его просто, как красивую картинку. Ещё им нравились ангелы.

Когда дети пошли в школу, им стало по-настоящему скучно. Скука пахла мелом и свежевыкрашенными партами. Дети сначала пытались задирать их, ведь Аэль и Эрель были так непохожи на них - два бледных чудовища, с глазами как у крысы. Потом одноклассники быстро угомонились, поняв, что странные близнецы просто не реагируют на их обзывательства, они были плотно сокрыты собственным миром. Мало кто видел, чтобы они разговаривали с кем-то кроме друг друга или учителя.

- Почему они нас не любят? - спросила сестра.

- Они нам завидуют, потому что нас двое, а они одни на всём белом свете. Им придётся обойти весь мир, чтобы найти своего близнеца, - ответил брат, презрительно поглядывая на детей в столовой.

Они взрослели, словно в щёлку подглядывая за реальным миром. Вот мальчики уже начали зажимать девочек под лестницей для имитации крамольных удовольствий. Близнецы росли с чувством, что им никто не нужен. Они не смотрели ни на кого, даже на самых красивых мальчиков и девочек. А близнецы даже к исходу средней школы продолжали держаться за руки, только теперь это приобретало для них другой сакральный смысл.

Конечно же они испытывали влечение, как и все подростки, только совершенно точно не могли хотеть никого кроме друг друга. Каждую ночь Эрель перебегал в кровать Аэль, чтобы предаться робким ласкам под одеялам. Их развлечения пока ещё не доходили дальше поцелуев и взаимной мастурбации, но они были счастливы, тем, что есть у них, но не хватает всем остальным ребятам их возраста. Больше всего они любили целовать шрамы друг друга, касаясь губами сморщенной изуродованной кожи, они словно возвращались к своему естеству.

Однажды их застал отец, как раз в самый разгар ласк, когда Эрель лежал на Аэли и их бледные конечности переплетались. Недолго думая, отец выхватил ремень. Он раньше никогда не бил их даже за серьёзные провинности типа курения. Ремень из твёрдой кожи оставлял на телах фиолетовые следы, а армейская пряжка ранила до крови и причиняла дьявольскую боль. После избиения отец велел им навсегда покинуть его дом. О чём они не очень-то сожалели. Мать лишь смахнула слезу и дала близнецам немного денег с собой. Сказала, что когда-нибудь они могут зайти к ней в гости, но не в этот год, ибо отец сильно рассержен тем, что воспитал извращенцев.

Так они и ушли, дождливой ночью, не оглядываясь на жёлтые окна, того, что когда-то было их домом. Они молча ходили по улице, кутаясь в одинаковые коричневые куртки. Близнецы сели в автобус и поехали в город, что тогда казался им большим и величественным. Они были там всего пару раз, лишь ненадолго покидая родную дыру. В первую ночь их приютил какой-то хиппи, пригласил в квартиру, где было много народу и всё вокруг сокрыто дымовой завесой. Так ребята впервые и попробовали марихуану. Травка разогнала все печали, оставив только пустоту.

Жизнь на улице невольно развязала им языки, пришлось изучать эту ненавистную науку общения с чужими людьми, ведь от всех из них можно что-либо получить: ночлег, деньги, наркотики, главное просто уметь говорить.

Близнецы поселились в заброшенном деревянном особняке, он был таким ветхим, что уже не представлял ценности для городских властей. Здесь отсутствовала вода и электричество, но им больше нравилось так, жить при свечах, как в средневековье. Они мылись дождевой водой, что стекала с крыши, но больше любили принимать ванны в гостях у кого-то из знакомых. Изредка они воровали кошельки из карманов зазевавшихся пьяниц. Аэль хотела заниматься проституцией, но брат отговорил её, сказав, что они могут прожить и так.

Их особняк хранил в себе атмосферу сгнившей богемы. Стены были обклеены старыми афишами, найденными в помойке за кинотеатром. Под потолком раскачивался настоящий дискошар. Близнецы спали на кровати, которую сделали сами из старых ящиков и матраса. Спинкой кровати служила витая могильная ограда, конструкцию венчал балдахин из старой шторы. Так же со стен свисали самые разные предметы: облинявшие страусиные боа, битые зеркала, печальные карнавальные маски и, конечно же, множество распятий, утащенных из разных мест.

- Зачем вам это? - спрашивали изредка гости, показывая на изображения Иисуса в этой обители греха.

- Он же такой красивый, - отвечали близнецы хором.

В доме всегда пахло ладаном и имбирём - запахом их страсти.

Со времён их вынужденного бегства прошло почти два года. Брат и сестра так и жили в своем мрачном сквоте на тенистой аллее.

Они все ещё выглядели опрятно, несмотря на то, что были бродягами, разве что Эрель отрастил длинные волосы, что сделало их сестрой совсем идентичными. Они ходили в чёрном и подводили глаза и губы синим, порой, они даже рисовали себе неестественные чёрные брови. Близнецы стали частенько бродить по кладбищам в поисках красивых цветов, дома они засушивали их, кутаясь в чарующий аромат смерти и тлена. Вся постель и пол вокруг кровати были покрыты белыми лепестками смерти.

Близнецы подрабатывали на площади танцорами или глотателями огня. Изредка бродячие художники платили им травой, а реже деньгами, за право нарисовать их портрет.

Однажды появился один господин, который готов был выложить кругленькую сумму за секс с ними, но близнецы, как всегда отказались. Тогда он удвоил сумму и предложил им заняться любовью у него на глазах. Это предложение показалось им более загадочным. Это продолжалось несколько месяцев, к ним приходили разные состоятельные мужчины, платили деньги, и Аэль с Эрелем предавались показной страсти. Нет, в этот момент они искренне любили, посылая к чертям всех зрителей. Очень скоро они попались на глаза учредителю порно-театра. Там, где обсыпанные блёском мужчины и женщины удовлетворяют себя хрустальным дилдо на потеху толпе. Близнецы с их идеальным телами отлично влились в их актёрскую трупу. Факт их несовершеннолетия удалось легко замять. По достижению восемнадцати близнецы попали в настоящий порнобизнес. Здесь они очень быстро ощутили себя звёздами, чтобы начать диктовать собственные условия. Мало кто знает, то все эти чарующие и безумные сценарии порнофильмов принадлежат им.

Теперь у них есть деньги и крыша над головой. Они живут в огромном мегаполисе, оставив за плечами прежний дождливый и серый город, полный призрачных особняков. Мир в очередной раз изменился.

========== Часть 3 ==========

- Что ты делаешь? – спросила Аэль, глядя как Эрель кромсает ножницами газету.

- Тут очень красивая фотография, - сказал он, протягивая её сестре.

На зернистой газетной бумаге сестра увидела фотографию девушки: она лежала в снегу, кровавый нимб зиял над её головой, а обрывки платья складывались в крылья. Безусловно, ту же самую картину они видели вчера ночью, выглянув в окно ресторана.

- Знаешь, что самое странное? – просил Эрель, щёлкая ножницами по воздуху словно маньяк-парикмахер.