– Где Вы нашли это? – поинтересовалась она, забрав её из моих рук и осмотрев.
– Вон там, под окном. По ней забирались, чтобы попасть в комнату через окно.
Маша проследила за моим взглядом и повернулась к тому окну.
– Либо вор, либо любовник, – оценила ситуацию она. – А может… всё в одном флаконе.
Я не до конца понял ход её мыслей, потому что сам задумался о том, кому и зачем понадобилось влезать вот так в дом, а потом вспомнил, как мы вчера проникли в хижину.
– Да уж… – усмехнулся я и, кинув верёвку в рюкзак, взглянул на сад, в котором стояли немые каменные люди. Одни смотрели куда-то вдаль, другие направили свой взор к лесу. Всего их было шесть штук, и все до единого были потрёпаны временем.
– Там ещё одна церковь, – показала мне Маша на здание, стоящее чуть дальше какого-то маленького домика.
У церкви был изменённый крест на куполе, я смог его рассмотреть. Сначала я подумал, что лишние части креста были всего-навсего ветками дерева, которые так удачно расположилась у него, но нет.
– Своя религия, – сказала Маша, также присмотревшись и увидев это.
– Тогда позволь задать вопрос, – насторожился я и, подойдя к той стороне дома, откуда открывался хороший вид на старую церковь, кивнул на неё, – почему там обычный крест?
Я видел, как Маша прищуривалась, чтобы разглядеть то, что я хотел показать, и я молча передал ей свои очки. Она быстро надела их и через пару секунд вскинула брови.
– Я… понятия не имею, – неуверенно ответила она, вернув мне очки. – Но сами посмотрите на ту церковь. Она давно сожжена. Видимо, город решил немного поменять свою…
– Ты сама веришь, во что говоришь? – перебил я её без доли ехидства или насмешки.
Маша удручённо вздохнула, покачав головой.
3
Шагая к главному входу дома в объятиях холодного ветра, я украдкой смотрел на Машу и видел её опущенный взгляд. Я не понимал, что она сейчас чувствует, и, поглядывая в небо, спросил:
– Тебе страшно?
Она тут же подняла глаза и нахмурила брови.
– Нет, – бросила она, – просто я озадачена этой ситуацией. Что произошло в этом городе? Где все люди? В кого они верят?
– Спокойно, спокойно, – сказал сразу я, потрепав её по плечу, когда мы остановились у входа, – мы с этим разберёмся. У нас ведь изначально и была эта цель, не так ли? Справимся.
Маша искренне улыбнулась и кивнула, соглашаясь с моими словами. Я же, посмотрев на часы (они показывали 9:40), подошёл к широкой двери и молча открыл её. Солнечный свет, проникший внутрь, сделал пыль видимой, которая, как снег, медленно и не прекращаясь оседала на пол.
Я перешагнул порог и, оказавшись в прихожей и одновременно гостиной, осмотрелся. Просторное помещение, украшенное картинами, выглядело очень прилично. Слева от входа находилась длинная лестница, которая от малейшего дуновения ветра начинала скрипеть. Посередине гостиной стояли диван и несколько кресел, направленные к большому камину, на котором были статуэтки из бронзы и серебра. Чуть правее и дальше отходил коридор, прокладывающий путь к двери, через которую можно было попасть в сад. По правую руку в коридоре была кладовка и кухня (оттуда тоже можно было выйти на улицу). По левую же находилась большая ванная комната.
– Здесь уютно, – оценила Маша, стоя рядом со мной и внимательно изучая помещение. Она нажала на переключатель, и свет в гостиной загорелся. – О, даже электричество есть.
Мы медленно прошли дальше, смотря под ноги и чувствуя страх. На секунду я остановился и посмотрел в коридор, где мне показалась фигура. То была невысокая светловолосая девушка. Я глядел на неё со страхом, но через секунд пять резко повернул голову в сторону заскрипевшей лестницы, на первую ступеньку которой взошла Маша. Вновь посмотрев в коридор, я не увидел никакой фигуры и даже признаков того, что она была там, и выдохнул.
Я стоял, уперевшись спиной в стену, и начал чесать глаза, чуть не уронив очки.
– Виктор Николаевич? – тихо позвала меня Маша, преодолев уже половину лестницы. – Вы в порядке?
Я посмотрел на Машу и, глубоко вдохнув, кивнул ей. Она заволновалась и, спустившись обратно, подошла ко мне, чтобы усадить в кресло.
