А потом? Дальше? Даже загадывать не тянет.

Интересно, какой все-таки срок. Спрашивать страшно. Еще рассердится, прикажет убираться прямо сейчас.

Дрожащими пальцами натягиваю одежду, пробую не обращать внимание на жадный взгляд мужчины, который явно считает себя моим хозяином. Его глаза пожирают мое оголенное тело. Никакие слои ткани тут не помогут и не спасут. Хоть паранджу на себя нацепить – пристальное внимание не ослабнет, не утихнет. Здоровяк просто поедом меня ест.

– А ты не украшаешь дом к Новому году? – спрашиваю вдруг. – Не вижу тут никаких декораций. Понимаю, впереди еще пара недель есть. Но некоторые люди заранее все начинают. Я вот люблю сразу праздничное настроение создать.

– Новый год? – презрительно хмыкает, небрежно бросает: – Я такую хренотень вообще никогда не отмечал.

– Почему? – невольно удивляюсь.

– А что отмечать-то? – недоумевает. – Ну, начался следующий год, другая дата типа в календаре. Разве это особый праздник? Ха. Да очередной повод нажраться и надраться в хлам.

Милое наблюдение, ничего не скажешь.

А какие праздники он отмечает? Успешную распродажу свежей партии наркотиков? Убийство конкурента в преступном бизнесе? Крутую скидку на покупку пулеметов из разряда «пять по цене одного»? Что именно принято отмечать в кругу бандитов?

Разумеется, вслух свои мысли не выражаю, ничего не комментирую. Меня и без того лихорадочная дрожь охватывает от ощущения горящего беззастенчивого взгляда.

– Это красивый праздник, – пожимаю плечами, заканчиваю надевать одежду и обретаю чуть больше уверенности. – Создает ощущение чуда, даже когда ты взрослый и давно перестал верить в сказки. Такая традиция. Родом из детства. Наряжать елку, украшать дом дождиком, гирлянды развешивать. Разве это не мило? Не приятно? Смотришь на все эти огоньки, сразу улыбнуться хочется. А какие игрушки красивые делают сейчас, стеклянные шарики одно загляденье…

– Тебе сколько лет? – издевательски обрывает амбал. – Пять? Десять?

Вздрагиваю и отвожу глаза. Лицо стремительно заливает краска стыда. Но даже не от его насмешливого тона, не от издевки на тему возраста. Нет, нет. Просто всякий раз, глядя на этого мужчину, ясно вижу, что именно он со мной делал. Пусть и по согласию. Пусть по моей доброй воле. По глупости. Не важно. Наплевать.

Ад продолжается. По кругу. Снова и снова.

– Ладно, – произносит он неожиданно резко. – В честь праздника разрешаю засрать мой дом этой греботней. Сейчас поедем в центр. Пожрем, а потом пойдем за покупками и ты можешь выбрать все, что надо для Нового-бля-года.

– Что? – не вполне понимаю суть фразы, сбивают грубости и ругательства.

– Магазины забиты этим новогодним дерьмом, – продолжает амбал. – Выберешь на свой вкус и украсишь. Так и быть. Можешь слуг напрячь, если помощь нужна.

– Ты разрешаешь дом украсить? – на всякий случай переспрашиваю.

– Ну наконец-то доперло, – выразительно закатывает глаза, разворачивается, двигаясь в сторону выхода. – Все, погнали гулять. Я сейчас тебя сожру, такой голодный. Ни траха, ни жратвы. Охренеть денек начался.

Покорно следую за ним и понимаю, что мне конец. Я же не просто так про Новый год разговор завела, хотела сразу определить примерный срок заточения. Судя по тому, как легко мне разрешили заняться праздничным дизайном, я останусь тут взаперти минимум месяц.

Очень стараюсь не думать о том, что как новый год встретишь, так его и проведешь. Очень стараюсь. Очень. Но дурные мысли сами в голове возникают. Ярче и ярче.

Неужели останусь здесь надолго? На сколько?!

+++

Торговый центр украшен к празднику. Блеск гирлянд. Сияние огней. Огромная елка установлена на самом видном месте. Отовсюду льются мелодичные сказочные ритмы. Атмосфера суеты царит вокруг. Люди смеются, переговариваются, выбирают подарки.

