Меня мгновенно толкают в грудь. Падаю. Больно. Он нависает надо мной, как айсберг. Нерушимый. Даже десять «Титаников» с ним не справятся, чего уж говорить обо мне: маленькой и хрупкой девчонке.

– Что, думала, я буду с тобой вечность возиться?

Насмехается. Злобно. Пытается задеть меня, застать врасплох. Нет уж! Не дождешься, проклятый ботаник! Я тебе сейчас как врежу. Только подняться не выходит. Я словно приклеилась к асфальту. Навсегда. И руки, и ноги, и моя родимая пятая точка. Черт, что же делать? Он же раздавит меня, как бумажку, мешающуюся на пути.

– Наивная, глупая Лика. Ты никогда не дотянешь до моего уровня.

– До какого, к черту, ур…

– До наивысшего. Когда со мной можно строить отношения. Ты слишком проста для меня.

Как бы я ни старалась не воспринимать его слова всерьез, они бьют в грудь с неистовой силой. Больно бьют. Загибаюсь. Не знаю, морально или физически. Не ощущаю ничего, кроме разъедающего гадкого чувства внутри меня.

– Пожалуйста.

– Ты недостойна.

– Пожалуйста…

– Лика! Лика!

Резко открываю глаза и встречаюсь с пронзительным ярким светом. И нет, это не какая-нибудь больница, где я оказалась после того, как упала со скейта. Ничего подобного. Я в аудитории на паре по русской словесности. Я бы выдохнула, если честно, поблагодарила бы судьбу, что она не столкнула меня со строгим преподавателем по русскому. И да, от него тащатся все девчонки: молодой аспирант, высокий красавчик, мечта любой студентки. Только не моя.

Потому что каждую пару он валит меня вопросами!

Черт возьми, мы же не в гуманитарный вуз поступили, а в строительный. Откуда такая тяга к языку? Или мне, может, притвориться, что я тоже тащусь от его величества? Нет, вряд ли. Надо все-таки поблагодарить судьбу и…

– Доброе утро, Рыжова, – слышу строгую усмешку над головой. Вот ты коза, судьба, блин! Зачем меня так подставлять? А Вадик даже не разбудил вовремя. Предатель.

– Доброе, Константин Евгеньевич.

– Повторите, о каком произведении я только что рассказывал?

– Эм…

Я действительно это произнесла? Да? Может, мне послышалось? А еще зевать хочется. Вот что значит бессонная ночь в компании с сериалами на «Нетфликс».

– Не знаете? – он снова всматривается в меня карими глазами. – Вы же помните, что зачет я поставлю только после того, как вы наберете десять плюсиков. Если вы их не набираете, то сдавать предмет будете очень и очень долго.

Да, да, помню я про ваши плюсики. Вы еще на первой паре о них трещали. В отличие от моих одногруппниц, я все прекрасно слышала, пока они смотрели в ваши пронзительные карие глаза. Да, именно так сказала Маша, когда мы вышли с первой пары по русской словесности.

– Простите…

Ну а что в таких ситуациях делать? Только опустить голову или состроить невинные глазки, как у младенца. Нет, сравнений с котиком из «Шрека» не будет, не надейтесь! Это же банально.

– Слушайте в следующий раз.

Буду, обязательно. Естественно, ничего под конец пары я не запомнила. В голове проносились кадры из моего сна. Кадры, которые я бы хотела больше никогда не вспоминать и стереть из своей памяти. Но разве это возможно, когда один из героев сна круглыми сутками маячит перед глазами? Ладно, утрирую. Не круглыми. Но пару раз за день пересекаемся, несмотря на то, что университет большой, корпусов много.

– Ты чего уснула? Опять «Элиту» смотрела? – толкает меня в плечо Вадик, когда мы выходим из аудитории. Последнее, что я видела, это пристальный взгляд руссака, направленный прямо на меня. Что, влюбился? Не переживайте, Константин Евгеньевич, старики не в моем вкусе.

– Да, смотрела! И дальше что?

– Да нет, ничего. Не заводись.

– Ой, Вадик, твоя обаятельная улыбка не спасет, запомни!

– Я верю.

А он продолжает все так же красиво улыбаться. Ох, друг, какой же ты наивный.

– Что у нас дальше? Физика? – спрашиваю и параллельно заглядываю в расписание на телефоне. Вроде бы она. Кстати, физичка тоже не подарок, но надо хотя бы стараться. Физика – профильный предмет.

