- Вниманию пассажиров. Поезд номер 616, следующий по маршруту Москва-Салехард, через пять минут отправляется с первой платформы третьего пути.

  Голос из динамиков громкоговорителя было слышно плохо из-за помех, но Виктор все равно распознал заветный номер своего поезда и, подскочив с места, скорее направился к выходу на платформу. Тяжелая широкая сумка постоянно путалась в ногах, мешая случайным прохожим, и мужчина только и слышал доносившиеся ему в спину крики:

  - Осторожнее надо быть!

  - Смотри, куда прешь!

  Предпочитая не тратить драгоценные минуты на пререкания, Витя ускорился, толкнув стеклянную входную дверь, и оказался на перроне. Морозный зимний воздух мгновенно выдул из-под распахнутой куртки все тепло.

  Возле каждого вагона стояли укутанные в толстые пуховики румяные проводницы. Виктор подошел к ближайшей, протягивая немного измятый билет.

  - Проходите. Это вам налево нужно, в самый последний вагон.

  - Спасибо.

  Мужчина с натужным кряхтением закинул неподъемную сумку на ступеньку, и сам поднялся по лестнице, оказываясь в приятном тепле тамбура. Он направился вглубь вагона, стараясь никого не потревожить. В плацкарте было немного душновато, повсюду сидели люди, смотревшие в окна и ожидавшие отбытия поезда. Витя скорее прошел вагон насквозь и шагнул в следующий, тоже оказавшийся плацкартом. Так, медленно продвигаясь между одинаковыми рядами спальных мест, мужчина добрался наконец до последнего вагона, где он по билету должен был находиться.

  В этот раз Виктор решил ехать с комфортом, чего себе обычно никогда не позволял, и купил билет в настоящее купе, где можно было закрыться от всего остального поезда за дверью. Осталось, чтобы еще повезло с попутчиками, поскольку ехать предстояло не один день.

  Потянув за ручку и распахнув дверь, мужчина с удивлением увидел, что в его купе был только один пассажир, хотя поезд вот-вот должен был тронуться. Опрятный седобородый дед, сидевший на нижней полке, скрестил узловатые искривленные артритом пальцы поверх изголовья своей палки и, не отрываясь, смотрел в окно. На шум открывшейся двери он медленно повернулся, одарив попутчика ничего не выражающим взглядом.

  - Добрый день, молодой человек, - степенно поприветствовал Витю дед.

  - Здравствуйте. Кажется, моя полка прямо над вашей. У вас есть внизу место для багажа? А то мне бы сумку закинуть, тяжелая она больно, чтобы наверх поднимать.

  Дед кивнул и с явным трудом привстал со своего места, пересаживаясь на другую сторону купе. Виктор приподнял нижнюю полку, под которой располагалось пустое пространство для багажа, и, схватив свою огромную сумку, принялся утрамбовывать ее в отсек.

  - Это что ж у тебя там такое лежит? Библиотеку что ли перевозишь? Или целый багаж грехов? - спросил дед и тихо скрипуче засмеялся.

  - На вахту я еду. На заработки. Вот жена и надавала всего подряд. Еды, вещей, - хмуро объяснил мужчина, не отрываясь от своего дела.

  - Дык все это шелуха, мирское. Не нужно оно! Нельзя так к вещам привязываться. На тот свет с пустыми руками пойдешь, не нужны тебе там будут ни деньги, ни тряпки.

  - Ну, дед, я пока не собираюсь помирать!

  - Все не собираются. Только это не нам решать, где и когда жизнь земная оборвется.

  Виктор из-за плеча посмотрел на своего попутчика, но тот явно не шутил. Втолкнув наконец сумку, мужчина с усилием захлопнул конструкцию и отер вспотевший лоб.

  - Вы сами-то далеко едете? - из вежливости спросил Витя, стягивая куртку и забрасывая ее на верхнюю полку. В купе было душновато, но что-то незримое подсказывало, что старый дед вряд ли обрадуется, если попутчик предложит ему распахнуть зимой окно.

  - Дык туда же, куда и все. До самого конца.

  - В Салехард, значит? Два дня в дороге будем.

  - Да нет. Быстрее приедем, - таинственно пробормотал дед.

  - Как быстрее? Ровно двое суток же ехать до Салехарда? - удивился Виктор.

  - Наша остановка раньше будет.

  - Какая наша-то? Вы же сами сказали секунду назад, что до Салехарда, как и я, едете? Или все же раньше выходите? - мужчина с недоумением посмотрел на собеседника, подозревая, что у того от возраста уже начались провалы в памяти.

  - Туда же еду, куда и все. Куда и ты. А коли маршрут не знаешь, то голову мне не морочь, молодой, - дед стукнул палкой по полу и нахмурил жесткие кустистые брови.

  Махнув рукой на странности попутчика, Виктор достал из кармана свой старенький кнопочный телефон и принялся набирать сообщение жене Валентине. "В поезд сел. Все хорошо. Поцелуй Мишку за меня". Нажав на кнопку отправить, он собирался было убрать уже телефон, но в последнюю секунду заметил, что на экране высветилась надпись "Нет сети". Сообщение отправляться не желало.

  А тем временем поезд медленно и плавно тронулся. Застучали колеса, за окном неторопливо исчезал вокзал, удивительно безлюдный и заваленный высокими сугробами.

  Вскоре по вагону начала ходить проводница. Когда она наконец заглянула к Виктору и деду, то мужчина не глядя протянул ей свой измятый билет, но в ответ услышал лишь ворчание:

  - На кой мне твоя бумажка? За проезд надо платить монетой.

  Виктор в изумлении оглянулся на полноватую белокурую женщину, замершую в проходе. Она, уперев руки в бока, с недовольством смотрела на пассажира.

  - Так вот же билет! Я за него заплатил. Что вы еще с меня требуете?

  - Обол, дурная твоя башка! - скрипуче протянул дед.

  Он неожиданно засунул себе в рот скрюченные пальцы и, пошарив там несколько секунд, извлек на свет потертую серебряную монетку. Обтерев ее от слюней, дед послушно положил деньги в протянутую ладонь проводницы. Виктор смотрел на все это с легким ужасом. Зачем старику понадобилось таскать во рту монету, и почему женщина так спокойно ее приняла?