Оперативно подсуетился … редиска. За своих подчиненных прибежал к прокурору, явно.

- Ну чего там у тебя, что рассказали? – сразу в лоб услышал вопрос от прокурора.

Ну я доложился, рассказал, что услышал от двух разгильдяев, положил объяснения на стол. Начальник нашего управления быстренько схватился за них и стал читать.

- Ладно, ситуация понятна. Ты давай так, ты их отпусти, а материалы здесь оставь, - приказал прокурор.

Решив не спорить с прокурором, я оставил материалы и вышел из кабинета. Такие вопросы решались на самых верхах, лезть туда особо не стоило. Можно было поиметь серьезные проблемы. Да, мне это не нравилось, но слишком принципиальные быстро оказывались на улице. И ситуация была какой-то неоднозначной с этим задержанием товара.

Отпустил этих обалдуев, правда напоследок сказав, что это не последняя наша встреча. Намекнув на незавершенность «расследования» по их темным делишкам.

Илья потом долго потешался, рассказывая, как он зачитывал двум «арестантам» различные статьи из Уголовного Кодекса, пока меня не было. А они очень внимательно и нервно слушали его, особенно когда зачитывались сроки наказания…

- И правильно, а то вечно такой весь из себя, а тут его так опустили, - имея ввиду начальника УСБ, продолжал веселится Илья.

На следующий день меня вызвал прокурор, а в кабинете уже были собственники задержанного груза. И о чудо! Они решили снять претензии с наших сотрудников УСБ, приехали забрать заявления, а прокурор милостиво кивал головой.

Ну а мне что, больше всех надо?!

- Ну вот и ладненько, - сказал прокурор в присутствии начальника нашего управления, когда из кабинета вышли наши «обиженные», ждать меня у кабинета, чтобы закончить наши дела.

- Значит так, завтра едешь в УСБ, чтобы проверить там все материалы. Посмотри, чем дышат и что делают, а то слишком расслабились там у себя. Они в курсе, будут тебя ждать. С генералом вопрос уже решен. Да, кстати, там при УСБ есть ИВС, так ты в него тоже зайди и проведи проверку.

Формально, я мог и без согласования с генералом туда приехать, но была устная договоренность, что поездки туда согласовывались с генералом. Но такая ситуация могла измениться в один момент, если бы того потребовала ситуация.

Утром я приехал в УСБ, долго изучал материалы служебных проверок и оперативные дела, а затем пошел в ИВС.

Места содержания задержанных и арестованных обязательно и регулярно проверяются назначенными прокурорскими работниками. На предмет получения жалоб и осмотра мест содержания. Вдруг места не пригодны для содержания и т.д. Кто-нибудь из задержанных пожалуется на поведение охранников или другое.

Тут прокурор подсуетился, так бы ему или начальнику прокурора пришлось ехать, а тут я – «два в одном флаконе».

Хорошо задержанных было немного, поэтому проверка прошла быстро, но тут я наткнулся на одного следователя милиции, которые приехал допрашивать задержанного.

Мы с ним были в хороших отношениях и приятельствовали, поэтому с удовольствием поздоровались и начали общение.

И тут, кончено опять, начальник ИВС и заместитель начальника УСБ, который на радостях поперся за мной в ИВС, от того, что ничего серьезного я не нашел, пригласили нас со следователем в кабинет к начальнику ИВС. Проверка прошла удачно и почему бы хорошим людям это не отметить.

Да, это был уже конец рабочего дня, поэтому немножко выпить уже было можно.

Пока начальник ИВС с подчиненными бегали за закуской и спиртным, я немного разругался с заместителем УСБ.

Он все боялся мне показать один материал служебной проверки, но я отобрал его у него, чуть не дав по шее, чтобы не выделывался.

Случай и сложный, и стандартный для правоохранительных органов:

Пять молдаван в состоянии алкогольного опьянения ехали на электропоезде куда-то в Московскую область. В какой-то момент по электропоезду проходил наряд милиции из трех человек.

