Слабый звон стеклянных шариков – единственный звук, который слышала Кримхилд в зале сфер. Светившееся со всех сторон, покрытое слоем пыли, это место всё время изменялось, и ничто в нём не находилось в состоянии покоя. Полки и шкафы хаотично передвигались, появляясь и исчезая в сизом мареве. Стол тоже норовил оказаться то в дальнем углу, то в центре залы, а то и вовсе между бесчисленными стеллажами.

Сферы показывали мириады вселенных, рассказывали о событиях прошлого, настоящего и будущего, а также говорили о том, чего никогда не было и не будет. Некоторые были созданы в назидание, иные – потехи ради. Но сейчас Крим не интересовали ни далёкие миры, каких ей довелось лицезреть невероятное множество, ни хитросплетения чужих судеб. Кроме одной.

Перед женщиной в кресле находилась стальная подставка с причудливой гравировкой. На ней покоилась сфера, проецировавшая изображение на поверхность стола. При желании Кримхилд могла бы стать незримой участницей событий, но в этом не было нужды. Ничто в старом грязном трактире не требовало её присутствия, а на лицах селян и так с лёгкостью читались все их мысли и чувства. Жаль, что человек, за которым она наблюдала, не замечал этой враждебности. Ни иррационального страха, с которым всматривались в него некоторые из собравшихся, ни их отвращения к себе за участь, на которую они его обрекали. Увы, всего этого он не видел, поглощённый трапезой. Что вполне объяснимо: когда жизнь – постоянные скитания, крыша над головой и тёплый ужин уже за счастье, даже если его омрачали косые взгляды и раздражающая болтовня вокруг. Кримхилд ещё раз обвела взглядом деревянную постройку, где люди не спали, взбудораженные внезапным появлением чужака. Усевшись поудобнее, женщина сосредоточилась на чужеземце. Настало время прислушаться.

– Так, значит… Договорились?

Неизвестный мужчина тяжело выдохнул, устало потерев переносицу. В трактире собралось полселения. Их интерес к чужеземцу был очевиден: в эти окраины редко забредали странники, а те немногие, что ошивались у ворот деревни, напоминали пройдох и воров. Конечно, этот незнакомец тоже не вселял особого доверия. Но выбирать не приходилось. Кроме него желающих не было.

– Вы так и не сказали, что за чудище у вас в лесу завелось, – нарочито невозмутимо уточнил мужчина. От льстивой улыбки собеседника сводило скулы.

– Не чудище, а Хозяин, – старейшина поднял указательный палец, как бы подчёркивая значимость уточнения, и добавил, другой рукой нервно барабаня пальцами по столу: – так наши его кличут – Хозяин леса.

Взвинченность владельца трактира передавалась и остальным: из всех углов доносилась возня. Но странный чужак как будто бы этого не замечал.

– Сидит у себя в глухой чаще, носу не кажет, а кто туда заходит, не возвращается больше, так-то. Только если по частям, – продолжил староста, харкнув под ноги сухопарому парнишке, ютившемуся у него за правым плечом. – Шоб ему пусто было! Всех охотников наших со свету сжил. Теперь и идти туда никто не хочет.

– Так, может, и не надо? – поинтересовался чужеземец, немедля почувствовав, как в спину ему уставились несколько десятков глаз.

– Дык где ж это видано, чтобы скотина бесовская у честного люда землю отбирала? – возмутился старейшина, от избытка чувств стукнув кулаком по многострадальному столу, чудом не зацепив тарелку с присохшими к ней кусочками капусты. – Не бывать тому! Лес такой же наш, как и его, и нечего мне здесь чушь пороть…

– Чем платить будете? – грубо перебил путник, потеряв интерес к шуму вокруг. Нужно было как можно скорее выяснить размер назначенной награды и отправляться. Уж ему ли не знать, что сельский люд горазд языком чесать.

– Так это… Всем селом соберём кто чем богат… – хозяин трактира увиливал как мог, стараясь оттянуть момент, когда ему нужно будет назвать определённую сумму.

– Сколько?

