========== Пролог ==========
Бам!
Блядь, как же больно-то, сука….
Бам!
Я откатилась в сторону и смогла открыть один глаз. Высоченный неопрятный мужик, от которого разило перегаром, потирал кулак со сбитой костяшкой. Сплюнул на пол и вышел. Видимо, об меня он костяшки и сбил, мразота. Бабу бить. Да хрен бы с ним левую бабу — меня?!
А с хера ли меня? Голова гудела, мысли слипались в кучу и не хотели срастаться.
Мужика я не помнила, да и думать мешало гудение в ушибленной черепушке. Вот же гондон… Чудом сгреблась, поднялась на четвереньки, распрямилась, держась за стену. Стена была обклеена старыми пожелтевшими обоями с выцветшим ржавым узорчиком. У меня похожие когда-то были на съёмной студенческой халупе. Хохотнула, вот странное создание — человек. В голове шумит, кровавые сопли свисают, грудина болит, наверное, ребро сломано, а она обойчики вспомнила времён молодости. От курица!
По стеночке доползла до ванной, тёмной и пошарпанной, в лучших традициях коммуналок. В мутном стекле с белыми неаппетитными потеками отражалась худющая баба с недобрым взглядом из-под кустистых бровей. Глаза тёмные, посажены глубоко, уголки опущены. Губы тонкие, лицо вытянутое, нос то ли сломан, то ли от природы с горбинкой. И вся эта красота расцвечена великолепным кровоподтёком во всю щёку. Баба и так была не ахти, а хуже её делало ещё и то, что это, мать его, была не я! Я, конечно, тоже не королева красоты, но не могла за одну ночь трансформироваться из невысокой рыжухи в эту вороную кобылу! Ну, и годков то мне уже далеко за…!
От созерцания удивительного отражения меня отвлекло шуршание у ног. Я опустила взгляд и чуть вздрогнула. У моих ног свернулся лохматый пацаненок. Маленький, худющий, года три от силы. Он неслышно пробрался в ванну и приобнял меня за ногу.
— Мама? — поднял он на меня чернющие глазищи.
«Приплыли», — подумала я и села на край ванны.
========== Глава 1 ==========
Вот зря я читала все те книжонки фантастические, что Любка подсовывала. Надо было вышивать или вязать в свободное время. Так нет, нравилось мне, идиотке, про попаданцев всяких читать, вот и попала.
Опрос дитятка, осмотр дома и рытье в бумагах дали невероятный результат. Я попала в 1964 год, куда-то в Англию. Зовут меня Эйлин, пацанёнка — Северусом, мудло, которое врезало мне по морде, — Тобиас, и он мой муж. И это не сон, не бред (я щипала себя за ногу и несколько раз нажимала на глаз), это вселенная Гарри Поттера. В своё время киношка мне оч зашла, хотя дохрена было непонятно. Потом вместе с малыми читала книжки. Нормально, мои читали взахлёб. Хотя точно так же они залипали и на Хроники Нарнии, и на Перси Джексона. Мои, эх, как там мои-то? Они большие детки уже, со своими семьями давно живут. А я… А я в теле худющей бабы с фингалом, сосульками вместо волос, мужем-алкашом и пострелёнком сижу в разваливающейся хибаре на продавленном диване и не знаю, что делать дальше. Из телика вечно всякие мотиваторы и психологи доморощенные говорят, что нужно в любой херне искать позитив.
Задумавшись, откинулась на спинку дивана, диван заскрипел, лохматый детёныш, дремавший рядом, заворочался и засопел. Так, ну, какой у меня позитив; я окинула взглядом тёмную обшарпанную гостиную, грязнющие окна, перевела взгляд на себя… Ну, ок, из плюсов: у меня впервые в жизни есть дырка между ляхами!
