- Вы курите? - c удивлением и даже недоверчиво спрашивает она, вставая. А я вас не видела курящим! Но, конечно, я вас принесу то, что вы хотите.
- Ну да,- бормочу, - я пытался бросить...но в последнее время ужасно хочется...
Она уходит - кажется слегка разочарована. А я торопливо опустошаю карманы своих брюк. Ищу донос на самого себя. Нахожу кошелек. В нем ручка и кусочек картонки. Там что-то написано. Еще раз удивляюсь - как много мне известно об окружающем мире. Я знаю, как держать вилку. И даже знаю, как разговаривать с девушкой. Но моя жизнь продолжалась всего лишь 15 минут. Сейчас мне тепло. Мне нравится запах кофе. Мне нравится эта девушка. Мне нравится сидеть здесь. Я начинаю наслаждаться жизнью. Какая разница откуда я и где рос.
Я внимательно вглядываюсь в картонку. На ней должно быть написано что-то обо мне. На одной стороне написан номер - 157Ф.
Я ее переворачиваю и замираю, прочитав написанное. Там две фразы: Мое Имя - Aдам. Она -Ева.
Кажется, я начинаю кое-что понимать. Ясно, что моя история началась несколько раньше, чем я мог припомнить. Впрочем, мне мои 15 минут памяти так же ценны, как и воспоминания престарелого человека о девяносто пяти годах своей бурной жизни. Хотя бывает, что старец может хорошо вспомнить только свои последние 15 минут. В этом случае мы с ним не очень отличаемся.
Захваченный этой мыслью, я принимаю решение удариться в свои пятнадцатиминутные воспоминания. Я могу вспомнить и прочувствовать каждую прожитую секунду. И тут же начинаю понимать, что в ретроспективе даже самые детальные воспоминания ощущаются совсем иначе, нежели в моменты реальности. Само знание будущего окрашивает события в другие тона - так же, как прослушивание знакомой мелодии отличается от ее первого восприятия. Именно поэтому погружение в пучину воспоминаний почти эквивалентно дополнительно прожитому времени. На самом деле, это даже удлиняет эпизод, так как воспоминание о событии порой занимает больше времени, чем само событие. А для моей короткой жизни это может оказаться неплохим способом ее продлить. Если я не знаю, когда и как она началась, то так же неизвестен ее конец...
Итак, вспоминаю. Mоя история началась за столиком в кафе...Играла музыка, и мне было приятно ее слышать...Вспоминаю еще секунду - и понимаю, почему я не обратил особого внимания на эту музыку. Она была мне настолько знакома, что я ее воспринимал как нечто само собой разумеющееся. Я слушал это вещь не в первый раз - потому что знал, как будет развиваться мелодия. И еще я вспомнил, сосредоточившись на деталях, что видел человека за соседним столиком, подозрительно изучающего меня. Но тогда я на это не обратил никакого внимания. Неужели я ему показался кем-то странным или он меня узнал?
Перехожу к следующей сцене и вижу, вернее чувствую еще одну деталь, которая ускользнула от меня - это тонкий запах духов. Этот запах предшествовал ЕЕ появлению. И, находясь мыслями в прошлом, я вновь понимаю, что не обратил на него внимания по одной причине - этот аромат был мне так знаком, что я его не заметил. Занырнув поглубже в память ощущений, я осознаю, что из-за этого запаха я совсем не удивился ее появлению. А что было потом? Потом она спросила - забрать ли мою тарелку. А если припомнить? Еще до того, как она это произнесла, я ей протягивал свою тарелку. Как будто заранее знал, что ей надо. Но на этот раз история моих мыслей мне недоступна. Как будто я действовал автоматически, не задумываясь. Затем, смакуя свои воспоминания, перехожу к следующему эпизоду. И вновь поднимаю камешки подробностей, замаскировавшиеся под фон обыденных событий. Я показал рукой на чашечку кофе на соседнем столике и только тогда она спросила:
- "Не хотите ли заказать кофе и что-нибудь на десерт?".
Что в этом особенного? Да только то, что эти два события произошли одновременно. Как будто она знала, что я спрошу.
А потом я перехожу к более значительному эпизоду. Он начинался с моей просьбы - чтобы она осталась. Но что-то было еще. Вспоминаю... Я ее попросил не уходить. Но вот еще одна деталь - она никуда не торопилаcь, стояла с довольной улыбкой и явно ждала, что я попрошу ее не уходить.
События в памяти начинают двигаться чуть быстрее. Как это и должно происходить при старении. Итак, она присаживается рядом. И потом задает вопрос, столь смутивший меня. Но и на этот раз мой зоркий исторический взгляд замечает, что прежде чем присесть, она вопросительно посмотрела на меня и я ей утвердительно кивнул. Поэтому ее вопрос был скорее риторическим. А это значит, что мы так естественно понимали друг друга без слов, что я на это даже и внимания не обратил. В этом свете наша дальнейшая беседа выглядит совсем не так, как мне казалось до моего погружения в воспоминания...
Но вот мои мысли прерываются чем-то новым и сиюминутным. Слышится диссонансный топот бегущих ног. В кафе врывается пара атлетически сложенных мужчин. А третий человек встает из-за столика в углу кафе. Это он бросал на меня незаметные взгляда. Лица у них у всех не очень дружелюбные. Они решительно направляются в мою сторону. Ева неожиданно возвращается и что-то им говорит. Один из них, гримасничая, слушает ее и при этом отрицательно качает головой. А другой, коренастый крепыш с квадратной челюстью, просто грубо отодвигает рукой Еву и продолжает двигаться в мою сторону.
Крепыш подходит ко мне и красноречиво показывает на дверь, приглашая идти вместе с ним. Его лицо выражает какую-то угрозу. Но мне он не нравится. И мне не нравится еще больше то, как он отодвинул Еву.
Он в гневе так грозно кричит на меня, что немногочисленные посетители оборачиваются на нас. От ярости вздуваются вены на его бычьей шее. Массивная челюсть как-то странно подпрыгивает, глухо пытаясь выбросить, как ядра из пушки, меткие и тяжелые фразы. Но в его голосе слышится забавная особенность. Хоть он и напоминает сердитого льва, который пытается рычать, но из пасти вырываются звуки громкого мяуканья. Он тычет на меня пальцем, и я слышу часто повторяемые слова:
-Посланник Дьявола, Cатаны, Люцифера и Вельзевула!
Затем мяукающий рык становится еще громче :
"Антихрист!"
Я вспоминаю, что понятие Антихрист появлялось в послании одного из двенадцати апостолов, Иоанна Богослова. Это противник Иисуса Христа, выдающий себя за Мессию. А еще апостол Петр упоминал его как посланника Сатаны. Апостол Петр определил Антихриста, как человек греха, выдающего себя за Христа и даже за самого бога. Но, в соответствии с пророчеством, появление злого Aнтихриста сработает как катализатор для возвращения Христа, который уже наведет окончательный порядок.
