«Поговорив» с Егором, Вера вернулась к ноутбуку, ее интересовала цена на черепах. Ее любимая черепаха Мона Лиза, которую ей подарил в свое время Гора, считалась сухопутной и могла стоить примерно две с половиной тысячи рублей. Маловато за любимую животинку. К тому же Гора как-то сказал, что черепаха непростая, но вот какая именно, Вера не запомнила. А потому взяла телефон и отправилась к аквариуму, где спала Мона Лиза. Сфотографировала любимицу, потом вбила фотку в гугл и вдруг обнаружила, что черепаха ее на самом деле не простая, а угольная, красноногая и стоит (она быстро проверила по двум зоосайтам) двадцать тысяч!

Этих денег, если добавить к накопленным заработанным, хватило бы заплатить за квартиру, коммуналку, и еще бы осталось. Да вот только надо же заниматься этим, разместить объявления с фото…

Вера взяла в руки Мону Лизу и вдруг, ни с того ни с сего, разрыдалась. Принялась гладить черепаху, шептать ей слова нежности, а после и вовсе просить прощения. И как это ей вообще в голову пришло продать Мону Лизу, подарок Горы, свою подружку, питомицу? Совсем ты с ума сошла, Вера…

Телефон издал смешной звук детского чиха – так звучат оповещения сообщений. И тут же последовал звонок с неизвестного ей номера. Снова предложение кабального кредита или заманчивое для растяп приглашение на бесплатную юридическую консультацию?

Она непроизвольно поморщилась, готовясь уже послать подальше навязчивых товарищей-мошенников, как вдруг услышала приятный мужской голос, задавший ей такой странный вопрос, что Вера даже растерялась. Огромный временной пласт ледяной глыбой отвалился от настоящего времени, закинув ее моментально в заснеженный лес…

– Вы отдыхали в доме отдыха «Отрада» десять лет тому назад? – спросил мужской голос.

Ничего себе вопрос!

– Ну, отдыхала, и что?

– Да нет, ничего, просто зашел на сайт этого дома отдыха, увидел ваш отзыв, причем довольно благоприятный, там ссылка на ваш фейсбук, ну вот и написал вам, а потом и позвонил по мессенджеру. Вы извините, если отвлек вас. Вы же Вера Тихая?

– Уж не такая и тихая, ну да ладно… – Она произнесла это машинально. Привыкла, когда проезжались по ее фамилии, научилась парировать. – И что хотели узнать?

– Да ничего особенного… Вы простите меня еще раз, что побеспокоил.

– Там хорошо, – зачем-то сказала она, и эта фраза прозвучала по-идиотски мечтательно и совсем некстати. – Тихо и спокойно. И сметану давали стаканами.

Вот зачем она сказала про сметану? Как будто это так важно. Просто это было первое, что она вспомнила почему-то: теплые плюшки с посыпкой и стакан густой сметаны на полдник.

– Я люблю сметану, – сказал мужчина. – Спасибо вам. Всего хорошего.

– И вам не хворать.

В дверь позвонили. Кого еще принесло? Вера нехотя поплелась к двери. На сегодня у нее была запись лишь на восемь вечера. Клиентки без предварительного звонка не приходят, знают, она этого не любит. Удивительно, как они ее вообще терпят, такую нервную, злую, резкую. Может, она дешево с них берет за маникюр, поэтому ей все прощают?

Вера заглянула в глазок. Этого еще только не хватало! Сашка! Уставилась своими огромными голубыми глазищами, того и гляди стекло расплавит взглядом.

– Чего приперлась? Кто тебе дверь внизу открыл?

В квартире помимо Веры в двух комнатах жила семья с маленькими детьми, сейчас, в сентябре, они отдыхали в Крыму, поэтому она могла вести себя свободно, разговаривать так, как ей хочется, не боясь, что ее услышат.

– Открывай! – возмутились за дверью. – Что ты как маленькая, Верка?!

Конечно, она открыла. И была просто потрясена, когда увидела в руках сестры большущий букет львиного зева. Это были ее любимые цветы. Разноцветные, бархатистые.

– Всю клумбу свою небось оборвала, – проворчала она, принимая, однако, цветы. И вдруг обратила внимание, что букет-то обернут в коричневую крафтовую бумагу. И ленточка зеленая, кудрявая, обвивает понизу бумажную основу букета.

– Ты что, мать, сбрендила? С каких это пор ты свои садовые цветы упаковываешь как в дешевом цветочном магазине?

– Я не упаковывала. Букет лежал на коврике перед дверью… – Саша в розовом льняном платье, обдав Веру запахом духов, деловито, уверенно, как к себе домой, прошла в комнату сестры. В руках ее была большущая пластиковая сумка, из которой торчали рыбий хвост и стрелы зеленого лука.