Впервые ощущаю себя настолько чужой на этом празднике жизни. Если бы не чертов долг, я бы сама сейчас выбирала презенты родным, присматривала наряд на ежегодный корпоратив.

Обожаю ходить по магазинам. Сразу настроение поднимается. Могу часами примерять разную одежду, подбирать обувь и аксессуары. Подобные моменты доставляют массу удовольствия. Однако теперь никакого настроения на эти занятия нет.

Да и какой смысл? К черту корпоратив. К черту подарки. К черту вообще все вокруг. Именно туда летит моя жизнь. В пекло. В самое сердце ада.

Понимаю, все могло быть хуже, гораздо хуже. Громила мог насиловать меня часами, мог отдать своим дружкам, мог…

Господи, все равно не легче. Домой хочу. К себе домой. Или к маме. К родителям, да. Хочу снова маленькой стать и плакать в подушку. Ощущаю себя ничтожной, слабой. Пусть это глупо и бесполезно, саморазрушительно, однако я упиваюсь собственным бессилием. Погружаюсь в черную бездну кипучего отчаяния.

И вдруг застываю перед витриной. Как вкопанная замираю, рот невольно приоткрываю от восторга. Даже самые тягостные мысли моментально испаряются из моей головы.

Магия. Красота. Идеал.

Прямо передо мной возникает платье моей мечты. До этой секунды я ничего схожего не видела и не воображала, но вот смотрю и понимаю – мое на все сто. Другого и не надо.

Ассиметричное платье. И короткое, и длинное одновременно. Сверкающее, сияющее, однако элегантное, еще и выполнено в модных цветах. Основная часть черная, весьма короткая, чуть ниже колена, при этом обтягивает манекен как перчатка, сидит точно влитое, четко по фигуре. А сверху надевается второй слой, обтягивающий до талии, а далее наискось обрезанный, обнажающий одну ногу, соблазнительный и дразнящий воображение, искристый, серебряный.

Скромно и сексуально одновременно. Никаких вырезов и разрезов до попы, но очень хорошо бы все мои достоинства подчеркнуло, а недостатки скрыло. Сразу стройнит в нужных местах.

– Чего застыла? – резко интересуется амбал, сразу вырывает меня из пучины грез и сладостных мечтаний.

– Ничего, – нервно мотаю головой, заставляю себя отлипнуть от витрины. – Куда ты хочешь пойти?

– Шмотка понравилась? – ухмыляется он.

– Не важно, – пожимаю плечами. – Ты же есть хотел.

– Идем, – властно обхватывает меня за талию и ведет прямо в магазин, которому принадлежит та самая витрина. – Примеряешь.

– Зачем? – даже закашливаюсь от шока. – У меня даже денег нет на…

– Поглядим, – скалится. – Если мне понравится, сам куплю.

Я едва ли испытываю восторг при мысли о том, чтобы примерять платье своей мечты перед этим озабоченным психопатом. Однако его мало волнует мое мнение и еще меньше заботит согласие. Он уже проходит внутрь магазина и тащит меня следом. Моментально приказывает консультанту выдать необходимый нам наряд. Да, именно «приказывает», сомнения исключены. Тон его голоса настолько жесткий и уверенный, что хочется сжаться в комок, вжать голову в плечи, покорно и поспешно исполнить любое распоряжение.

Бедная девушка-консультант. Наверное, трясется от страха при виде этого бандита. Кому захочется обслуживать такого жуткого громилу?

Перевожу взгляд и понимаю, что ошиблась в своих суждениях, причем очень сильно. Девушка совсем не выглядит испуганной. Ее глаза горят отнюдь не от ужаса, губы призывно распахнуты, а голос вмиг становится шелковым, льется точно ручей, мило журчит, воркует и обволакивает. Она предлагает рассмотреть другие варианты, советует обратить внимание на другие коллекции, при этом на меня не обращает никакого внимания, полностью сосредоточена на Амире.

Пожалуй, в другой ситуации я могла бы заревновать. Будь он моим парнем. Будь у нас нормальные отношения. Но тут мои глаза попросту из орбит вылезают от удивления, от глубочайшего шока. Что с этой девушкой не так?! Неужели она не видит, кто перед ней? Неужели не понимает? Неужели…

Ох, дело в другом. Видит. Понимает. Прекрасно оценивает реальность. И правда заигрывает, флиртует с этим чудищем.

– Свободна, – вдруг произносит амбал.