© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2021

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2021

Глава 1. «Скиталец вечный с жадною душой»[1]: как возник финикийский Карфаген

Западное Средиземноморье – особая географическая область бассейна Средиземного моря, разделенного на две части выступом североафриканского побережья в районе современного Туниса с юга и вытянутым и узким Апеннинским полуостровом с севера. Вместе с расположенным между ними островом Сицилия они образуют восточный рубеж региона, западным пределом которого является Пиренейский полуостров. К середине I тысячелетия до н. э. крупнейшей военно-политической силой Западного Средиземноморья стала сеть финикийских колоний, расположенных вдоль западной части побережья Северной Африки, на юге Испании, на острове Сардиния и в западной части Сицилии. Во главе этого государственного объединения стоял город Карфаген, расположенный на северо-востоке современного Туниса, в плодородной долине неподалеку от устья реки Баград (современная Меджерда), впадающей в глубоко вдающийся в сушу и удобный для обустройства гавани залив, ныне носящий название Тунисского. Истоки Карфагена восходят к последней четверти IX в. до н. э. Он был основан группой колонистов из финикийского Тира, расположенного в Ливане, на восточном побережье Средиземного моря. Точная дата основания нового города (финикийское название Карт-Хадашт так и переводится – Новый город) неизвестна, источники и исследователи чаще всего называют 825, 823 и 814 гг. до н. э. Не знаем мы и реальных событий, приведших к основанию Карфагена. Их заменяет красочная легенда о тирской царевне Элиссе, якобы стоявшей во главе основавших Карфаген колонистов.

Согласно преданию, наиболее подробно изложенному Марком Юнианом Юстином в его «Эпитоме сочинения Помпея Трога “Historiae Philippicae”» (Книга XVIII, 4–5), правитель Тира по имени Муттон завещал свое царство детям – сыну Пигмалиону (в финикийском произношении его имя, скорее всего, звучало как Пумайатон) и отличавшейся необыкновенной красотой дочери Элиссе (Элишта или Эришта, в греко-римской традиции получившая имя Дидона). Жители Тира, однако, не уважили волю покойного царя и отдали предпочтение лишь его сыну, отстранив дочь от власти. Свергнутая царевна нашла защиту у своего дяди Ахерба (Сикарбаса или Ашербаса), выйдя за него замуж. Теперь положение Элиссы казалось незыблемым, ведь Сикарбас был могущественным жрецом главного тирского бога Мелькарта, отождествляемого с древнегреческим Гераклом. Однако алчный Пигмалион не довольствовался единовластным правлением, но пожелал также завладеть всеми несметными храмовыми сокровищами. Сикарбас был убит в расчете на то, что лишившаяся мужа и заступника Элисса вынуждена будет склониться перед братом и передать ему все богатства. И действительно, вскоре царевна сообщила о своем намерении прибыть к Пигмалиону во дворец вместе со всем золотом храма Мелькарта. Обрадованный царь Тира даже выслал ей в помощь своих слуг, которые должны были сопроводить Элиссу и, главное, доставить сокровища. Сестра, впрочем, перехитрила брата, ведь ее послание было лишь уловкой в тщательно продуманном плане.

Когда посланники Пигмалиона прибыли к Элиссе, она приказала погрузить на корабль под видом золота наполненные песком мешки. Выйдя в море, царевна совершила показательное жертвоприношение, повелев выбросить за борт все храмовое золото, которое принесло столько горя ее мужу. Слуги Пигмалиона, выполнявшие распоряжение и не знавшие, что в мешках лишь песок, были повергнуты в ужас перспективой сурового наказания, которое неизбежно ждало их по возвращении к их повелителю. Узнав, что Элисса собирается отплыть за море, они согласились сопровождать ее, лишь бы не возвращаться к царю со столь неприятными для него известиями. Вскоре к кораблю царевны присоединилась флотилия ее сторонников из тирских знатных родов и, везя с собой настоящие сокровища храма Мелькарта, беглецы направились в сторону Кипра. Здесь им удалось привлечь на свою сторону местного жреца Юпитера (по другим данным – Юноны) вместе с семьей, пообещав ему и его потомкам «на все будущие времена жреческое достоинство». Также спутники Элиссы выкрали около восьмидесяти занимавшихся священной проституцией девушек, чтобы «молодежь имела жен, а будущий город – юное поколение». Пигмалион, собиравшийся было выслать за сестрой погоню, не решился на это, поддавшись увещеваниям прорицателей, предупреждавших, что царь «не останется безнаказанным, если помешает возникновению города, которому суждено стать счастливейшим городом в мире (urbis toto orbe auspicatissimae)».

Счастливо избежав преследования и опасностей плавания, Элисса со спутниками достигла побережья Африки, где они высадились на берег одного из заливов. Местные жители радушно встретили чужеземцев, обрадованные возможностью налаживания взаимовыгодной торговли, однако не были в восторге от намерения пришельцев осесть на африканской земле, основав здесь город. Тогда Элисса попросила продать ей лишь небольшой клочок земли, который можно было бы покрыть одной бычьей шкурой, «где бы ее спутники, утомленные долгим плаванием, могли восстановить силы, прежде чем отправиться дальше». Африканцы с радостью согласились на столь выгодное предложение, полагая, что основать постоянное поселение на столь малом участке будет невозможно, однако замысел Элиссы был не так прост. Царевна приказала разрезать шкуру на тончайшие ремешки и растянуть их так, чтобы охватить как можно большее пространство. Это позволило финикийцам завладеть площадью, вполне достаточной для основания небольшого поселения, получившего название Бирса, что в переводе с древнегреческого и означает «бычья шкура». Возможно, впрочем, что это слово было греческим толкованием финикийского термина для обозначения скалы или крепости, что и породило впоследствии как вымышленное толкование происхождения названия, так и сам миф об изрезанной на полоски бычьей шкуре. Действительно, Бирса была цитаделью Карфагена, и ее название по сей день относится к холму Сен-Луи, на котором она была расположена.

Исторические процессы, стоящие за приведенным мифом, берут свое начало еще на рубеже XIII–XII вв. до н. э., когда вследствие военного давления соседних еврейских и арамейских народов ханаанеяне-финикийцы были вынуждены сконцентрироваться в приморских центрах побережья Ливана. Перенаселенные города Финикии и в особенности выделившийся среди прочих Тир были вынуждены выплескивать избыточное население вовне, что в течение нескольких столетий и в два этапа – со второй половины XII до середины VII вв. до н. э. – привело к основанию десятков крупных финикийских колоний в бассейне Средиземного моря. Второй важнейшей задачей деятельности финикийцев в Средиземноморье было обустройство удобных гаваней на основных морских торговых путях и организация выгодного обмена с местным населением. Основными предметами торговли финикийцев были прежде всего драгоценные металлы – золото и серебро, а также медь, олово, а со временем и железо; восточные купцы, со своей стороны, предлагали окрашенные ткани, пурпурные раковины, масло, амулеты, керамику и разного рода дешевые безделушки типа стеклянных бус. Сфера их торговых интересов охватывала все Средиземноморье – от Южной Аравии, Ассирии и Малой Азии на востоке до Испании на западе.