Дорога без конца,

Дорога без начала и конца.

Свисти как птица и не жди награды.

Нет на свете тишины,

Только плач твоей струны,

Только вечность дарит звуки,

Да в груди огонь жестокий,

Твой единственный огонь.

Дорога без конца.

И музыка, которой нет конца,

Они тебя вовеки не обманут.

Ну а если спросят вдруг,

Где любимая и друг,

Промолчи в ответ с улыбкой,

Пусть никто не видит сердце

Поседевшим от разлук.

Дорога без конца,

Она когда-то выбрала тебя,

Твои шаги, твою печаль и песню.

Только вот идти по ней

С каждым шагом всё больней,

С каждой ночью всё светлее,

С каждым словом всё смертельней,

С каждой песней всё трудней.

Т.А. Калинина

Наверное, каждому из нас в жизни даётся своё богатство. И нет в ней обделённых, нет обездоленных! Ведь что означает слово «богатство»? Как мы его понимаем? А связано оно исконно с Богом. Некогда его значением было «наделённый свыше всякими благами, счастливец». Бога ты имеющий, если сказать проще! Мы же оглушены и ослеплены меркотью мира, а потому, держа в своих руках несметные сокровища, от Бога нам данные, тяжко вздыхаем: мол, увы, мне! Увы! Как же несправедливо устроен этот мир! Одним всё, другим ничего. И конечно же, под этим «другим ничего» мы непременно мним самих себя.

– Вот если бы у меня было бы… – мечтаем мы, держа в руках невероятные богатства. А Жизнь идёт! Идёт и проходит мимо нас. Отчего чувствуем мы себя нищими и обездоленными. А потому всеми силами стремимся вызвать к себе жалость окружающих. И получаем её, жалость эту. Просящему – даётся! Ибо если нас не пожалеют, то и мы, в свою очередь, поскупимся на жалость им в ответ. Правит миром закон о взаимной пощаде. Если бы не он, ничего бы мы другим не прощали и, наверное, давно бы друг друга уничтожили!

Только жалость, плачем горьким нами стяжаемая, жалкими нас делает! Так вот и получается, что, будучи богатыми, остаёмся мы нищими и жалкими, или не богами, как говорили в старину в народе! А оглянулись бы на себя – увидели бы, что всё дано нам. Каждый богат без исключения. Богат в меру зрелости души своей! Тут уж не поспоришь. Каждому своё! Да и не нужно мне то, что другим дано. Не впрок пойдёт, не в рост. Оглянись – и увидишь, что дано тебе всё то, чем душу ты свою насытить можешь. Насытить и успокоиться. А успокоившись, перестать задаваться вопросом: быть или казаться? Если ты вообще задавался им.

Если же не взыграла душа твоя от этих слов незамысловатых – «оглянись на себя», – не стала ликовать, не взяла её забава, то, увы, удел твой пока что – бег по кругу! И суть твоя – белка в колесе! Долго ты ещё за богатством бегать будешь. Да мимо! Грех тебе! Ибо богатство – не то, что в руках, но что в душе своей!

Чушь слова эти для тебя? Пустой звук? Что же, пусть будет так! Крутится круг жизни, бегаешь ты в нём, как белка в колесе. А потому поплачешься пока что до срока. Изрядно поплачешься, жалость к себе стяжая, да на монету её разменивая. Как по-другому разбогатеешь, охотник за богатством? Деньги ведь любят слёзы. На них, на слёзы, мы выуживаем тепло душ, нас окружающих. И это тепло в монету обращаем, на которую мнимый покой купить стремимся. Недаром же говорят в народе, что люди и есть источник богатства всякого. Так вот и богатеют богатые. То дурак думкой богатеет. Богатый же слезами свои сокровища копит. Своими слезами да чужим горем. Только…

Кто из нас слышит мудрость народную: «Богатство полюбится – и ум расступится»? Мало кто. Вот и не видим мы, полюбившие богатство, что богаты, не слышим мы, что нам мир в ухо кричит. Переубеждать кого-то – дело тщетное. Моя беда – лишь моя беда! И в том моя убеждённость. А у тебя своя беда и своя убеждённость. Горбатого же только могила исправит.

