90-е годы

Пятилетняя Вика весело болтала маленькими ножками, сидя на шее отца. Дмитрий, одной рукой придерживая её за туфельку, другой достал ключ от подъездной двери. Ключ был огромным и страшным: длинный, широкий, с глубокими канавками – настоящий «шедевр» слесарного искусства. С недавних пор такими ключами обзавелись все жители их дома – обилие наркоманов и бомжей, облюбовавших подъезды, стало настоящей напастью. Жильцам надоело вдыхать неприятный запах в лифтах, спотыкаться об валяющихся на лестничных маршах прибалдевших торчков, пинать использованные шприцы и пакеты с клеем «Момент».

– Пап, а я знаю, где этот дяденька, – вдруг сказала Вика.

– Какой дяденька? – Дмитрий прицеливался ключом в замочную скважину.

– Вот этот, – она ткнула маленьким пальчиком в ориентировку, криво налепленную поверх написанных от руки объявлений.

Он уставился на изображение бандитской рожи с тяжёлой, выдающейся вперёд челюстью и покатым лбом. Собственно, такие рожи он видел каждый день по телевизору в криминальной хронике – время такое, неспокойное. Наверху красовалась надпись: «Внимание! Розыск!».

– Откуда ты его знаешь? – задумчиво спросил он и бегло прочитал данные разыскиваемого: ФИО, рост, особые приметы.

– Я вижу, – дочь, снова прикрыв глаза, поводила маленькой ладошкой перед изображением.

– Так, и что видишь? – поинтересовался он.

– Ну-у-у, – дочь важно надула губы. – Деревья. Много. А дяденька на траве сидит. Улыбается.

– Так, а помимо деревьев?

– Цветочки. Тоже много. Красные и жёлтые.

– Это луг? Поляна? – в нём вдруг проснулся давно забытый азарт сотрудника госбезопасности. – Может быть, лес?

Вика помотала косичками.

– Не, папа, там человечков много. С фотоаппаратами, – последнее слово дочь выговорила медленно и по слогам.

– Туристы, что ли? А кроме людей с фотоаппаратами что видишь?

– Что-то на фонтан похожее, только с цветами, там ещё львы с крылышками. А ещё там машинки. Чёрные, с круглыми фарами. Маленькие. У них у всех такие жёлтые таблички на крыше.

Дмитрий осторожно повращал головой, разминая затёкшую шею: дочь хоть и большая, а на шее отца проехаться любила.

– Вика, пойдём домой, а? – спросил он. – Дома расскажешь.

– Пойдём, пап, – легко согласилась она и открыла глаза.

Он аккуратно поставил её на землю, взял за руку, и оба зашли в тёмный подъезд. На кнопке лифта висела табличка: «Лифт сломан».

– Да что ж такое-то?! – возмутился Дмитрий. – Работал же утром!

Посмотрел на дочь. Вика развела ручками.

– Пойдём по лестнице, папа?

– Будто у нас есть выбор, – вздохнул он и взялся за перила. Вика резво побежала первой вверх по лестнице.

– Осторожнее! – прикрикнул он. – Не упади!

Когда он поднялся на седьмой этаж, дочь уже стояла у двери со скучающим видом.

– Пап, я первая!

– Вижу.

Он тряхнул связкой, выискивая нужный ключ.

***

– Ты это сейчас серьёзно, Димка? – воскликнул, почти выкрикнул в телефонную трубку Николай. – Да тут братки каждый день стреляют, я в ориентировках закопался по самые не балуйся, а ты мне предлагаешь искать этого Мурзина где-то у фонтана?! И только потому, что так сказала пятилетняя девочка? Слушай, в начале девяностых моя тёща банки с водой заряжала у телевизора, может, тебе лучше с ней пообщаться? Она тебя с удовольствием выслушает.

– Ладно, ты сильно там не изгаляйся, – огрызнулся Дмитрий. – За что купил, за то и продаю.

– Ты, как бывший сотрудник госбезопасности и просто неглупый человек, должен понимать, что эти вот цветочки и деревья хороши для детского утренника, а нам нужны подробности и факты.

– Я понимаю. Ладно, забудь! – отмахнулся Дмитрий, уже жалея, что вообще позвонил бывшему однокласснику, а ныне – майору, старшему оперативному сотруднику Московского уголовного розыска.

