========== Симптом 1: Дежавю ==========

В офисе пахло крепким, приторным кофе. Для ведьмака этот запах был еще более крепким, и Ламберт раздраженно потер нос, закинув ноги на стол, безразлично глядя на монитор. Внимательно, деловито посмотрел отпечатки пальцев и фотографии следов. Утром посмотрел на оттиски следов обуви. В общем, создавал вид деятельности, потому что для него — для ведьмака — было крайне непонятно, зачем эти отпечатки пальцев и слепки следов.

Ему всегда хватало своего нюха и интуиции, но сейчас он так отчаялся, что начал приобщаться и к этому. Задание затянулось уже на третий месяц — что для него было непозволительно долго и скучно — и он уже на стену лез, понятия не имея, куда деваться.

— Как дело продвигается? — над столом навис высокий мужчина, держа в руке этот проклятый сто раз Ламбертом кофе. Он снова потер нос.

— Хуево. Считаю, что я имею право взять деньги за уже найденные группировки и уехать отсюда нахуй.

— Ты здесь не задержишься? — искренне удивился мужчина.

— Это Джорджия. Никто добровольно не едет в Джорджию.

Мужчина рассмеялся и понятливо кивнул. Ламберт знал, что Грег пришел сюда только месяц назад, поэтому еще смеялся и улыбался, как правило вся полиция была такой заебанной к году своей работы, что улыбались кое-как, из вежливости и очень неприятно. Грег еще сиял силой и энергией.

— А ты с какого года живешь?

Ламберт поднял на Грега тяжелый взгляд, скептически вскинув бровь.

Ему следовало сказать спасибо, что к двадцать первому веку в ведьмаков хотя бы пальцем не тыкали. Есть целые книги, описывающие ведьмаков, как вид. Все можно о них узнать из книг, что Ламберт считал плюсом, но это не отменяло сотни тупых вопросов.

— Пятнадцатый век, — кинул Ламберт наугад. На самом деле, он понятия не имел, с какого он там года живет свою жизнь. Многие вещи забывались, оставляя место только базовым знаниям и умениям, будто бы мозг подстраивался под новый мир, что Ламберт считал крайне удобным — иначе бы с ума сошел. Возможно, он вообще живет только два века. Может вообще век, а все его более далеки воспоминания — плод воображения.

Грег присвистнул.

— И ты все помнишь?

— Если бы я все помнил, то сошел бы с ума, — отмахнулся раздраженно Ламберт, затем резко встал и пошел к бойлеру с водой, засунув руки в карманы и ссутулившись.

Три месяца он помогает следствию с группировкой, занимающейся сексуальным рабством. Ламберт догадывался, что эти джентльмены просто не делились с государством, вот и пытаются их накрыть. Ламберт же не дебил, он прекрасно знал, как работает это все в реальном мире. Если бы все власти были так против рабства и наркотиков, то ничего бы из этого не существовало, но по каким-то мистическим причинам рабство и наркотики до сих пор самый прибыльный бизнес.

Игра в великого слепого, в рот ее еби, и Ламберт, конечно, часть игры, потому что не то чтобы ему не поебать на незнакомых ему людей.

Ламберт уставился тусклым, уставшим взглядом на бойлер. Еще утром он был в Калифорнии, а сейчас уже здесь — в Джорджии. Он помог выловить три точки из четырех. Четвертая не то невидимая, не то это дезинформация, не то слишком хорошо прячутся. Отслеживание диалогов, переписок, информации о жертвах ничего не дает.

Выпив залпом стакан воды, Ламберт подумал о том, что после этого всего поедет к океану, будет валяться на песке и ни о чем не думать. И еще месяц не будет работать — ему голову выебали на год вперед, а он ведь даже не в ФБР и ЦРУ!

Всех чародеев, ведьмаков и другую тварь едва не за шкирки туда тянут, но Ламберт отказался четко и ясно, потому что работа облагалась кучей запретов, ограничениями и одним местом жительства, а Ламберт, имея шило в жопе и иногда проблемы с законом, предпочитал перебираться по всему миру. Америка его пока взбесила больше всех, кстати.

Но в современном мире хотя бы есть плюс — ведьмакам везде рады.

— Выглядишь дерьмово.

