«Ших! Ших!» – раздавался звук пишущей шариковой ручки.

Георгий Семёнович Родин чувствовал, что у него повышенная температура, около тридцати девяти, но звонить в «скорую» не спешил. Он уверен – ему ещё многое нужно сделать. Мужчина сидел за столом и сосредоточенно писал. Пот капал на записи, но Георгий Семёнович не обращал на это внимание. Ему нужно успеть! Очередная капля пота кляксой разбилась о буквы.

«…Кристалл Изменения Вероятностей устанавливается на специальную подставку из меди, бронзы и латуни. Большая грань – строго на север! На плоскости отразится лицо…»

Георгий Семёнович вытер платочком пот со лба и продолжил.

«Необходимые ингредиенты: капля крови человека, капля крови ведьмы и капля крови ведьмака. Смешать в стеклянной посуде и перелить в маленькую выемку в кристалле. Наливать аккуратно, чтобы смесь была только в желобке и не в коем случае на равной поверхности кристалла…»

В коридоре послышался звонок домофона. Глеб, сын Георгия Семёновича, открыл дверь. «Подружка к Глебу что ли пришла?», – подумал Георгий Семёнович и прислушался. Глеб уже около года встречался с девушкой, но отец её ни разу не видел и сегодня явно не подходящий для этого момент. Больным непристойно встречаться с девушкой сына! Только бы у сына хватило сообразительности не знакомить их во время болезни.

– Скорая помощь! – сообщил незнакомый голос.

С одной стороны – хорошо, что это не подружка Глеба, а с другой…

– Скорая помощь?! – задумчиво прошептал Георгий Семёнович. – Откуда они здесь? Глеб, наверно, вызвал! Ах, сынок, сынок, не мог немного подождать! Я же не успеваю…

И Георгию Семёновичу пришлось поторопиться. Последнее предложение на листе он писал так быстро, что, пожалуй, и сам бы не смог прочесть написанное своей рукой. Так неразборчиво получилось. И Георгий Семёнович быстро спрятал лист у себя на столе приложив его ко второму исписанному листу.

– Здравствуйте! Я врач скорой помощи, Стёпушкин Иван Сидорович, представился врач с порога. – Давайте померяем температуру!

За спиной врача скорой помощи прятался Глеб.

– Глебушка, Глебушка, – вновь прошептал отец, – поторопился ты немного, поторопился…

– Как бы не опоздал! – строго сказал врач, услышавший шепот мужчины. – Давай всё же померяем температуру!

– Хорошо, – обречённо согласился Георгий Семёнович и протянул руку, – давайте градусник.

– Мы уже давно перешли на бесконтактные, – пояснил врач и было видно, что он под маской улыбается.

Пистолето-образный электронный градусник уставился в лоб больному и тот закрыл глаза как на расстреле.

– Ох-хо-хо! – воскликнул врач. – У вас тридцать девять и один!

– У них, – Георгий Семёнович ткнул пальцем в градусник, – большая погрешность!

– Тридцать девять и один – это уже с погрешностями, – пояснил врач. – Давайте, я вас послушаю!

Родин снял мокрую от пота рубаху.

– Дышите! – врач приставил к груди больного стетоскоп. – Не дышите! Ещё дышите… Обоняние есть?

– Нет! – честно признался мужчина.

Врач ещё послушал и резюмировал:

– Похоже у вас двух стороння пневмония!

– COVID?

– Не знаю, – пожал плечами врач. – Точно можно сказать в стационаре, когда возьмём анализы. Собирайтесь!

– Ага, сейчас, – прошептал Георгий Семёнович и… потерял сознание.

К удивлению Глеба, суеты не было. Это не первая потеря сознания в практике врачей скорой помощи. Георгий Семёнович был пойман, и на пол не упал, затем уложен на диванчик, а в последствии переложен на носилки и отправлен в машину скорой помощи.

– А вы, молодой человек, работаете или учитесь? – уточнил врач, неспеша покидая квартиру.

– Учусь в универе…

– Предупредите деканат и сидите дома четырнадцать дней! Вы же сейчас на дистанте?

– Да, на дистанционном обучении, – подтвердил Глеб.

– Тем лучше! – обрадовался врач. – Еды в холодильнике на две недели хватит?

Глеб пожал плечами.

– Наверно… было на двоих, теперь – на одного… должно хватить!

