Виталик не спал всю ночь. Не мог. Да и не хотел. Неделю назад родители сообщили ему ужасную новость, выслушав которую Виталик убежал в свою комнату и не выходил оттуда до вечера, всё это время яростно клацая мышкой и вымещая на виртуальных монстрах свою обиду. Страшной новостью было то, что его отправляли в деревню к бабушке на всё лето. Целое лето в Караганде!

Виталик не знал точно, что такое Караганда и где она (или оно) находится, но всякий раз, когда он задавал маме вопрос "Где?", мама неизменно отвечала: "В Караганде!". И смеялась. Поэтому Виталик не сомневался, что Караганда – это самый край света.

Сегодняшняя ночь была последней, которую ему предстояло провести в городе, и Виталик потратил большую ее часть, стараясь завершить игру, которую только начал проходить. Однако, его мысли всё время разбегались, и под утро игра ему надоела. Он выключил компьютер и лег в постель, чтобы мама с папой не заметили, что он не спал.

Он закрыл глаза. Не помогло. Сна ни в одном глазу. В голове смешались картинки из игры и обиженные мысли на родителей. Они избавлялись от него на три месяца. Целых три месяца без компьютера! Да он же умрет со скуки! А ведь он давно уговаривал их подарить ему планшет! С ним ему было бы не так тоскливо. Но родители только качали головами. "Нужно иногда смотреть и по сторонам, Виталий Сергеевич!", – сказал папа. Да кому оно надо? Чего он там не видел, по сторонам?

Медленно рассветало. В комнате постепенно становилось светло. Виталик уже различал цвета своих роботов – трансформеров. Надо будет взять одного с собой.

Потолок вдруг заскрипел. Встала соседка сверху баба Люба. Виталик посмотрел на светящиеся цифры электронных часов, и у него заныло под ложечкой. Половина шестого утра! Неужели и его бабушка встает так же рано? Она и его будет так рано будить?!

Он подумал о бабушке, силясь вспомнить ее лицо, но у него ничего не вышло. Он видел ее только раз, тогда она приехала на Новый год. Виталик запомнил только безумно вкусные пирожки, которые она привезла с собой, да огромные очки с толстыми стеклами. При мысли о пирожках Виталик приободрился. В конце концов, хоть кормить будут вкусно!

В спальне родителей хлопнула дверца шкафа. Вот оно! Последние минуты дома. Сейчас родители позовут его завтракать, а потом они все сядут в машину и поедут в самую Караганду. Виталик услышал, как мама тихо постучала в дверь его комнаты. Он притворился, что спит.

Мерное урчание мотора старенького жигуленка убаюкало Виталика, так что большую часть пути он проспал. Когда он наконец открыл глаза, за окном не осталось ни одного здания. Только деревья и кусты проносились мимо бесконечной вереницей. Виталик уныло смотрел на стену зелени, крепко прижимая к себе любимого трансформера Бамблби. Робот казался ему единственным островком цивилизации в этом бесконечном лесу.

Вдруг папа притормозил. Виталик заглянул ему через плечо и увидел, как старик с небольшой собачкой переходят дорогу. По пешеходному переходу. Виталик, не веря своим глазам, посмотрел направо. Потом налево. Ничего не изменилось. Переход вел из леса… в лес! Как такое могло быть?

Виталик хотел спросить об этом папу, но вспомнил, что обижен. Он промолчал. Но через несколько минут не выдержал.

– Папа, а зачем переход в лесу?

– О, смотри-ка, кто проснулся! – улыбнулся папа. – Переход не в лесу, он на дороге.

– Но он же из леса в лес! Там ничего нет! – упрямо сказал Виталик.

– Если там ничего нет, то тот старичок появился ниоткуда? Этакий старичок – лесовичок? Или леший? – спросил папа.

Виталик надулся.

– Там, за лесом – поселок. – вздохнул папа, не дождавшись очередного вопроса. – Точнее два. Между ними переход.

– Кто вообще может тут жить? – буркнул Виталик.

– А что же тут плохого? – спросила мама.

– А что хорошего? – огрызнулся Виталик. – Настоящая Караганда!

Тут произошло неожиданное. Мама с папой переглянулись и расхохотались. Виталик надулся еще больше. Отсмеявшись, мама вытерла выступившие слезы и сказала:

– Вообще-то, в таком же поселке родился и твой папа.

