Ни один сериал не круче жизни. Тема "провинциалка едет в столицу, чтобы выйти в люди", неисчерпаема.
Зина училась в поселковой школе, "сцепив зубы", так как считала, что не имеет права ни пo одному предмету получать ниже четвёрки. При её средних способностях этого можно было достичь, только забыв о том, что есть другие занятия, кроме сидения за письменным столом. Цель - получить хороший аттестат - поселилась в голове у маленькой тихой девочки чуть не с первых классов: ей надо было выбраться из того "беспросвета", которым она называла свою жизнь. Что и говорить, повзрослела она рано.
Родная мать умерла при родах, и Зинка росла с мачехой в обоюдной ненависти. Отец, потеряв любимую жену, вообразил, что виноват ребёнок, похоже, его навсегда переклинило. Дочь с пелёнок была виновата во всём. Страдал, страдал по жене, да тут же "записываться" повела его бойкая соседка и заполнила собой всё пространство. Слово "папа" так и не выучила малышка, ведь его дома почти
не видели, "известное дело - дальнобойщик".
Нет, девочку не били, не морили голодом, не заставляли тяжело работать - просто не замечали. В её маленькую комнатку не заходили. Ни о чём не спрашивали, еду давали отдельно. "Я - мебель, с горечью сознавала затворница. - Сама по себе".
Как-то ей попала в руки одна из центральных газет
с объявлением о приёме в медучилище. "Предоставляется общежитие" - это стало главным в решении ехать в Москву. Стала тайно собирать деньги для поездки. Подвернулось небольшое дело - покупать продукты для одинокой больной женщины. Перепадали 5-10 рублей в неделю, но и они вместе с мелочью, которую ей давали дома, складывались на дно потрёпанной дорожной сумки, спрятанной в глубине диванчика.
На выпускной бал не пошла. О новом платье даже разговоров не было. Содержанием аттестата никто не поинтересовался. Отец бросил:
- Ищи работу.
Отослала документы и получила вызов. Были собраны вещички, и осталось только наконец-то сказать, куда и зачем она едет. И тут разразился скандал. Из битком набитого шкафа мачехи как бы пропал отрез на платье. Кто же ещё, кроме Зины? Девочка разбирала на полке книги, как вдруг ворвалась взлохмаченная фурия:
- Воровка! Верни отрез!
- Что?
Следом вошёл отец:
- Ты посмела взять чужую вещь?
- Вы о чём?
Это она, - орала "пострадавшая" - ей деньги нужны. Хочет продать на рынке. Надо осмотреть комнату. Вон и сумка с вещами.
Зина замерла от ужаса: если увидят деньги, то не объяснить, откуда они. Она схватила сумку и пулей вылетела из квартиры. Вслед ей неслось:
- Всё ясно! Чтобы ноги твоей здесь не было!
Почти скатилась с лестницы и долго шла по улицам, пока не остановилась у дома одноклассницы. У неё и переночевала, а рано утром села на поезд. Билет был куплен заранее. Всю дорогу тихо плакала и твердила про себя: "Никогда не вернусь!".
...В Москве на площади Трёх вокзалов огляделась и приободрилась: вокруг спокойные деловые люди. Расспрашивать не стеснялась и к середине дня по адресу нашла медучилище. И первый "облом": экзамены, а значит, и общежитие, - через неделю. Села в углу вестибюля на раздолбанный стул и постаралась сосредоточиться. Не паниковать! Перебиваться придётся на вокзалах, деньги есть на чай с булочкой. А пока можно открыть "новую страницу в биографии" с исполнения желания: увидеть восстановленный храм Христа Спасителя, по телевизору показывали много раз.
Сумка плечо не оттягивала. Не успела положить ни одной книги, только летняя одежда и пакет с печеньем, что дала подружка. Немного поблуждав, по чьему-то совету вышла на "Арбатской" и оказалась в начале Гоголевского бульвара. У памятника Гоголю села на скамейку, так как почувствовала, что накатила сильная усталость, руки-ноги ослабели, внутри появилась какая-то дрожь. "Что-то со мной не так, - подумала, - надо отдохнуть немного". Зина уселась поудобнее, облокотилась на сумку, зажмурила от солнечного света глаза и... как провалилась.
Любой взрослый понимает, что в этот момент девчонка могла сгинуть без следа в огромном городе. Слава богу, что ей впервые повезло: рядом присел не "лихой человек",
а нормальный парень Игорь. Шёл мимо и случайно обратил внимание на съёжившуюся фигурку: потёртая синяя курточка, ноги не достают до земли, туфли без каблуков с грубыми пряжками из нержавейки, чёлка до бровей, глаза закрыты, короткая толстая коса с резинкой и пластмассовой бабочкой на конце. Тронул за плечо:
- Девочка, что с тобой?
Зина вздрогнула и повернула голову на голос. Над ней склонился большой, хорошо одетый молодой мужчина
в очках в тонкой золотой оправе, буйная шевелюра, доброе лицо. Вскочила и тут же села, вокруг всё завертелось колесом. Парень невольно взял за руку:
- Ты здорова? А рука-то горячая.
Подождала, когда голова перестанет кружиться.
- Я, кажется, простудилась.
- Тебя отвести домой?
- Я не москвичка. Приехала поступать, а экзамены только через неделю. Что-то мне нехорошо.
Игорь немного подумал.
- Ну раз у тебя в Москве никого нет, придётся идти
ко мне. Тут рядом, на той стороне бульвара.
Он взял сумку, сжал Зинину руку и повёл её по дорожке.
...Давно отшумели бурные пересуды о том, что 60-летний ректор крупного технического вуза, бездетный вдовец, высокий, статный, с породистым лицом и копной серебристых волос, грёза всех неустроенных и плохо устроенных женщин института, вдруг женился на 25-летней аспирантке и через полгода у них родился сын. Мальчик со временем стал точной копией отца, что, оказалось, немаловажно для прекращения домыслов. Профессор (так звали его в семье и ласково, и в шутку) от счастья не находил себе места, а аспирантка быстренько забросила свою кандидатскую и направила все устремления на роль матери, жены и хозяйки крупногабаритных хором. Всё в доме на своих местах, всё совершается в правильном направлении. И сын растёт правильным, то есть без подростковых закидонов. Его способности проявились в школе: два языка, интерес к хорошей музыке, театру, литературе, архитектуре - всему было время. Стержневым талантом стала физика.
