ЧАСТЬ 3 «РЕКВИЕМ ДЛЯ ЗВЕРЯ»

Кто мстит иногда жалеет о совершенном.

Тот, кто прощает, никогда не жалеет об этом.

Я волочила ноги по длинному коридору гостиницы, словно они были чужими. Словно их превратили в неподъемный свинец, чтобы утопить меня в бескрайнем океане отчаяния. Похоронить на самом его дне, пока я снова и снова буду глотать мутную воду, задыхаясь от безысходности.

 «Бесполезно… Мне никогда не освободиться от этой семьи… Никогда не обрести свободу…»

Пламя Преисподней выжигало меня изнутри. Я чувствовала в своём теле настоящий Ад со всеми его демонами и бесами. Чувствовала их дикий пляс и слышала ехидный смех.

Они заполняли каждую мою клеточку. Каждый миллиметр моей кожи. Грызли остатки растерзанной души. Облизывали своими змеиными языками кровоточащее сердце.

Перед глазами всё поплыло. И двери, и стены, и горничные с тележками – все вокруг меня превратилось в неразборчивые серые пятна. Как будто кто-то плеснул растворитель на только что нарисованный холст.

А я всё шла и шла… Шаг за шагом приближая себя к неминуемому концу…

На встречу с единственным человеком, способным усмирить своего бешеного Цербера… К тому, кто ненавидит меня за предательство. Презирает за обман. К тому, чье доверие я так и не сумела оправдать…

«Николас Прайд закрыл глаза на мою связь с Морганом, но сумеет ли простить обман с мамой? Захочет ли помогать, после того как узнает правду?»

Это были единственные вопросы, на которые я боялась узнать ответ. Но именно от них сейчас зависело, что будет не только со мной, но и с моей мамой.

Ведь то, что я смогла разглядеть в безжизненных глазах Джеймса, довело меня до самого настоящего животного ужаса. Он был сильнее. Хитрее. Беспощаднее. А мой проступок лишь подлил масла в огонь его неудержимой ярости…

Остановившись у огромных чёрных дверей, я блуждала помутневшим взглядом по узорной резьбе. Мне было страшно войти в номер Прайда… Страшно посмотреть ему в глаза… Страшно попросить о помощи… Страшно услышать отказ… Но ещё страшнее… просто развернуться и уйти.

Пытаясь перевести сбившееся дыхание, чувствуя, что меня снова начинает мутить, я постучала в громоздкие двери.

Одна секунда… Вторая… Третья…

Впервые в жизни мне показалось, что время остановилось. Замерло, а затем раскололось на части. Пропало из этой реальности, оставляя меня один на один с этими огромными тёмными дверями…

И пусть за ними и было тихо, я всё равно продолжила стучать. Громко и долго. Потому что точно знала, что Прайд там. Потому что это было единственное, о чём я спросила у консьержа, вернувшись в гостиницу. Единственное, что имело значение…

Выламывая суставы вспотевших пальцев, я ждала этого мужчину, перебирая в голове разрозненные мысли. Пыталась утихомирить их беспорядочное движение, но капризные слова то и дело менялись местами, не позволяя выстроить правильную речь.

Наконец-то за ней послышалось движение, вместе с которым стрелки моих внутренних часов начали свой незамедлительный ход. Чем ближе был Ник, тем сильнее билось моё сердце. Его уверенные шаги стали ещё отчётливей и громе, затихнув всего за долю секунду до того, как раздался щелчок замка.

Двери открылись, и на пороге появился Прайд. Взъерошенный и растрёпанный. Покрасневший и запыхавшийся. В расстегнутой рубашке и с ярким следом от губной помады…

– Бэмби?.. – откровенно удивился мужчина, всматриваясь в моё лицо обеспокоенным взглядом. – Что это с тобой? – сдал он шаг навстречу и прикоснулся к щеке горячими пальцами.

В нос тут же ударил запах другой женщины, которым так щедро пропитались его руки. А уже в следующую секунду за его спиной и вовсе появилась обладательница этого дорогого аромата пачули и белого перца.

Светлые волосы королевы подделок были растрёпаны, платье перекручено, а набухшие губы довольно красноречиво говорили о том, что именно происходило между этими двумя за закрытой дверью номера.