– Вот и хорошо! – кивнул врач. – Будьте дома четырнадцать дней, а лучше все двадцать!

– Борисыч, давай быстрее! – прибежал по лестнице ещё один мужик, по-видимому мужик скорой помощи. – Там больному совсем плохо!

– Понял! – кивнул врач и обратился к Глебу: – И ты меня, я надеюсь, понял! Будь дома две недели!

Глеб интенсивно закивал.

– Вот и хорошо, – врач поспешил вниз по лестнице.

Водитель скорой помощи задержался.

– Ты Глеб? – спросил он.

– Да, – кивнул юноша.

– А тот твой отец? – водитель указал в сторону выхода на улицу.

– Да.

– Так вот, он просил тебе передать, чтобы ты обязательно переписал год!

– Что сделал? – не понял Глеб.

– Я думал ты поймёшь, – пожал плечами водитель скорой помощи. – В общем он сказал: «Передай сыну, пусть – перепишет год!». Что это означает – не знаю! Разбирайся сам! Может, конечно, и горячечный бред… Ну не знаю, разбирайся сам! – и быстро-быстро побежал по лестнице в низ в след за врачом.

Глеб проводил водителя скорой помощи взглядом и недоумённо прошептал:

Чего надо переписать? Какой-такой год? Не понимаю…

– Вав! Вав! – раздался звонок смартфона.

Глеб взял маленькую тоненькую коробочку и посмотрел на экран. Это был видеозвонок от отца. Отца?!! Из больницы?! Три недели – никакой о нём информации. Глеба в больницу не пускали, отцу звонить домой не разрешали! И вдруг – этот звонок! И что думать? Выздоровел и врачи разрешили позвонить? Или…

Нет! Нет-нет-нет! Ни каких «или»! Ни каких глупых мыслей! Глеб с противоречивыми чувствами дрожащим пальцем нажал на кнопку соединения. И сразу же с облегчением вздохнул. На экране смартфона появилось бледное и усталое лицо отца. Пусть бледное, пусть усталое, но главное – живое лицо родного человека!

– Папка! – обрадованно заорал Глеб. – Привет! Наконец-то! Ты пошёл на поправку?!

– Можно сказать и так, – устало сказал отец, и было слышно, что каждое слово даётся с трудом.

Связь немного «зависла» и Глеб рассмотрел застывшее бледное исхудавшее лицо единственного родного человека. Отец Глеба, Георгий Семёнович Родин, уже более трёх недель был госпитализирован и лежал под аппаратом искусственного дыхания. Врачи упорно боролись за его жизнь, а Глеб переживал за него дома. Где отец умудрился поймать COVID-19 для Глеба до сих пор остаётся загадкой. Находясь на удалённой работе (а где ещё может находиться маркетолог туристической фирмы?!) отец практически не покидал своего кабинета. Бывало, он и ночевал за своим столом. Выходил лишь при необходимости в магазин. Он всегда исправно выполнял все предписания Роспотребнадзора: на улицу – в маске и перчатках и даже одевал очки, чтобы инфекция не попала в глаза и не просочилась через слизистую глаз. В приоткрытое окно для проветривания что ли надуло? Насколько Глеб знал COVID-19 так не летает.

– Слушай меня внимательно, Глебка! – начал отец, когда наладилась интернет-связь. – Не перебивай… а вопросы потом… Мне много тебе надо сказать… если сил хватит… а вопросы потом! Хорошо?

Глеб, затаив дыхание, кивнул. Георгий Семёнович тяжело вздохнул и продолжил:

– Ты должен помочь мне… Точнее не мне – себе, всему миру! Не смотри на меня, как на сумасшедшего! Я ещё не начал говорить безумные вещи…

– А?! То есть ещё всё впереди?! – не выдержал Глеб.

– Да, – шепнул отец. – И всё же постарайся не перебивать меня!

– Хорошо, – кивнул Глеб.

Отец выглядел плохо, поэтому нужно пожалеть его и не спорить. Уж что скажет, то скажет… Хорошо зная отца Глеб уловил в интонациях, что от разговора не стоит ожидать чего-то хорошего.

Отец, тяжело вздохнув, сказал:

– А сейчас иди в мой кабинет, к моему рабочему столу, там я тебе и расскажу, что нужно сделать!

– В кабинет? – уточнил Глеб, зная, как отцу не нравилось, когда кто-то заходил в его кабинетный микромир.