Шум праздника сошел на нет, словно по щелчку. Все замолкли и затаили дыхание, прислушиваясь. Жители городка знали, что значит вой.

Вой повторился, теперь ближе. Толпа зашевелилась, испуганно бормоча и переговариваясь. Кто—то заплакал. Но мне не было до них дела. Ночь Превращений происходит раз в несколько лет. Это традиция, некий обряд посвящения новообращенного волка в семью. Если бы такое периодически происходило со мной, я бы уже привык.

Мне было все равно. По крайней мере, я хотел заставить себя поверить, что это так. Почему—то я не мог сдвинуться с места. Что—то держало меня посреди проносящихся мимо взрослых с детьми на плечах, напуганных подростков и спешащих стариков. Или может быть кто—то.

Под звуки захлопывающихся дверей я обернулся. Я искал глазами определенную невысокую фигуру в черной толстовке и колючими глазами. На что я надеялся? Что она по какой—то причине останется? Что будет так же искать меня? Это было глупо. Но я все равно обводил глазами поредевшую улицу, пока глаза не остановились на ней.

Она правда осталась. В первую секунду я испытал облегчение и даже улыбнулся, но потом меня охватила паника. Какого черта она стоит посреди дороги в Ночь Превращений?!

Снова послышался вой, теперь уже совсем близко. Еще немного и оборотни будут здесь, вся стая. А это одно из тех зрелищ, которые вы точно не захотите увидеть снова.

Забыв о том, что девушка прогнала меня, я бросился прямо к ней, расталкивая последних гуляк. Когда я остановился возле Киззи, она все так же неподвижно стояла, пряча руки в кармане толстовки. Я заглянул ей в лицо. Ух ты, у нее есть веснушки. В первый раз я не заметил… Кхм.

Она не боялась. На самом деле, ее лицо было пустым и странно спокойным. Она смотрела прямо в ту сторону, откуда доносится вой, но ее будто бы совсем не волновало, что в этот самый момент на это самое место бегут огромные, жадные до крови звери. Она слегка склонила голову набок, точно озадаченный щенок.

– Почему ты не бежишь? – спросил я. Я не ожидал, что она ответит. Скорее ударит меня или развернется и уйдет.

– Хочу посмотреть на них, – совершенно спокойно ответила Киззи и в ее зеленых глазах блеснуло любопытство. – А ты что, тоже боишься? Как все остальные?

Не сказать, чтобы я удивился. Потому что я был в диком ужасе.

– Я не боюсь. – Ответил я, чувствуя, как страх вязкой смолой заполняет грудь, мешая дышать. – Но при всем моем уважении к твоему любопытству, это слишком опасно. Ты знаешь, что они делают в Ночь Превращений?

Между тем визгливый вой десятка голосов становился громче. Волки лаяли, тявкали и – что хуже всего – приближались. А я совсем не хотел, чтобы с Киззи что—то случилось.

– О, так вот как это называется, – к сожалению, в ее глазах только прибавилось интереса. – И что же, таинственный незнакомец?

– Они убивают каждого, кого встречают на своем пути, и обливают новичка кровью в знак того, что он теперь часть стаи, – нервно размахивая руками объяснил я.

Позади нас, шатаясь, шел пьяный мужчина. Он выкрикивал что—то нечленораздельное. Скорее всего: «Мы все умрем!»

– То есть, ты утверждаешь, что они – оборотни, и правда выглядят как полулюди—полу звери? – Киззи посмотрела туда, откуда доносились звуки бегущих волков. – А не банда сумасшедших маньяков, думающих, что они животные?

– Абсолютно точно, я уверен. – терпеливо согласился я, стараясь игнорировать тот факт, что я уже слышу тяжелые шаги по асфальту. – Пожалуйста, давай уйдем.

– Так и знала. Ты тоже трясешься.

– Ничего я не трясусь! – процедил я сквозь зубы. – Просто это правда очень опасно. Пошли.

Но какой смысл? Первый волк уже появился из—за дома. Должно быть, это и есть новичок, потому что раньше я его не видел. Что Драгос познакомил меня со многими членами его стаи.