– И никакой Караганды я там не видел. – добавил папа.

Салон жигуленка огласил новый взрыв смеха.

– Все равно. – буркнул себе под нос Виталик.

Острая обида поселилась в его груди, и на глазах появились злые слезы. Весь его мир вот-вот рухнет, а они смеются! Да еще над ним! Больше он не скажет им ни слова!

Картинка за окном изменилась. Сейчас жигуленок катил между ярко-зелеными цветущими лугами, тут и там украшенными небольшими кучками деревьев. Безоблачное небо радовало глаз насыщенным голубым цветом.

Виталик смотрел на всю эту красоту и злился. Больше всего на самого себя. Потому что понял, что луг ему понравился. Вокруг цветов порхали бабочки… Но нет! Ему не может здесь нравится!

– Дурацкие цветы. – пробурчал он себе под нос.

К счастью, цветущие луга снова сменились стеной леса, и Виталик был избавлен от чувства вины.

Жигуленок притормозил и свернул с асфальта на песчаную колею, конец которой терялся в чаще леса. Старый автомобиль скрипел, прыгая на кочках. Виталик изо всех сил вцепился в ручку двери и прилагал все усилия, чтобы его голова не слишком моталась из стороны в сторону.

Машина выехала из леса на широкую поляну, в центре которой приютились несколько домиков. Виталик вытянул шею, силясь разглядеть что-нибудь, хотя смотреть было особо не на что. Все те же деревья вокруг. И крошечные дома.

Впрочем, по мере приближения они заметно выросли. Когда жигуленок поравнялся с небольшим бревенчатым домом, выкрашенным в красивый голубой цвет, папа нажал на тормоз. В ту же секунду открылась дверь дома, и, осторожно ступая по кривым ступенькам крыльца, появилась бабушка. Она опиралась на палку, но двигалась довольно проворно. Она улыбалась.

Папа заглушил двигатель, и все вышли из машины. Даже Виталик.

– Мои вы хорошие! – воскликнула бабушка.

– Привет, мам. – сказала мама, целую бабушку в морщинистую щеку. – Ну, как ты тут?

– Ой, ничего, ничего. Только вот спина замучила.

– Я мазь тебе привозила. Ты пользуешься? – спросила мама строго.

– Ой, дочка, да…

Виталик слушал разговор взрослых, но сам думал о бабушкином лице. Почему у всех старушек такие сморщенные лица? Виталик вспомнил, что кожа на пальцах так же сморщивалась, если он долго лежал в ванной. Значит, все старушки много купаются. Но это же лицо… Там нос. Как же они дышат?

Виталик посмотрел на нос бабушки и никаких морщин там не обнаружил. Ага! Ему сразу представилась бабушка в ванне, только нос торчит из пены.

– Ты собираешься поздороваться? – шепотом спросил папа, подталкивая Виталика к бабушке.

Виталик не решился сказать "привет" и решил поздороваться так же, как с учительницей подготовительного класса.

– Здравствуйте! – сказал он и тут же на себя разозлился, таким писклявым показался ему собственный голос.

Он несмело посмотрел на бабушку, робея от взгляда глаз, из-за очков казавшихся огромными, как у совы.

– И ты здравствуй. – улыбнулась бабушка. – Я давно твою маму упрашивала отпустить тебя ко мне.

Виталик вздрогнул. Еще не хватало!

Папа достал из багажника чемодан с вещами Виталика, и все последовали в дом.

Родители не пробыли долго. Папе нужно было возвращаться в город к ночной смене. Они только пообедали и поговорили немного с бабушкой, пользуясь непонятными Виталику словами: "саженцы", "мотыкать", "пустоцвет". И если два последних он расшифровал ("мотыкать" – от слова "тыкать", а "пустоцвет" – пустой цветок, хоть это и странно. Разве не все цветы пустые?), то слово "саженцы" осталось для Виталика загадкой. Вроде похоже на слово "сажать", но, судя по разговору, речь о деревьях. Сажать деревья… Виталик представил себе дерево, сидящее на диване, но отмахнулся от этой картинки. Глупо. Да и не все ли равно? Разве можно знать все на свете?