— Спасибо, — Ламберт глянул краем глаза Джека — по нему было видно, что он здесь работает больше нескольких лет. Он встречал Ламберта, вводил его в курс дела и высказал желание, чтобы все это быстрее кончилось, потому что «сил уже никаких нет». — Как дела с прошлыми жертвами? Сколько уже повесилось?

Джек не натягивал на себя карикатурное порицание и только сказал ровным голосом:

— Трое. Сорвались, сука, у одной из них были самые компрометирующие показания. Хорошо, что успели записать, но с этим тяжелее, ты знаешь.

— Это за последнюю неделю?

— Ага.

— И что с ними делали такого? — без интереса спросил Ламберт, оперевшись плечом о стену.

— Горячей лампочкой насиловали. Били гирями. Топтались. Заставляли поедать свои экскременты.

Ламберт поморщился, сказав:

— Ладно, хватит.

— Это ты еще и на фото не смотрел с освидетельствования. Из-за некоторых я чуть со своим завтраком не попрощался.

— Поверю на слово. В отпуск после этого?

— Конечно. А ты?

— И я. Вообще так заебали эти хороводы, что скоро пойду, не знаю… от призраков поехавших старух спасать.

— Ты же говорил, что мало платят.

— Иногда ты так заебываешься, что уже похуй, сколько там платят. Да и это раньше легко было бегать, сейчас с пистолетами сложнее стало.

— Да у тебя ж реакции — ебанешься.

— Из меня неделю назад три пули вытащили. Я что, по твоему, из стали сделан? Нихуя, как и все — из говна и палок.

Джек хрипло рассмеялся и потер усы, кивнув. Ламберт покосился на него — он чем-то напомнил ему Весемира. Только Весемир, вроде, умер два века назад, а может и раньше. Он вообще не уверен, что знал какого-то Весемира, просто в голове было это имя и совокупность каких-то черт, которые иногда вызывали такие ассоциации. Через несколько лет он вообще его не вспомнит.

Тоски по этому поводу Ламберт не ощущал.

— Ну, дело твое. Ты ведьмак, тебе везде ра… — он прервался, когда у них обоих зашумели рации. Вызов.

Ламберт ощутил неподдельную радость — нашли! Прямо сейчас!

Забыв обо всем, он кинулся прочь из кабинета, ощущая эйфорию от того, что уже этой ночью все кончится, он соберет вещи и забудет об этом. И пойдет в отпуск!

Он закрепил кобуру с пистолетом на ремне и ловко сел на переднее сиденье, пристегиваясь. В крови вскипел адреналин — наверное, думалось Ламберту, только поэтому его память и стиралась, чтобы чувства не теряли своей остроты, чтобы перед каждой дракой в нем кипел адреналин и азарт, которые порывали броситься в бой.

Рядом присел Джек, уложив рацию так, чтобы они оба могли слышать подробности. Машина завелась и ровнехонько и гладко выехала со стоянки. Ламберт поморщился, вспомнив времена, когда машины гудели, дребезжали и грозились разваливаться, когда их заводили.

Он хищно улыбнулся, плохо понимая, был ли он рад этой вылазке или тому, что все это кончится. Он потер ладони друг о друга, а потом вслушался в слова.

Женский голос говорил:

— Байрон, 7840 GA-49.

Ламберт пораженно вскинул брови, уточнив:

— Это же церковь небольшая?

Джек шикнул на него. Из рации продолжал хрипеть голос:

— Преполагается всего трое мужчин. Вооружены. Жертва, вызвавшая полицию, находится в комнате слева от основного входа, говорит, что ее окна выходят на проезжую часть. Будьте осторожны, она находится в комнате с похитителем. Спит рядом.

Ламберт опешил, раскрыв рот. Опешил и Джек, раскрыв широко глаза.

— Будьте на связи.

— Да, — подал голос Джек, выглядя пораженным. — Так, я не понял… — обратился он к Ламберту. — Жертва вызвала сама полицию? Находясь рядом с… вооруженным мужиком?

— Я нихуя не понял, но, кажется, что так…

Ламберт пораженно моргнул.

— Ни разу такого на практике не было, — промямлил Джек, повысив скорость. Ламберт увидел, что его рука дрожала, и Ламберт определенно это понимал.

Потому что он понятия не имел, как все сделать так, чтобы человека, находящегося в одной с ним комнате, не убили.