Если вам интересно, оборотня очень сложно перепутать с обычным волком. Черты человеческого тела смешиваются со звериными, словно чудовищный эксперимент природы над самой собой. Под густой шерстью перекатываются бугры мышц. Лапы больше похожи на руки с острыми когтями. Пушистый хвост стелется по земле. Обычно они предпочитают двигаться на четырех лапах, но, если поднимутся на две лапы, вам определенно не понравится. Вы бы смотрели на них, задрав голову. Хотя их вид станет последним, что вы увидите в своей жизни.

Следом за новичком появился рыжий с белыми лапами и щеками волк. Всю его морду по диагонали пересекал уродливый шрам. Это был вожак стаи, Бертолдо Риччи. Сразу за ним сам Драгос, гордо распушивший ржаво—рыжую шерсть. К нему жалась светло—серая волчица, и я подумал, что это, скорее всего, его любовь и мать новичка Рада.

Но картина тут же испортилась. С другой стороны дома появились два неразлучных друга (хотя я бы назвал их партнерами по преступлениям), черные волки – покрытый шрамами Анубис и одноглазый Самайн.

Я втолкнул Киззи в тень на крыльце одного из ближайших домов и закрыл ей рот рукой. Я почувствовал ее дыхание – частое и прерывистое.

Из глотки Самайна вырвалось леденящее кровь хриплое рычание. Они заметили пьяницу, который не переставал кричать и шататься по безлюдной улице. Анубис напрягся, готовясь броситься на него, но Бертолдо быстрее гадюки преградил ему путь. Право первой добычи по традиции достается новичку.

Сын Драгоса, кажется, его зовут Ансгар, одним прыжком настиг мужчину. Вцепился в горло мощными клыками. Кровь просочилась между ними и брызнула на асфальт, заляпав лапы. Пьяница издал булькающий звук и затих. Ансгар бросил труп на дорогу и принялся рвать несчастного. Всюду летали обрывки одежды и кожи. К нему подскочили остальные члены стаи, заливаясь щенячьим лаем.

Меня едва не вырвало от этой сцены, и я отвел глаза. К несчастью, я заметил, как один из волков притормозил и вперил взгляд желтых глаз прямо на меня. Слава Иисусу, это был Драгос. Он лишь потупил взгляд, на мгновение задержав его на нас, а затем присоединился к торжеству сына.

Что бы там не говорилось в легендах, оборотни остаются в сознании, когда превращаются в волков, от чего их приключения становятся в сто раз ужаснее. Сдается мне, пьяный мужчина не единственная жертва за сегодняшнюю ночь.

Я повернулся к Киззи.

– Ну что, довольна?! – прошипел я, не убирая ладонь от ее рта. В ее глазах плескались волны ужаса; она совсем побледнела. В груди кольнуло. Я вовсе не хотел пугать ее еще больше. Смягчив голос, я добавил: – Надо уходить. Обещай не кричать, когда я отпущу тебя.

Киззи скованно кивнула. Я медленно убрал руку. Она не издала ни звука. Теперь надо придумать как именно мы будем уходить.

Сбежать? Оборотни догонят нас и превратят в закуску быстрее, чем мы перебежим на следующую улицу.

Я вздохнул. Остается только одно.

– Снова пообещай, что не будешь кричать, после того, что я сейчас сделаю.

Киззи недоуменно приподняла бровь, а потом ее глаза расширились, рот непроизвольно открылся, когда я перед ней взял, да и обратился в крылана. Но она мужественно промолчала, самостоятельно закрыв рот руками. А может у нее от удивления пропал голос. По—моему, хватит с нее потрясений на сегодня, а может и на всю оставшуюся жизнь.

Я схватил когтями шиворот толстовки и взлетел, увлекая ее за собой.

Глава 3.

Крылан и человек

Благо, я мог поднимать вес, в несколько раз превосходящий мой собственный. Один из немногих плюсов быть вампиром.

Оборотни, к счастью, были слишком заняты, помогая Ансгару обливаться кровью жертвы, и вряд ли заметили крылана с человеком в лапах (звучит сильно, но смотреть на самом деле не на что).

Отлетев как можно дальше от места преступления, я приземлился за домом на самом краю городка. Дом был старый, деревянный, одно окно разбито, у другого и вовсе отсутствует стекло. Крыша покосилась и выглядит так, будто вот—вот обвалится.

– Уф, – я привалился к стене дома. Бросил взгляд на бледную от только что пережитого ужаса Киззи. – Ты как?

– Вампир. – Еле слышно сказала она, не мигая смотря перед собой.