– Ага. Снова будет мучить.

Между прочим, Вадик тоже не нашел с ней общий язык.

– Не переживай, я тебе помогу, – теперь я толкаю друга в предплечье. Ничего, прорвемся. В школе контрольную списывали на ура, и сейчас все прокатит. – Ты чего такой загруженный?

– Да так, есть причины.

Ой, знаю я эти причины. Всё дело в одной скромной и молчаливой мадемуазель, которая голосит только наедине с моим другом. Причем звонко и яростно, судя по физиономии Вадика.

– Все совсем плохо? – спрашиваю с надеждой, что мне не придется успокаивать друга так же, как он это делал со мной прошлым летом. Что он не станет страдать так же сильно, как и я. Надежда умирает последней, верно?

– Да, плохо.

Все-таки умерла. Жаль.

– Вадим! – кричит бархатный голос издалека. Знакомый голос, чтоб его! Его обладатель быстро догоняет нас. Мне кажется или он еще вырос? Куда уж.

– И тебе доброе утро, Марк, – холодно приветствует мой друг. Странно, что они уже не так тесно общаются. Из-за меня? Из-за наших прошлых ошибок? Не знаю.

– Слушай, нам нужна твоя помощь. Ты же будешь выступать на посвяте?

– Где? – переспрашиваю у друга. Ну не у этого же дылды недоделанного.

– Посвящение в студенты. Если ты не знала, то это мероприятие для первокурсников, где они показывают свои таланты другим.

– Я знаю, что такое посвят, не надо мне тут тыкать!

– Я и не тыкаю! – усмехается ботаник Марк. Очков только не хватает. Были бы – давно бы разбила.

– Так что от меня требуется? – вмешивается Вадик.

– Твои крутые финты. Ты же танцевал раньше.

– Было дело. Мы с Ликой даже в паре тренировались.

– Не напоминай. Это были самые худшие месяцы в моей жизни.

– Так вот, – продолжает Марк. – Станцуешь?

Друг задумывается. Если он согласится, то, скорее всего, потянет меня за собой. А я этого не хочу. Совсем.

– Хорошо, я попробую, – выносит вердикт мой друг.

– Но, Вадик!

– Вместе с ней.

Вот черт! Так и знала, что он меня подставит! Поганец! Обязательно было показывать в мою сторону? Не хочу я участвовать в самодеятельности. Не хочу и все тут! Тем более если все это организует дылда-ботаник, с которым я не нахожу общий язык больше года.

– Отлично. Пойду вас запишу.

Марк обводит меня едким взглядом, пожимает Вадику руку и уходит. Я даже не смотрю ему вслед, как обычно. Правда не смотрю. Потому что я дико зла!

– Ты совсем страх потерял! – выплевываю другу в лицо.

– Тебе пора развеяться, Лик. Каждый раз глядишь на него как на надежду российского футбола. Сегодня ты тоже шептала его имя во сне.

Вот черт! Как неловко-то! Надеюсь, никто больше этого не слышал, кроме Вадика. А то потом издеваться будут до конца университетской жизни. Вы что, не знаете нынешнюю молодежь? Они ведь жестокие до ужаса.

– Тебе пора забыть этого придурка, – продолжает Вадик, сильно нахмурив темные брови.

– Напомню, он твой брат.

– И что? Ты до сих пор вспоминаешь ту прогулку. Забудь. Живи дальше, найди себе хорошего парня и…

– Эй! Аккуратнее! – выкрикиваю я внезапно, когда на нас налетает наш одногруппник Гришка. Причем резко налетает. Плечу немного больно. Он не такой высокий, как Вадик и Марк, но широкоплечий, подкачанный, как это модно говорить.

– Прости, Лик.

– «Прости» в карман не положишь!

– Так-с, – говорит он, поправляя солнцезащитные очки. – Если я завтра принесу тебе кофе, ты меня простишь?

– Хм…

Только хотела выкрикнуть «нет», но я подумала… А что тут плохого? Кофе я люблю, даже очень, а кофе на халяву я просто обожаю.

– Запросто, – подмигиваю Гришке.

Парень улыбается и покидает нас с Вадиком. Довольный, наверное, не меньше меня, что так легко отделался. Радуйся, Гришка, радуйся. В любой другой ситуации я бы сдачи дала.

– Ну вот, жизнь налаживается, – подмигивает Вадик.