– Забудь? – горько переспросил телефонный собеседник. – Ага, забудешь тут. Этот Мурзин пятерых на тот свет отправил. Одного коммерса или, как их сейчас называют, нового русского вообще на куски изрубил, мы потом его по частям из Яузы доставали. Да меня из-за него начальство каждый день имеет в особо циничных позах!

Майор шумно выдохнул в трубку и затих. Видно, интимные выволочки на ковре у начальства вызывали у него неприятные воспоминания.

– Ладно, давай о другом, – наконец буркнул он. – Ты чем занят?

Дмитрий посмотрел на измазанную мукой левую руку, вытер её о фартук.

– С дочкой пельмени лепим. Ольга в больнице на дежурстве.

– Понятно, на хозяйство брошен, – сочувствующе хмыкнул Николай. – К нам в ментовку случайно не собираешься? Могу посодействовать, нам такие кадры нужны до зарезу.

– Не, Коль, я лучше в такси. Больше заработаю.

– Понимаю, с зарплатой у нас и правда негусто. На чистом энтузиазме держимся, – вздохнул майор. – Ладно, бывай! Жене привет передавай!

– Ага, а ты – тёще! – попрощался Дмитрий.

В ухо ударили короткие гудки.

Он положил трубку и направился в кухню. Вика, высунув язык от усердия, нажимала двумя ладошками на стакан, выдавливая из тонко раскатанного теста аккуратные кругляши.

– Ух ты, молодец какая! – похвалил Дмитрий. – Вот мама обрадуется! Придёт утром с дежурства, а у нас пельмени!

Дочь подняла запачканное мукой личико и улыбнулась.

***

Телефон зазвонил среди ночи. Дмитрий откинул одеяло, торопливо прошлёпал в прихожую и сдёрнул трубку стационарного телефона.

– Слушаю, – сиплым шёпотом сказал он. Глянул на электронные часы: зелёные цифры показывали час ночи.

– Димка! – голос Коли был возбужденным. – Мурзилку нашли!

– Кого?! – опешил Дмитрий, потирая сонные глаза. – Ты бухой, что ли? Ну-ка, дыхни, сволочь!

В трубке раздались шипящие звуки – Коля дышал. Затем засмеялся.

– Мурзина нашли! Ну, ты мне ещё днем звонил! Погоди, а ты чего, спишь, что ли?

– Уже нет! – раздражённо ответил Дмитрий. Он про этого Мурзина уже и думать забыл. И то, что его нашли, ещё не повод вот так бесцеремонно звонить среди ночи.

– Ты не понимаешь?! – воскликнул друг. – Знаешь, где мы его нашли?

– Ну?!

В трубке зашелестели бумагами.

– В Риджентс-парке! – торжественно объявил Коля.

Дмитрий помотал головой, сбрасывая остатки сна.

– Это какой-то кабак? На Кутузовском, вроде.

– Это Лондон, село! Великобритания!

Дмитрий задрал майку, почесал бок. Затем переложил трубку в другую руку и почесал макушку.

– Рассказывай! – потребовал он.

– После того, как ты мне позвонил и рассказал про все эти машинки и фонтанчики с грифами…

– С грифонами, – поправил он.

– С грифонами, – послушно повторил Николай. – А машинки эти кэбами зовутся, кстати. Так вот, мы с ребятами собрались, покумекали, Рамблер помучили и выяснили, что речь скорее всего идёт о Лондоне. А дальше пошли со своими догадками к начальству. Те заставили нас дыхнуть, а когда выяснилось, что мы ни в одном глазу, всё-таки выслушали. Покрутили пальцем у виска, посоветовали поменьше всякой бульварщины читать про НЛО и экстрасенсов…

– Коля, к сути давай! – поторопил Дмитрий.

– Нетерпеливый какой! – обиженно пробубнил Коля. – Короче, продавили мы их. Руководство посовещалось со своим руководством, затем связалось с российским бюро Интерпола, Интерпол со своими из европейского, те – со Скотленд-Ярдом… Уф-ф-ф, короче, там целая цепочка потянулась! Выслали тамошним Шерлокам фотографию Мурзилкину. И вот через несколько часов нам сообщают, что его задержали около парка, он там рядом апартаменты снимал.

– Охренеть! – поражённо прошептал Дмитрий и сел на пол. – А как он в Англии-то оказался?

– Ну, этим я как раз не удивлён: при нынешнем бардаке и его деньгах можно и на Марс слетать под любой фамилией. А вот то, что ребёнок увидел Мурзилку, мирно пасущегося на британской лужайке, вот это действительно – охренеть!