Ну да ладно! Всё же каждый человек без исключения богат. Так что не ропщи, чтобы не стало тебе скрутно от этого. Не ропщи, что не имеешь. Ибо услышат и отнимут! Разве ты не знаешь, что у неимеющего отнимется? Не ропщи, чтобы не богом не стать. Не ропщи, чтобы не стать против Бога! Вот и я богат! Сказочно! Богат необычными встречами. Наверное, мало кому повезло в жизни встретить такое количество удивительных людей, о которых можно сказать: он не от мира сего.

Сомнительное богатство, скажете вы, встречи? Да ещё с теми, о ком нельзя сказать, что он нормальный человек. И я вынужден буду согласиться с вами. Да, в трезвом уме вряд ли это можно назвать выгодным приобретением. Однако есть у человечества странная черта. Вместо того чтобы взять и раз и навсегда откреститься от подобных безумцев – если хотите, Икаров, – оно, человечество, с завидным упорством копит и хранит все те «глупости», которые были ими сказаны однажды. Почему так происходит? Ведь если в мире царит колбаса, а человек неустанно ищет, где она вкуснее и дешевле, то все эти Икары просто неуместны в этом мире, мире правящей колбасы. Нет ответа на этот вопрос у меня. Нет его и у тех, к кому я с ним обращался. И не будет. Тем не менее человечество не спешит избавиться от подобного рода «сомнительного наследия». Распекая таких безумцев, оно тщательно сберегает всю их глупость. А некоторые даже называют это – о ужас! – мудростью! Такая вот нелепая нескладуха для нашего трезвого рассудка складывается.

А может быть, есть в их безумии нечто, что даёт нам надежду на то, что мы вырвемся однажды из того плена, в котором застаём себя? Это самое сокровенное наше желание. Даже колбаса не в силах напрочь заглушить его. В какой-то миг прорывается оно из тайников души твоей, и ты… ты уже сам Икар, стремящийся долететь до самого-самого солнца! И хоть попытка эта обречена, хоть ты и знаешь, что спалит тебя солнце, ты непреклонен в безумии своём. Светя другим, сгораю сам! О безумец, что тебе в безумии твоём? И что проку в нём миру?

Облегчение! Громоотводы они – безумцы эти. Не будь среди нас подобных Икаров, задохнулся бы мир давно, впал бы в отчаяние окончательно с колбасой вместе. И стал бы вязью мёртвой. Вот и выходит, что все Икары эти лекарями миру являются. Дают нам возможность поспорить о том, где послаще да пожирней будет. Спорим мы. Спорим самозабвенно. Доказываем, что там, у вас, уж точно скрутно и кисло, холодно да голодно. А здесь… Здесь мёдом намазано, сыто да сладко! И тем самым пахтаем мир. Сгущается он, бутеет. Вот уже в нём дышать трудно становится. Ещё чуть – и конец ему. На издохе. Но появляется Икар и отдаёт своё сердце миру. На, мир! Живи!

И живёт мир дальше. И споры в нём продолжаются те же. Всё как всегда! Но что-то отвлёкся я от того, о чём собирался поведать вам тут. Вернусь-ка я к сказу своему…

Много, очень много удивительных встреч дал мне Господь! Об одной из них рассказ мой. Не выдуманный, но так похожий на выдумку, на сказку с добрым концом… И очень упоительный для тех, кого безумие, о котором я выше помянул, запалило. Горит внутри кого оно, палит! Его-то, горящего, может быть, сказ мой хоть чуточку остудит, даст ему облегчение. Другим же он вином кислым покажется. Выплюнут они его. Но всему своё время! Точнее, не мой сказ, а одного самого обыкновенного и очень удивительного человека. Удивительный он тем, что остался жив там, где выжить было просто невозможно. Но не только это побудило меня назвать его удивительным. Ибо дважды рождённых вокруг немало. История, им рассказанная, потрясла меня до глубины души! Ведь то, что поведал он тогда, шло вразрез с моим опытом и разрушало напрочь всё моё «стройное» мировоззрение. А опыт у меня до этой встречи был богатый! Хоть в мудрецы подряжайся. Побывал изрядно где, повидал всего премного, наслушался всякого на диво. А тут…