Думай, Эля, думай! От сидения на жопе эта херня сама не рассосётся, надо булками шевелить! Я тихонько встала и двинулась на кухню, на ревизию припасов. Мудло вечером придёт и будет жратки хотеть. Надо подготовиться. Кроме еды в одном из кухонных ящиков была найдена аптечка. Опознан йод и нечто похожее на широкий эластичный бинт. В ванной с горем пополам отмылась холодной водой от крови. Смазала все ссадины йодом, на синяки нанесла йодовую сетку, ребра крепко перемотала бинтом. Шмотки оставила валяться в ванной: сил и желания заниматься стиркой не было. И так срач, одной грязной тряпкой больше. Дотянула до спальни, в шкафу нашла уродское, но свободное и чистое платье-халат в цветочек. Накинула, затянула пояс. Сойдет. Сползла вниз и на скорую руку сляпала супец с перловкой, больше ни на что синяя птица, найденная в холодильнике, не годилась. Пожарила картошки с луком. Пока чистила и ворочала чугунную сковороду, чуть не сдохла. Рёбра горели.
От, гнида, я тебе устрою, тварь!
Проснулся малец, покормила супом и спросила, где мамина палочка. В кино они все лихо этими палками колдовали. Оказалось, что Сев про палку знал и даже смог показать, где ту заныкал его папаша. Я только ухмыльнулась. Может, я своих уже и не помню такими, но то, что детки в 4 года прекрасно знают, где лежат прикольные и недоступные штуки, — это факт.
Палка оказалась именно палкой, тупо куском полированной ветки. Но от неё чувствовалась какая-то сила и уверенность. Словно вот теперь всё нормально, мать, будем жить.
Игра в «А Сев точно не помнит где» привела к тайнику с конспектами Эйлин и одной мужниной заначке, которую я тут же перепрятала. Хер его знает, что на эту сумму можно купить, но бабки есть бабки, они нужны всегда. А то, что я нашла, — всё моё. Будучи Элеонорой Филимоновой, трижды удачно замужней дамой, я у муженьков заначки, когда находила, когда отбирала, но чтобы отдать, такого не было никогда! На этом было решено временно остановиться. Малого выгнала играть во двор, сама села на крыльцо, одним глазом поглядывая на то, как мелкий что-то рисует веткой на земле, другим — в конспекты по чарам. Просматривала поверхностно, закладывая обрывками газеты заинтересовавшие меня заклинания. Первично меня интересовали лечебные, потом бытовые, защитные и вредительские — так я окрестила те, что у Эйлин были помечены как «детские шуточные заклинания». Если хоть что-то из этого у неё получится, Тобиас ой попляшет!
Малому надоело ковыряться в земле, я забрала его домой, умыла, посадила есть картошку и пить чай с хлебом, с маслом и сахаром. Другого сладкого в доме не было, но малой был худой и картошку уминал, аж за ушами трещало, потому я решила, что и масло должно зайти. И отправилась проверять палочку. Начать решила с бытовых заклинаний. Лечебные тестить придётся на себе, и лучше вначале спалить койку супружника, чем себе скальп снять. Первые Эскуро мне не удались. Потом я въехала, что нужно просто положиться на мышечную память: это тело умело колдовать. Дело пошло на лад. Постельное, кровать, шкаф очистились. Затем испробовала Репаро и Тергео. Тоже сработало. Собравшись с духом, сняла импровизированную повязку и направила палочку на ребра:
— Ферула!
Из палочки вылетели ленты и плотно опоясали корпус. Дышать стало легче и не так болезненно. Остальное, к сожалению, можно было поправить лишь с помощью зелий. А их я пока не нашла.
До вечера мы с Северусом занимались очисткой и починкой. Успели закончить нашу с ним спальню, потому как ещё и на детскую у меня пока сил не было, а отпускать от себя ребёнка я не планировала, пусть пока со мной поспит. Отдраили ванну и кухню.
На ужин сварганила малому омлет и отправила того спать, ужин оставила на столе и поднялась к мелкому, запечатав двери в нашу комнату Коллопортусом. Если этот урод, наш папаня, таки прорвётся, у меня для него заготовлен маленький сюрприз из тех самых «шаловливых» чар Эйлин. С этими мыслями я вытянулась на кровати рядом с Северусом. Он трогательно сопел, обняв подушку. Сил не было, болели рёбра, подташнивало. «Утро вечера мудренее, Элька, где наша не пропадала», — подумала я и отрубилась.