Сотрудники милиции решили проверить документы, а молдаване почему-то решили, что могут их и не показывать. Ну и их же больше! Чего каким-то «ментам» документы показывать, хотя они у них и были?! Позднее это выяснилось в ходе служебной проверки.

Вот и решили они сотрудников милиции «победить» и не показывать документы. Ввязались с ними в драку, а потом и оружием попытались завладеть. Ну если мозгов нет, то в аптеке не купишь, а чужие в голову не засунешь.

В ходе этой борьбы «нанайских мальчиков», один из сотрудников милиции успел вытащить пистолет: специально или случайно - произошел выстрел. Сотрудник милиции настаивал на случайности, хотя имел полное право в этом случае применить оружие на поражение.

Пуля попала в голову одному из молдаван – смертельное ранение и мгновенная смерть. Можно было бы подумать, что злобные милиционеры напали на бедных гражданских, но в электропоезде ехало несколько старушек-одуванчиков, и других припозднившихся пассажиров, которые полностью подтвердили факт нападения на сотрудников милиции. Поэтому всё было понятно и ясно.

Напал на сотрудника милиции, попытался отобрать у него «ствол» – будь готов к пуле в голову!

Вот заместитель и испугался, что я сразу начну выяснять отношения и «гнать волну» за то, что они признали действия сотрудников милиции законными.

Соответственно, я и сказал, что считаю все законным и обоснованным. Тот посетовал, что районный прокурор может отменить – все-таки убийство. Ну я ему и сказал, что если у прокурора будут вопросы, то пусть мне и звонит, а не канифолит мозги другим людям.

В общем посидели неплохо, только мой знакомый следователь в процессе отмечания удачных проверок сомлел. Слабый на алкоголь был, ну бывает…

Коллективным решением было принято «гениальное» решение – положить его куда-нибудь поспать. А когда проснется, то начальник ИВС его на такси домой отправит. С чем я и ухал.

На следующий день мне позвонил этот следователь:

- Я так уже давно не пугался, - выпалил он мне в трубку, - я к тебе вечером заскочу.

Ну вечером, так вечером. Вечером и расскажет, чего у него там произошло.

- Понимаешь, - начала он свой печальный рассказ, когда мы с ним встретились, - просыпаюсь я ночью, ничего не видно. Болит голова с большого «бодуна», дико хочется пить. Понимаю, что я не дома, но не могу понять, где я нахожусь. Свалился с лежака, очень похожего на шконку в камере. Первым делом я подумал, что меня «закрыли» за что-то. Только не могу понять за что! - чуть не всхлипнул он.

- Потом попытался дойти до двери, но сначала ударился о шконку, упал на пол, нога болит. Потом еле добрался до двери и начал стучать. Я всё никак не мог понять, что же я вчера такого совершил, за что меня «закрыли»? Что я только не передумал, вплоть до убийства мной человека. Но я же ничего не помню!..

Оказалось, что начальник ИВС ничего умнее не придумал, как положить сомлевшего следователя в одну из свободных камер. Ну а чего? Койка есть, никто его там не увидеть, дверь можно закрыть, чтобы никто его там не увидел в таком состоянии. Хорошее же место…

Правда никто не знал, когда именно он проснется, но дверь прикрыли на засов, чтобы никто не вздумал заглянут в камеру. Ну а вдруг какой начальник в ИВС придет, а тут такое…

Не повезло ещё в том, что конвойный, сидевший в коридоре, куда выходили двери камер, отошел в туалет, а тут наш «проснувшийся» решил выяснить почему его заперли, долбясь в закрытую дверь камеры. В общем, нашему «анабиознику» почти минут двадцать пришлось стучаться в дверь, чтобы ему объяснили причину его нахождения в камере. Прояснили, так сказать, глубину его падения в пучину неизвестного ему, пока, преступления.

Ну потом конвойный пришел, успокоил следователя, который уже находился в истерике, дал попить воды, вызвал ему такси и благополучно отправил его на такси домой.

- Да, ну то вообще, пьянь! - только и оставалось сказать мне...

Следователь потом зарекся пить в подобных заведениях. И почти сдержал свое обещание, но это уже другая история.