Саша была тщательно накрашена, светлые, подрезанные чуть пониже мочек ушей волосы выглядели растрепанными, но Вера-то знала, сколько в салоне, где часами пропадает ее сестра, стоят эта роскошная сверкающая растрепанность и объем. Бледно-розовая помада подчеркивала матовость нежной кожи, едва заметный румянец. Красивая, сволочь!

– И я тебя тоже люблю, – ответила ей, словно прочтя ее мысли, Саша. – Вот пришла тебя немного подкормить. Соседку твою по лестничной клетке недавно встретила в городе, она сказала, что ты похудела, выглядишь неважно.

– Можно подумать, она хорошо выглядит, выдра старая! – возмутилась Вера, наблюдая за тем, как сестра выкладывает из сумки на стол продукты. И чего только не накупила! Весь «Седьмой континент» привезла! Баночки, коробочки, пакетики…

– Вот! – торжественно объявила Саша, ставя пустую сумку на пол, и вдруг, повернувшись, бросилась к Вере и крепко обняла ее. – Я соскучилась…

Она завывала и поскуливала, уткнувшись ей в плечо. Может, и правда соскучилась.

– Я тоже. – Вера, сама не ожидая от себя такого наплыва чувств, крепко чмокнула сестру в напудренную щеку. – Спасибо тебе!

Поплакав, Саша отпрянула от Веры и огляделась. Небольшая комната с убогой обстановкой, выщербленным паркетом под ногами, но новыми пластиковыми, отлично промытыми окнами с прозрачными беленькими занавесками вызвала в ней, привыкшей к другим условиям жизни, приступ уныния и какой-то безысходности.

– Вер, ну давай мы купим тебе квартиру. Пожалуйста. Знаешь, я стала плохо спать, почти ничего не ем, вот только на свекольник подсела да на вареники с вишней… Так вот, я постоянно думаю о тебе, о том, что ты снимаешь эту ужасную комнату, покупаешь, как ненормальная, дорогие цветы и, что самое кошмарное, стрижешь кому-то ногти, занимаешься грязной и унизительной работой, и это в то время, как наши родители оставили нам свой бизнес, у тебя есть деньги… И ты прекрасно знаешь, что у тебя на счету кругленькая сумма, которая постоянно пополняется, Валера четко высылает тебе твои проценты от прибыли. Но ты же не прикасаешься к ним!

– Ладно, когда-нибудь прикоснусь, – смягчилась, рассиропившись, Вера.

– Да ты что?! – И Саша радостно захлопала в свои маленькие детские ладошки. Она вообще внешне была какая-то девочка-девочка, нежная, восторженная и одновременно настоящая экономическая зверюга, монстр, глава семьи, к чьему мнению прислушивались все, начиная с мужа и заканчивая уборщицей на их строительной базе. – А квартиру тебе купим? Я уже присмотрела!

– Купим, – согласилась Вера, сама не понимая, как это она так быстро растаяла. Словно кто-то, сидящий в ее голове, страшно пожелал комфорта и достатка. Икры, что ли, организм захотел?

– Уф, ну прямо гора с плеч! Боже мой, Верочка, как же я рада! Наконец-то я успокоюсь!

Саша даже перекрестилась.

– Ну все, теперь твоя жизнь изменится, – защебетала она радостно в каком-то сладком мечтательном порыве. – Вот увидишь! Уж теперь-то я не позволю тебе пустить свою жизнь под откос, сама проконтролирую каждый твой поступок! И ты увидишь, какими красками, радостными и счастливыми, заиграет твоя новая жизнь! Вернешься в компанию, станешь хорошо зарабатывать, ну а жениха мы тебе подберем, вот увидишь! Но и ты должна будешь поработать над собой. Сделаем тебе стрижку, знаешь, такую модную, стильную… – Саша даже встала и полными изящества и вдохновения пассами над головой показала, какой должна быть эта стрижка. – Юбки будешь носить, туфельки на каблучках, а не кроссовки да штаны с майками и свитерами, как сейчас… Мы поедем с тобой в Москву, в Охотный Ряд, накупим тебе красивой одежды, я сама прослежу, чтобы выбрать все самое лучшее и нарядное, займемся вопросом косметики. Мы с Валерой тебя подучим, как вести себя на людях, а то ты, я смотрю, совсем одичала. Уф… Прямо голова закружилась, когда я представила, что все это теперь реально и ты заживешь с нами как нормальный человек и прекратишь уже убиваться по своему уроду!