– Я… – испуганно отшатнулась, готовясь к поспешному побегу. – Простите! Я не хотела! Не хотела вам мешать! – но не успела я преодолеть и пару метров, как мужские руки легли на мою талию, всего в одном быстром рывке вернув обратно к номеру.

Наверное, случись это в любой другой момент моей жизни, и я бы наверняка задрожала оттого, как плотно моя спина вжалась в его крепкую грудь… Как сильно обдало жаром его тела, когда я оказалась в крепких мужских объятиях… Как кончик его носа скользнул по моим волосам… И как гортанно прохрипел в этот момент сам Прайд, втягивая в себя мой аромат…

– А теперь успокойся и давай по порядку, – всё ещё держа меня на руках, Ник зашел в комнату, опуская на ковёр между собой и своей любовницей. – Что у тебя случилось?

Стоило Прайду отойти, как тело тут же задрожало от холода. Удивительно, но ещё никогда прежде я так сильно не нуждалась в близости этого мужчины, как в этот самый момент. И пусть это и было всего на пару коротких секунд, но мне на самом деле стало легче…

– Может, девочке будет лучше вернуться в свой номер и как следует собраться с мыслями? – предложила блондинка, поправляя своё сдержанное офисное платье.

Наблюдая за этой красивой женщиной, я чувствовала исходящее от неё раздражение так же отчётливо и ясно, как если бы она проговорила всё это вслух. Длинные пальцы с ярко-красным лаком прихватывали тонкие складки тугой ткани, стараясь выровнять его точно по шву. Было видно, что ещё никого в своей жизни она не ненавидела так же сильно, как меня в этот самым момент.

Бровь была недовольно вздёрнута, а пухлые губы сцеплены, словно её заставили проглотить нечто по-настоящему омерзительное. Не знаю, может, Ник со своим ростом и не видел той картины, которая открылась мне, но рассказывать о своих проблемах в присутствии этой женщины совершенно не хотелось…

– Нет, – отрезал Николас, закатывая рукава. – Уж если пришла, то пусть говорит.

Снова повернувшись к Прайду, видя, как сосредоточенно он смотрит на меня, дожидаясь ответа, я потупила взгляд на массивном паркете, словно провинившийся ребёнок. Я понимала, что он требует от меня ответа, но и язык, и губы совершенно отказывались шевелиться. Отказывались проронить хотя бы один звук, пока мы были втроём.

– Мне очень жаль, Лаура, – сделал Ник глубокий вдох, начиная застёгивать рубашку, – но похоже на то, что сейчас нам с Даяной нужно будет поговорить с глазу на глаз.

– Ник… – тряхнула головой женщина, поправляя капризные пряди. – Это же…

– Прости, дорогая, но вопросы семьи для меня всегда будут решаться вне очереди.

Должна признать, что совершенно не ожидала услышать от Прайда что-либо подобное. И дело было даже не в том, что он попросил свою подругу уйти, а в том, что, говоря обо мне, мужчина использовал заветное слово «семья»…

– Давай я вызову для тебя такси, – подошел он к женщине, целуя в щёку, и сразу же направился в сторону бара. – А завтра продолжим с того, на чём остановились.

– Не нужно, я на машине.

Проглотив откровенное недовольство, скользнув по мне ядовитым взглядом, Лаура сорвала с журнального столика квадратный клатч и сделала шаг к выходу. Ведь то, что в столь жаркий момент Николас предпочел знойной красавице заплаканную девчонку, не могло не ударить по самолюбию столь эффектной женщины.

Хлопок от закрывшейся двери тут же утонул в звуке льющегося виски. Наполнив тумблер, Прайд сделал глоток  и подошел к огромному креслу всего в паре метров от меня.

– Ну? – присев в него, закинув ногу на ногу, он подпёр висок длинными пальцами. – Надеюсь, что теперь-то ты введёшь меня в курс дела?

Я прекрасно понимала, что его спокойный тон может ничего ровным счётом не значить. Ник всегда настолько мастерски скрывал свои настоящие эмоции, что даже профессиональные игроки в покер продали  бы душу, только бы завладеть этой безупречной маской хладнокровного безразличия…