Над шрамом шутит тот, кто не был ранен.

Как часто мы видим красивые оболочки, счастливые сверкающие улыбки, искорки в глазах и решаем, что обладатель этого по-настоящему счастлив, а значит, и совершенен? Обычно мы не задумываемся над тем, что на самом деле творится внутри красивой розы, даже не подозреваем, что колючки, представленные нам в виде взрывного характера, могут являться неким приспособлением защиты от внешнего мира, нежеланием их носителя наступать на старые грабли, которое переросло в паранойю.

(с) Марвин Шмидт

Shemekia Copeland – Married To The Blues

– Миссис Ричардсон, Вы сегодня сверкаете в прямом и переносном смысле. Правду говорят, что женщине больше всего на свете идут улыбка и драгоценности, – кудрявая блондинка сдержанно улыбнулась на комплимент и благодарно кивнула головой. Большего Гловер и ожидать не мог. Анджелль – одна из самых красивых дам в данном роскошном заведении, которая уже, к большому сожалению, состоит в браке.

– Мистер Ричардсон, которому я безмерно благодарна, всегда может обеспечить меня и тем, и другим, – было видно, что при упоминании мужа в глазах Анджелль загорался самый настоящий огонёк.

Честно говоря, не завидовать любви этих двоих было просто-напросто невозможно. Светская львица, настоящая красавица, заботливая мать и обожающая жена, сердце которой навсегда было отдано в когтистые руки самовлюбленного чудовища, безумного эгоиста, жестокого авторитета, который, к слову, чтил и уважал свою женщину.

– Вы и мистер Ричардсон – восхитительная пара, – незаметно скривившись от такого количества лести, произнес Гловер. Женщина опять на секунду ослепила его своей обворожительной улыбкой и кивнула головой. Вряд ли эти эмоции можно было назвать настоящими, тем более, если учесть то, как часто Анджелль приходилось выслушивать комплименты в свой адрес.

– Я смотрю, Вы сегодня прибыли к нам не одни, – мягким голосом произнесла женщина, указывая рукой на мужчину в круглых очках, который с каким-то необъяснимым недоумением в глазах впивался взглядом в поющую на сцене актрису.

Гловер невольно ухмыльнулся, наблюдая за человеком, который первый раз в жизни посетил настоящий бар, где всё также первый раз в жизни увидел столь сексуальную певицу, приковавшую его взгляд. Её длинное алое платье, усыпанное блёстками, держалось на объёмном бюсте, оголяя острые плечи, выпирающие ключицы и тонкие осторожные ручки, кисти которых были запрятаны в чёрные перчатки. Но преимущество такого наряда также заключалось в широком разрезе в юбке, демонстрирующим кружевные чулки и восхитительные гладкие ножки. Она изящно изгибалась и посылала воздушные поцелуи чуть ли не каждому мужчине, находящемуся в небольшом помещении. Идеальные формы, коралловые пухлые губы и мягкие каштановые волосы не могли не притягивать очарованные взгляды людей, которые посвящали всю свою жизнь работе.

Кто бы мог подумать, что маленький деревянный домик с шаткой крышей, который напоминал старые разваливающиеся лачуги моряков на побережье, может оказаться настоящим раем для души? Внешняя непривлекательность – всего лишь маскировка, которая скрывала в своих закромах настоящую конфетку, где звучали раскаты барабанов, строгий ритм контрабаса, пение кларнета. Но все эти инструменты лишь подыгрывали главной изюминке ансамбля – саксофону, заслуженному королю джаза, который покорил сердца многих модников и консерваторов. Нельзя не сказать про восковые свечи, добавлявшие таинственность в это мероприятие, а также про бархатный занавес и отделку мебели из того же материала, что являлось жутким контрастом старому скрипучему под уже нетрезвыми телами полу. Далеко не всегда можно было объяснить тягу хозяина данного заведения разбрасываться загадками везде и повсюду, но эта его манера, кажется, только ещё больше заинтересовывала людей.

– Да, миссис Ричардсон. Мой кузен приехал в большой город из совсем крохотного местечка в Дании. Так что каждая мелочь для него теперь в новинку, – с ноткой нежности отозвался Гловер, первый раз за весь вечер улыбнувшись по-настоящему.

– Не хотите меня с ним познакомить? Я люблю заводить новые знакомства, даже в какой-то мере нуждаюсь в них, – вежливо попросила Анджелль, с интересом рассматривая гостя в очках с толстыми стёклами. – Кажется, он не сильно впечатлён нашей достопримечательностью, – нахмурила брови женщина, кидая быстрый взгляд на певицу.