– Что с Вами такое? – продолжила она, осматривая меня. – Мне совсем не нравится Ваше состояние.
– Просто немного не привык к погоде.
– Вы врёте хуже пятилетнего ребёнка.
Я снял очки и опустил глаза вниз, не желая смотреть ни на Машу, ни в сторону того коридора.
– Мне кое-кто показался, – кратко объяснил я, – а потом пропал. Вот и всё.
– Кто это был?
– Какая-то девочка… Девушка, если быть точнее. В том коридоре.
Не в силах говорить развёрнуто, как это раньше требовали от меня, а теперь я требую этого от своих студентов, я изъяснялся кратко.
– У Вас бурная фантазия, – как к маленькому ребёнку, обратилась ко мне Маша, но всё равно поглядывала в коридор, где никто больше не появлялся. – Посидите немного, а я осмотрюсь. Далеко не уйду.
Я проследил за шагом Маши и, когда она прошла в коридор, напрягся. Я боялся, что сейчас отдам её в лапы смерти, хоть ничего не представляло опасности. Может, она говорила правильные вещи насчёт моей фантазии, но я всё равно насторожился. Моя студентка даже не успела скрыться из виду, как я подскочил с кресла и, буквально подлетев к ней, схватил за локоть. Маша окинула меня не то неодобрительным, не то беспокойным взглядом. Она приподняла брови, как бы задавая мне вопрос, и я сказал:
– Вместе уж пойдём.
Первым делом мы зашли на кухню. Она была обустроена скромно, но очень удобно, как и все остальные помещения в этом доме (как я узнал позже). Включать свет я не видел смысла – достаточно было того, что сочился из окон. В помещении, хоть оно и было достаточно большим, было душно, поэтому я открыл дверь, ведущую наружу, и, стоя у неё, ещё раз огляделся, прислушиваясь к жужжанию холодильника.
– Только у этого дома есть электричество, – заметила Маша, открывая дверцу холодильника. – О, тут еда есть.
– Она там обычно и должна быть, Маш, – усмехнулся я, на что получил качание головой с улыбкой от глупой шутки. – Ты голодна?
– Нет, просто посмотрела, чем тут питаются.
– Явно не людьми.
Маша, захлопнув дверцу, пожала плечами.
– Кто их знает? Может, именно из-за этого город пуст? Все… съедены!
Последнее она сказала как можно страшнее, словно вожатый лагеря, рассказывающий байки своим подопечным, которые от каждого шороха шарахаются.
– Предположение интересное, но… – Я на пару секунд задумался. – Оно маловероятно. Каннибалов не так уж много, их редко где встретишь.
– Ну а вдруг именно здесь они и обитают? – настаивала на своей шуточной теории Маша, хоть мне и казалось, что она уже не шутит, а говорит совершенно серьёзно. – Если прямо сейчас кто-нибудь спустится по лестнице, нападёт – и от нас ничего не останется?
В тот момент я заслышал скрип лестницы и хлопок главной двери, и мы с Машей испуганно переглянулись.
– Вот кто тебя за язык тянул… – прошипел я.
– Вы и тянули, – шикнула она в ответ, и мы смиренно принялись ждать нашей участи.
Простояв в тишине и без движения больше минуты, я осмелился сделать пару шагов к двери. Не проходя в коридор и дальше по нему, можно было увидеть лестницу, поэтому я лишь выглянул, держась за дверной косяк, и посмотрел на злополучную лестницу, где никого не было. Главная дверь была закрыта, и я, поняв причину страшных звуков, выдохнул.
– Это просто ветер, – сказал я, повернувшись к Маше, – бояться нечего.
Она кивнула, что-то ища в рюкзаке, а я тем временем, подойдя к столу, забрал из декоративной корзинки шесть конфет и кинул их в карман, где у меня лежали спички. Я носил их с собой всегда.
– Вы любитель сладкого, как я вижу, – спросила Маша, закрепляя на ремне складной нож.
– Беру на всякий случай. Вдруг пригодятся.
Мы пошли дальше. Кладовка, в которую мы хотели зайти, явно нас не ждала, потому что, как бы я ни старался, дверь не открывалась. Я встал на четвереньки и, слегка нагнувшись, посмотрел в щель между дверью и полом. Кладовка находилась в полной темноте, поэтому я попросил у Маши фонарик и, включив его, посветил. Из комнатки на меня смотрела куча коробок и инструментов для ухода за садом.
