========== Часть 1 ==========
Левая рука затекала. Неудобно писать. Буквы, и до того плясавшие по бумаге, превращались в нечто пятнистое, выходящее из-под пера. Левая рука устала держать перо. Кисть не слушалась. Гарри хмурился, плотнее закутываясь в школьную мантию. Как-никак не май месяц, а Астрономическая башня не теплая гостиная приветливого Гриффиндора. Левая рука ныла, но упрямый брюнет не бросал свое дело, лишь бы чем-то занять свободную конечность и не вспылить в сотый раз за последний час. А раздражающих факторов хватало с лихвой.
Гарри потянулся поправить сбившиеся на глаза волосы, столкнувшись с резким, едва ли не змеиным, шипением со стороны.
- Поттер, ты можешь не дрыгаться каждую секунду? – озлобленные проклятия посыпались с правого бока, откуда торчала белобрысая макушка. Гарри заскрежетал зубами, пытаясь справиться с вновь подкатывающим раздражением. – От того что ты дергаешься, легче не станет, шрамоголовый.
- От того что ты в досягаемости моего прямого удара, мне становится гораздо легче. – Сквозь зубы в ответ пробормотал брюнет, стискивая левый кулак.
- Все, что ты сейчас можешь, это поковыряться своими недоконечностями в тех местах о которых приличные люди не говорят. – Язвительно припечатал Малфой, отворачиваясь, демонстративно продолжил строчить по пергамену правой рукой.
Гарри уныло покосился на свою правую руку и.. на приклеенную к ней левое предплечье Малфоя. Как ж его так угораздило? Осчастливить себя присутствием на весь вечер этим белобрысым заносчивым слизеринцем? Почему именно он?!
А причин возмущаться, даже поорать, как он и поступил в первую очередь, на что получил целый ворох проклятий на свою бедовую разлохмаченную голову от такого же разнесчастного пленённого, с пожеланиями заткнуться.
14 февраля. Гарри скривился. Не так он надеялся провести сей счастливый для толп поклонниц праздник, забившись в какой-нибудь дальний угол Запретного леса. Или под Гремучую Иву, безопаснее будет. Каждый год одно и тоже. Утром – подарочки с приворотными зельями, днем – толпы визжащих девчонок всех мастей и возрастов. Мадам Помфри неприкрыто вздыхала, глядя на забивающегося к ней в кабинет Гарри, приговаривая «Ах, молодость, молодость!», вспоминая что-то не менее приятное для себя. Вечер. Крадучись вернуться в кровать, обезвредив и ввергнув верному другу Рону все сласти, что возвышались над забитой под завязкой кроватью.
Это еще полбеды. Выпавшая на знаменательную дату проверочная по зельеварению считалась настоящим кошмаром, заставляя героя хвататься за голову. После прошедшей войны в стенах Хогвартса, учитель зельеварения приветливей не стал. Да, мрачнее, свирепее. Язвительнее, еще бы. Только ядовитой слюной в их сторону не плевался, и то хорошо. Профессор Снегг ни во что не ставил жалкие отговорки, пришлось плестись через весь рой неровно вздыхающих, так и норовящих налететь со всех ног на героя учениц.
Добило осознание, что работать предстояло в паре. Не с кем-нибудь, а в партнёрстве с противоборствующим факультетом. И тут удача бесповоротно решила помахать ручкой гриффиндорцу и удалиться в алый закат. Малфой. Никто иной не смог, конечно же, стать его напарником по идиотской работе. Скривившись и надменно вздернув белобрысую макушку, слизеринец отвернулся в сторону профессора.
Окончательного мнения насчет Малфоя у Поттера после войны так и не сложилось. С одной стороны поутихли явные, насквозь прошибающие насмешки от блондина, заставляющие прилетать в ответ либо коварные, пропитанные мерзкой язвительностью ответы, либо закаленные в бою кулаки.
Малфой терпимей, спокойнее, что ли стал. Приобрел пару новых друзей слизеринского круга - Гарри иногда наблюдал за столом под знаком зеленого змея, случайно, конечно же, находя Драко глазами. Незримо что-то изменилось в нем, что именно – гриффиндорец не понимал, не мог разглядеть за надменной маской наглого белобрысого хорька. На этих мыслях он всегда сгонял наваждение. Обдумывая, за кой ему это понадобилось?