– Нет-нет, что Вы! Он просто ещё не до конца осознал исключительность того места, в котором оказался, – поспешил оправдать невежливое поведение брата Гловер, его руки невольно начали трястись. – Я сейчас же Вам представлю моего кузена, миссис Ричардсон.

С этими словами мужчина ринулся вперёд, протискиваясь между столиками с сидящими за ними богатыми мужьями, дорогими диванами, покрытыми бархатом, и официантками со спиртными напитками на подносах. По мере приближения к родственнику, лицо Гловера становилось всё более и более хмурым, потому как совсем не хотелось опозориться перед удивительной миссис Ричардсон, но нерадивый кузен обожал идти наперекор желаниям других людей. Предприниматель просто не мог упустить из рук такой шанс на сближение с Анджелль.

– Йоханесс, – прошипел Гловер, незаметно ни для кого щипая сидящего за столиком кузена в плечо.

– Да чего тебе надо? – фыркнул тот самый Йоханесс, лениво переводя взгляд на предпринимателя.

– Миссис Ричардсон горит желанием познакомиться с тобой, а она, дорогой брат, – жена владельца этого прекрасного заведения. Если в твоей пустой голове остались мозги, то ты будешь предельно вежлив и осторожен, если не хочешь, чтобы тебя скинули с оврага. Лично мне от этого худо не станет, но, честно говоря, на твоём месте я бы подумал об Олли. Не заводи себе врагов среди тех людей, которые способны тебе помочь, – протараторил Гловер, похлопав Йенса по спине, создавая иллюзию дружеского разговора.

– Это та, перед которой ты на задних лапках стоял, надеясь получить желанный кусочек колбаски? – широко улыбнувшись, заметил мужчина в круглых очках, на что получил лёгкий удар по руке, но никак не ответ.

До Анджелль Гловер со своим кузеном мог бы добираться целую вечность, учитывая пожирающий окружающее пространство взгляд Йенса и его постоянные комментарии о дороговизне данного помещения, если бы не настойчивость предпринимателя, который упёрто продолжал тащить родственника вперёд за запястье. Уже в нескольких шагах от необыкновенной женщины Гловер вновь стал излучать уверенность и спокойствие, а его губы искривились в кроткой улыбке.

– Добрый вечер, мистер. Безмерно рада тому, что Вы нашли время на знакомство со мной, – улыбнулась Анджелль.

– Здрасьте, – буркнул себе под нос Йенс, слегка сощурившись, чтобы получше разглядеть свою до неприличия богатую собеседницу.

Гловер целый день до, как он выразился, «светской вечеринки», распространялся на тему сливок общества и их поведения, но больше всего он говорил о прекрасной и властной семье Ричардсонов, глава которой чуть ли не все звёзды с небес сорвать способен. В любом случае, эта самая Анджелль действительно была миленькой дамочкой, похожей на наштампованных моделек, лица и тела которых украшали обложки различных журналов, которую разве что завесили большим количеством разных драгоценностей. Что в Ричардсон было такого необычного? Неужели золотистые кудри? Идеально гладкое лицо? Пухлые розовые губы? Серо-голубые глазки? Это всё красота приобретённая, это всё макияж и яркая одежда. Симпатичными куколками можно восхищаться, но не любить их. Вряд ли Гловера так бы волновало мнение Анджелль, если бы не её муж и деньги в кошелёчке.

Да, возможно, прямо сейчас перед Йенсом стояла роскошная женщина, которая не боялась кричать о своей власти, о своём величии и, в конце концов, о своем богатстве. Дорогим в ней было все, начиная от чёрных блестящих от чистоты туфлей и заканчивая пушистой горжеткой, которая прикрывала шёлковую кожу. Стоило ли вообще говорить о коротком облегающим тело бордовом платье, которое идеально подчёркивало фигуру Анджелль, ее колготах в крупную сетку, вуали, прикрывающей часть лица, позволяя сквозь завесу тайны посмотреть на словно выточенное из мрамора лицо, но не разрешая рассмотреть каждую мелочь, деталь. Но отчего-то Йоханесса интересовал один вопрос: как долго строила из себя Анджелль неприступную крепость с высокими моральными принципами и жизненными ценностями, пока не отдалась целиком и полностью в руки сморщенного кукловода, упивающегося юными женскими телами, ищущего в них источник вечной жизни и молодости, пока не стала его женойигрушкой, просто неодушевлённым «милым личиком»?