***

Сулитерия появилась в своей небольшой комнате. На полу комнаты распластался коричневый в зелёную крапинку ковер, словно какое-то больное животное. Где-то в углу примостился худой черный шкаф, у стены теснилась небольшая черная кровать, не заправленное одеяло и подушка были кроваво-красного цвета. Около двери терпеливо стояло бордовое кресло с широкими подлокотниками. Кресло это использовалось Сулитерией для игры в картфол.

Сулитерия произнесла: «Огниос-Костеро», прямо на ковре разгорелось зеленоватое пламя, которое нисколечко не обжигало. Правда, не обжигало оно только колдунов. Племянница Гадритты тут же бросила то, что осталось от табурета, в костер, где эти деревяшки, потрескивая, и растворились.

- Я не помешала? – к племяннице со спины внезапно подошла Гадритта.

А Сулитерия даже не заметила, как она вошла.

- Нет, не помешала, – ответила Сулитерия, поворачиваясь к тетушке. Нужно было состроить максимально нейтральное выражение лица.

- Чем можешь меня порадовать? Удался план?

- Насчет неисправной табуретки?

- Внедрилась в доверие к Фротгертам?

- Понимаешь, тетушка... - смутилась Сулитерия, смиренно теребя одну кисть руки другой.

- Что там еще?!

- Они не захотели со мной дружить...

- Что же ты такая неубедительная! – Рассердилась Гадритта, не дав ей договорить и резко переместившись к кровати.

- Мне удалось втереться в доверие только к Карсилине, – сообщила племянница, соблюдая расстояние от неё дальше, чем дистанция двух вытянутых рук.

- Это - хорошо, – сразу успокоилась Гадритта, сменив гнев на милость. - Старшая внучка Лоритты IV уже на крючке. Усыпи их бдительность. Сделай так, чтобы она считала тебя лучшей подругой.

- А дальше что? – племянницу это очень волновало. К ней ведь раньше никто не относился с таким доверием, как принцесса. Вот так сразу, не проверив.

- Дальше начнется самое интересное! Ты же играешь в картфол в ноябре?

- Да. ... Но причем здесь...

Сулитерия не понимала, к чему клонит тётя, но замышляла та что-то очень нехорошее.

- А притом, дорогуша! Ты как бы подворачиваешь ногу, и просишь Карсилину тебя заменить...

- Принцесса на это не пойдет! Она не умеет играть!

- Мастерства и не требуется, – хладнокровно заключила Гадритта, стуча длинными ногтями по изголовью кровати. – Объясни самые примитивные заклинания. Уверена, что, с ее картфольным опытом, в игре наша белочка долго не протянет. Мне обязательно нужен летальный исход. Лучше сделать так, чтобы ее сшибли с кресла, или, чтоб ее растерзали! Карсилина не должна пережить этот матч! Ты меня поняла?

Сулитерия кивнула, но в ее глазах мелькнуло беспокойство. Несмотря на то, что она только сегодня познакомилась с Карси, девушка уже успела проникнуться к ней симпатией. К сожалению, противостоять давлению своей тети Сулитерия была не в состоянии. В конце концов до ноября еще целых три месяца, а значит, обстановка может еще измениться.

- Поняла меня? – требовательно повторила Гадритта.

- Поняла, – кивнула Сулитерия. – А если Карсилина выживет?

- Надеюсь мне не придется разрабатывать новый злобный план... Ладно, пойду кое с кем договорюсь.

- С кем это?

- Неважно. Фротгерты должны знать, на что способны Трегторфы. А мы на многое способны!

С этими словами Гадритта покинула комнату племянницы, обдав ту прохладным порывом воздуха.

Сулитерия, сбивая с ковра зеленое пламя, задумалась: «И зачем все это? Почему наши семьи не могут мирно существовать? Да, мы разные. Но все-таки, родственники, хоть и дальние». А вообще тётушка на неё раньше редко внимание обращала, и только недавно приклеилась с явным желанием сделать из племянницы злодейку.

На самом деле Сулитерия свою тетю не любила – она ее очень боялась. Да и сама Гадритта не испытывала к Сулитерии теплых чувств, задаваясь целью вырастить преемницу, настоящую злую и могущественную колдунью. Достойную главу организации «СиТм».

Любовь? Нет. Такого понятия для Гадритты не существовало. «Это чувство для слабаков!» - было ее убеждение. Сердце Гадритты не пылало, оно просто работало: каменное, холодное. У обладательницы такого сердца не было души (в широком понимании этого слова). Ведь люди, которые решаются встать на путь разрушения, со временем утрачивают душу, а вместе с ней – способность любить.

Конец ознакомительного фрагмента