С другой же стороны, Малфой заставлял своим неординарным поведением удивляться получившего немало ударов судьбы Поттера. И как к этим изменениям относиться - непонятно. Долгие изучающие взгляды серых глаз в спину, на занятиях, общем зале. Нет, он сам часто не замечал, чувствовал незримо, заставляя встряхивать плечами от напряжения. Либо говорила Гермиона, и ехидно шутил Рон. Гарри смешно не было. Едкие замечания, настигающая взрывная ярость, ни с того ни с сего прошибала спокойного слизеринца, стоило малознакомой девушке задержаться подле героя дольше чем на десять секунд. С Джинни другой разговор. Гарри не стал держать девушку, чувства давно угасли, так и не способные поддержать пламенеющее в сердце легкое пламя. Оставшись друзьями. Малфоя тогда Поттер не видел дня два на занятиях. Только после слизеринец, довольный ходил неделю с кривой ухмылкой, без должного раздражения отвечая на подколки гриффиндорской группы. Гарри лишь пожимал плечами. Объяснений всем этим поворотам-заворотам он искать не пытался. Война на каждом оставила свой отпечаток. Похоже, Малфой рано обрадовался, что избежал всех болезненных изменений.
Ответно оскалившись Малфою, приступать к заданию профессора все же следовало. И помогать в столь неприглядном для Гарри задании никто не собирался, блондин равнодушно скидывал в котел точно отмеренные ингредиенты. И ухмылялся. Пожав плечами, Гарри опустил валявшийся перед его носом точно необходимый ингредиент. Со стороны аристократа послышалась заковыристая ругань.
Однако Гарри не успел подивиться новой манере выражаться Драко, как котел вспыхнул, подпрыгнул, окатив стоящих напротив него студентов красной жидкостью. Тишина, прерываемая лишь грозным сипением профессора, не предвещала ничего хорошего. Так и было. Благодаря стараниям Поттера, вытащившего свои конечности из одного места единорога, как не преминул отозваться доведённый Малфой, руки их оказались сцеплены склизкой жижей, причиняющей при движении жуткую боль. Коей озадачился, либо сделал подобный вид, Снегг, отправив незадачливых знатоков зелья к мадам Помфри. Повидавшая многое на своем веку медсестра посмеялась над озлобившимися недо-врагами, поспешив обрадовать о медленном нейтрализующем действий, в течении шести-десяти часов. К вящему взаимному презрению обоих пострадавших.
Гарри встряхнулся от пронизывающего холодного ветра, оглядывая нынешнее пристанище – Астрономическую башню, на сей раз поправив темные пряди левой затекшей рукой.
- Я вижу, хорек, ты просто пылаешь мне помочь своими знаниями, возьми и примени свою руку по назначению, помоги мне с работой. – Пробурчал Поттер, не желая лишний раз дергать и так горящее предплечье склеенной руки. Лишь после нахмурился, обдумывая вылетевшие странные слова.
- Знаешь Поттер, - Драко глянул в его испачканный кляксами пергамент, скривился. – Тебя уже ничего не спасёт. И с какого ты решил, криворукий гриффиндорец, что я обязан делать за тебя домашку? Отращивай конечности! – махнул пером Малфой, углубляясь в свои рукописи.
Гарри, отвернулся, решив не продолжать выворачивающую наизнанку дискуссию, чтоб не задушить белобрысого хорька и таскать за собой на привязи труп. Гриффиндорец отложил пергамент, воззрившись на карминный закат, что над хмурым озером закрывали свинцовые облака. Побольше запахнулся в мантию. Малфой искоса бросил взгляд, но ничего не сказал.
Портить пергамент он более не стал, окунувшись в мрачные думы, в события этого странного дня. Договориться с озлобившимся слизеринцем удалось лишь в одном – ни Слизеринская, ни Гриффиндорская гостиные удачным выбором не стали бы. Все по тем же причинам нахлынувших в миг друзей и неприятелей. И кучки ополоумевших фанаток. Астрономическая башня. Холодно, но потерпеть можно. Никто лишний раз не заглядывает. На том и порешили. Гарри запустил ладонь в карман, наткнувшись на холодный металлический предмет. Он ощупал его гладкие круглые края, прикоснулся к выбитому рельефному рисунку на одной из сторон, покрутил увесистую цепь на пальце, придавая в момент себе больше уверенности. И нервозности.