– Сто золотых, – наконец выпалил старейшина. Сидевшая слева от него упитанная бабёнка возмущённо наморщила брови.

– Сколько? – вкрадчиво переспросил чужак, наклоняясь вперёд.

– Сто пятьдесят? – практически прошептал здоровяк; уверенность в его голосе исчезала на глазах.

– Так… – странник поднялся и, отбросив плащ за спину, выбрался из-за лавки, – Пусть за эти гроши ваши ребята сами и ходят.

– Обожди, господин Арреан! – воскликнула бабёнка. – Не уходи, присядь.

Крепкая рука схватила чужака за плечо, усаживая его обратно. Женщина проделала это с такой лёгкостью, что стоило только подивиться. Подобное обращение не пришлось мужчине по вкусу, но не успел он и рта раскрыть, как раздалось финальное:

– Сто золотых сверху. От сердца оторву, но уж лучше так, чем вся деревня пропадёт.

Арреан внимательно посмотрел на неё, задумчиво пожёвывая щеку. Это другой разговор. В то же время старейшина, посеревший от названной суммы, старательно жестами показывал бабёнке то ли убраться с глаз долой, то ли взять свои слова назад.

– Меня это устраивает, – чуть погодя произнёс чужеземец, отводя взгляд от её лица и вновь поднимаясь с лавки. – Отправлюсь прямо сейчас.

– Так ты, это… Что ли, без орудия какого пойдёшь? – спросил хозяин таверны, недоверчиво на него посмотрев, в поисках хоть какой-нибудь причины для отказа столь дорогостоящему охотнику. Ведь та женщина была его благоверной, однако расточать семейные деньги подобным образом он не мог позволить ни себе, ни тем более ей.

– Не нуждаюсь я в оружии.

– Маг, шо ли? – пренебрежительно поинтересовался кто-то.

Мужчина оглядел толпу в поисках спросившего и коротко кивнул. Старейшина внезапно прищурился: простой народ настороженно относился ко всякому виду ворожбы и потому при упоминании об этом немедля подумывал о кострах и вилах. Впрочем, большинство селян было готово довериться уже кому угодно, лишь бы избавиться от существа, мешавшего их мирному укладу жизни.

– Скоро вернусь, не вздумайте обмануть с оплатой, – бросил Арреан уже у двери трактира.

До леса было рукой подать.

Гедеон лениво бросил взгляд на сферу, где отражалось существо, которого так боялись жители деревни. В отличие от Кримхилд, относившейся к этому исключительно как к работе, мужчина преследовал личные интересы. Её подопечный в былые времена доставил ему немало хлопот: окончательно сломить и переманить мага на свою сторону демиургу так и не удалось. Однако сейчас это не играло никакой роли. Пути Хозяина и Арреана пересеклись, и Хаосу оставалось лишь легонько подтолкнуть их, невидимой рукой меняя реальность. Глупые чувства и привязанности смертных сами закончат дело. Ведь всем известно, что лучше самих людей никто, пожалуй, не умеет рушить собственные жизни.

Единственный глаз мужчины впился в мерзкое – можно было даже сказать тошнотворное – создание. Кошмар местных жителей и его, Гедеона, счастливая монета. Существо, с которым стоило быть крайне осмотрительным, потому что его чувства были обострены до предела, а каждая клетка – соткана из первобытной магии.

Угловатый, несуразный, окутанный клубами дыма, Хозяин леса никогда не спал, ревниво оберегая свои владения. Участь каждого смертного, отваживавшегося пойти туда, была незавидной, однако твари не было до этого дела: они все найдут свою смерть – вопрос лишь времени. Иногда – по настроению – создание позволяло им месяцами блуждать по чаще, питаясь ягодами и грибами; порой загонял в глубину леса, пугая своей крылатой тенью; иной раз он попросту их убивал. Как бы то ни было, никому из ныне живущих не удавалось даже близко подобраться к обители Хозяина, и такое положение дел полностью его устраивало.

С другой стороны, на каждое правило существует своё исключение. Гедеон рассчитывал, что этим самым исключением станет маг, который был уверен, что отправился на охоту за местным чудовищем.